Где он?

И тут я предпринял ход по наитию, такое невозможно продумать заранее. Просто я заорал изо всех сил:

– СНАЙПЕР!!!

Можете себе представить, что делает такой крик с людьми в городе, месяц живущем под пятой безумного страха, где каждый ежеминутно ощущает на себе перекрестье прицела. Многие попадали там, где и стояли, закрывая голову руками. И лишь один, падая, выстрелил.

И я выстрелил в ответ. Но он выстрелил первым…

Проклятые туфли…

Поддавая ходу – она бежала по тротуару рядом с мемориалом Веллингтона, Марианна сбросила их, одну за другой, и побежала босиком…

– Секретная служба!!!

Она не показала никакого удостоверения, да и не была она похожа на сотрудницу Секретной службы – но полицейские, стоящие в третьем радиусе оцепления, расступились перед ней, не попытались задержать. Возможно, просто испугались – сейчас она была похожа на обезумевшую ведьму. Растрепанные волосы, дикий, совершенно безумный взгляд…

– Стой, стрелять буду!

Услышав это, она бросилась через улицу, под визг тормозов и проклятья, каким-то чудом пересекла ее. И добежала до «Хилтона», когда грохнули выстрелы. Два – словно один.

Дева Мария…

Выскочив на Харрингтон, Марианна на мгновение замерла. Два людских водоворота – около тел. В двадцати метрах друг от друга.

– Назад! Назад всем! Секретная служба!

Она растолкала собравшихся, упала на колени…

Господи…

Казалось, что русский мертв – пуля попала в грудь, ближе к сердцу. Белая рубашка промокла от крови…

– «Скорую»! Вызовите «Скорую»!

– Мэм, мы все сделаем!

Невидящими глазами она уставилась на говорившего.

– Секретная разведслужба, – говоривший, которого она так и не запомнила, махнул каким-то удостоверением, – это опасный государственный преступник. Отойдите…

Невзрачный человек с удостоверением замер – курносое дуло «рюгера» оказалось перед самым его носом. Срезанные головки пуль отчетливо просматривались в револьверном барабане.

– Назад! Стреляю на поражение, назад! Ну!

– Мэм…

– Назад, – рывком она перевела дуло на другого, такого же, – назад, убью! Убью!

– Мэм, это террорист!

– Это сотрудник разведки Североамериканских соединенных штатов! – отчеканила она. – Назад, стреляю!

– Вы не имеете права!

Она понимала, что и в самом деле не имеет права, она одна, а их уже не меньше десятка. И через пару секунд ее просто сомнут и отберут револьвер. Но она защищала этого странного русского, защищала яростно, как собака защищает своего детеныша. Для себя она уже приняла решение стрелять…

За спиной натужно скрипнули тормоза.

– Стоять всем! Стоять, не двигаться!

Прорвавшись через суматоху Пикадилли Аркейд, бронированный «Субурбан» затормозил в самом начале Харрингтон-стрит. Несколько агентов Секретной службы САСШ, находившиеся в машине и на ее широких подножках, вооружены автоматическими винтовками. Уже через несколько секунд агенты были рядом, окружив британцев.

– Мэм?

– Мы его забираем! Принесите носилки!

– Быстрее! Носилки!

Один из агентов, забросив за спину винтовку, со всех ног бросился к «Субурбану». Складные армейские носилки по правилам имелись в каждой «горилле» Секретной службы.

– Это террорист! Его забираем мы! – один из британцев потащил пистолет из кобуры.

– Замри!!! – заорал один из автоматчиков, прицелившись в него. – Замерли все! Буду стрелять, замри!

Со стороны «Тео Рэндалл», ресторана, находящегося в том же здании, что и «Хилтон-Лондон», появились несколько британских бобби с пистолетами-пулеметами.

Агент, посланный за носилками, подбежал, раскладывая на ходу конструкцию из пластика и прочных ремней, превращая ее в носилки.

– Вы не имеете права! – британец уже понимал, понимал с досадой, что время для активных действий упущено. – Мы подадим жалобу.

– Хоть послу! Это североамериканский гражданин, и мы его забираем! Перекладывайте осторожнее!

Тяжелораненого русского переложили на носилки, потащили к «Субурбану». Агенты, с винтовками наготове, прикрывали отход…

Хлопнули одна за другой бронированные двери, оставшиеся без места в машине агенты привычно устроились на широких подножках…

– Что с ним?

Один из агентов, по совместительству имеющий квалификацию армейского полевого санитара, быстро осматривал раненого.

– Что с ним?!!!

Агент на мгновение оторвался от медицинских манипуляций.

– Плохо дело, мэм. Очень серьезное ранение, кажется, задета артерия. Сейчас я поставлю капельницу, попробую найти сосуд и пережать, но можем не довезти.

– Держите его! Как хотите, держите!

– Сделаю все, что можно, мэм…

– В больницу его нельзя! Надо его переправить куда-то на нашу территорию. На авианосец, не знаю, куда. Пока в посольство, там есть наши врачи, спецбригада. Британцы его убьют!

– Это наш человек? – спросил санитар.

– Да… – ответила Марианна, – да, это наш человек…

Октябрь 1996 года.

Бетезда, Мэриленд.

Госпиталь ВМФ САСШ, спецблок

Сегодня у меня очередное достижение. Я снова научился ходить, нормально ходить, а не как старик, ходить, не держась за стенку. Возможно, настанет время, когда я вновь смогу вернуться на службу.

А может быть, и нет…

Моей историей по-прежнему интересовались, как мне вчера сказали, у госпиталя так и торчат самые настойчивые и упорные журналисты. Пытаются прорвать словами правды выстроенную правительствами сразу нескольких стран завесу лжи…

Из Лондона меня переправили на североамериканский авианосец, в воздухе нас сопровождали истребители ВМФ САСШ. Всерьез рассматривался вариант, когда британцы пойдут на крайнюю меру и попытаются сбить вертолет, поэтому перевозка происходила ночью и тайно…

А потом я оказался здесь… В Бетезде, в одном из самых охраняемых медицинских учреждений мира. Достаточно сказать, что здесь же проходит свое ежемесячное медицинское обследование североамериканский президент.

Потом я узнал, что тогда, в североамериканском посольстве, меня спасла кровь. Все агенты Секретной службы знают свою группу – и все до единого, у кого со мной была одна группа, выстроились в очередь, чтобы сдать кровь. Очень типичный для североамериканцев поступок, вообще русские и североамериканцы имеют намного больше общего, чем это принято признавать публично. Намного больше. Кому-то очень надо, чтобы два великих народа враждовали, вместо того чтобы дружить, кому-то это очень надо – в такие моменты это осознаешь, как никогда…