— Ручка справа управляет полетом, — объяснял Раджив. — На себя — вверх, от себя — вниз, влево-вправо — крен с разворотом в соответствующую сторону. Колесико под указательным пальцем управляет рулем направления, под средним — тягой двигателя. Шарик сверху, под большим пальцем, позволяет менять вектор тяги. Кнопка слева — включение и выключение махового режима; если он включен на земле, флаер автоматически поднимается на опоры. Остальное — изменение формы крыла и так далее — за тебя делает бортовой компьютер, он включается во взлетный режим кнопкой справа. Справа от тебя еще есть клавиши настройки режимов автопилота, но это мы учить не будет — ты же хочешь сама рулить? Манипулятор слева — мы зовем его «мышка», по традиции со времен первых компьютеров, — предназначен для управления оружием. Разумеется, боевой режим я отключил, но прицел можешь погонять. Вот взгляни на ИЛС.

Повинуясь его жесту, я посмотрела вперед и увидела, что на прозрачной передней стенке кабины появилась яркая прямоугольная рамка с горизонтальными черточками и вертикальными рисками вдоль верхнего края, а также другими символами, часть из которых двигалась или менялась.

— ИЛС — индикатор лобового стекла, — пояснил Раджив. — На самом деле, конечно, это не стекло, но название тоже традиционное. Здесь вся необходимая тебе в полете информация: курс, скорость, высота, крен и тангаж, режим двигателя, расход топлива и еще некоторые параметры. Цвет подстраивается автоматически, чтобы было хорошо видно на любом фоне. Конечно, чтобы во всем этом разбираться, тебе придется выучить наши цифры — впрочем, их, как и у вас, всего десять, по числу пальцев. А вот прицел, ну-ка подвигай мышкой, видишь? Нажав на правую кнопку, ты могла бы открыть огонь из лучевых пушек… Впрочем, это нам ни к чему, займемся лучше пилотированием. Для начала просто попробуй вести флаер прямо. Готова? Передаю управление!

Ничего не изменилось — машина так и продолжала лететь вперед на высоте около тысячи локтей. Я просто держалась за ручку.

— Молодец, — сказал пришелец. — Флаер — птичка надежная, если ее зря не тормошить, сама делает свое дело… А теперь давай плавненько наберем высоту.

Я осторожно потянула ручку на себя, и флаер послушно задрал нос. Могучая машина, способная за пять часов облететь весь мир, повиновалась легкому движению моей руки!

— Хорошо, — одобрил Раджив. — А теперь разворот вправо… Крен не вали! Вот так, двадцати градусов достаточно. Теперь пошли влево…

Мы упражнялись до темноты, и я сама сделала несколько бочек, а потом и мертвую петлю.

— Ну ладно, — сказал наконец пришелец, — пора возвращаться. Если хочешь, могу отвезти тебя домой. Там сейчас уже утро.

В первый миг я подумала, что он говорит об их базе, но, услышав об утре, поняла, что он имеет в виду мой настоящий дом. Йартнар.

Йартнар… Город, от которого меня отделяли полмира и семнадцать месяцев путешествия, а казалось — целая жизнь. Той наивной девочки, которая некогда выехала из его ворот, больше нет. Я даже не помню, когда он снился мне в последний раз.

И вот теперь Раджив предлагает доставить меня туда за какую-нибудь пару часов.

— Я хотела бы повидать маму, — сказала я. — Но потом ты возьмешь меня обратно?

— Нет, я не могу ждать тебя там, — покачал головой он. — Те инструкции, что мы уже нарушили, — это ерунда, но оставаться одному на земле в обитаемом районе — это действительно опасно. Ты ведь, насколько я в курсе, даже не знаешь, где теперь живет твоя мать. Да и какой смысл? Все равно через несколько дней мы улетим.

— Ну что ж, тогда не будем терять эти несколько дней, — решила я. — Вернуться домой я всегда успею. А пока что я хочу научиться летать.

— Ты уже летала.

— Но чуть-чуть, с твоей помощью. А я хочу по-настоящему!

— Зачем тебе это? Ведь после нашего отлета у тебя уже никогда не будет возможности пилотировать флаер.

— Зачем жить, если все равно умрешь? — пожала плечами я.

Он странно посмотрел на меня. В его взгляде была жалость, но не жалость к представителю менее развитой культуры, скорее жалость к безнадежно больному. Мне даже стало не по себе от этого взгляда.

— Ладно, — сказал он, — летим на базу.

Когда мы добрались до Зуграха, там была уже глубокая ночь. Но в этой ночи поселок пришельцев сиял непривычно белыми огнями, а когда мы снизились, то увидели светящийся крест из желтых огоньков, бежавших навстречу друг другу к центру. Так обозначалась посадочная площадка. Флаер снизился, сбросил скорость и замахал крыльями.

Через несколько мгновений он мягко опустился на выдвинувшиеся опоры, которые затем плавно сложились. Дверцы поднялись, впуская в кабину ночную прохладу. Только выбравшись наружу, я почувствовала, как затекли крылья; я с трудом расправила их, преодолевая ноющую боль.

Но все равно я была счастлива! Я летала и буду летать снова. Пусть и не так, как это представлялось в моих мечтах… Мне не хотелось думать о том, что будет, когда пришельцы покинут планету. Как говорила Шайна, если случится что-то хорошее — помни, что это просто случайность, которой надо радоваться, пока она есть.

Я задрала голову и посмотрела в усеянное звездами небо.

— Какая из них ваше солнце? — спросила я Раджива.

— Отсюда его не видно, — ответил он. — Только в телескоп.

— Оно так далеко?

— Сто восемнадцать световых лет. Да, тебе же это ничего не говорит. Ну вот представь: свет — самое быстрое, что есть во Вселенной. Для того чтобы обогнуть вашу планету по экватору, ему потребовалась бы всего одна восьмая секунды. А от нашей Земли до вашей он летит сто восемнадцать лет. Наших лет; ваших поменьше, поскольку они на двадцать шесть дней длиннее. Но порядок можешь оценить.

Я попыталась прикинуть в уме и запуталась в разрядах. Но число получалось чудовищным.

— Кажется, это кошмарно далеко, — сказала я. — Но погоди, ты сказал, свет быстрее всего во Вселенной? Значит, быстрее и вашего корабля?

— Да, хотя в точке максимального разгона — ненамного.

— Сколько же лет вы летели?! — Я посмотрела на его темный силуэт с ужасом.

— Все не так страшно.

Я не различала в ночи выражение коричневого лица, но чувствовала, что Раджив улыбается.

— На больших скоростях время на борту замедляется… это действительно долго объяснять, так что на сей раз просто поверь. По бортовому времени самый дальний наш перелет длился только пять с небольшим лет… На самом деле по космическим меркам мы почти соседи, — продолжал Раджив. — Нам повезло, что ваше звездное скопление — мы зовем его Гиады — находится так близко от Солнца. А вам повезло куда больше. Когда вы построите собственные звездные корабли, вам будет что исследовать. Почти четыре сотни солнц — и все это в области диаметром в каких-то пятнадцать световых лет…