Будучи убеждены, что все манифестации суть только ловкие фокуснические проделки, присутствующие все-таки не в состоянии поймать артиста на месте преступления.

Чтобы читатель мог убедиться, насколько могут расходиться описания одного и того же события, я приведу подлинные отчеты двух лиц об одном и том же сеансе. Имена заменены произвольно взятыми буквами, а мои критические заметки помещены под чертой. Гарантией того, что мои отметки о ходе событий верные, служит то, что мои действия были заучены заранее и все было записано немедленно после сеанса; кроме того, возможность ошибок с моей стороны маловероятна, так как я знал, какие явления были произведены какими техническими приемами. Должен сознаться, что оба очевидца были уверены в моей добросовестности и не подозревали фокуснического характера моего предприятия.

Отчет г. А. Б.

В понедельник 5 марта 1894 г. я был приглашен совместно с г. В. Д. присутствовать при некоторых опытах в лаборатории доктора Л. После тщательного осмотра стола, у которого мы сидели[38], и аспидных досок, которые должны были служить для опытов[39], мы приступили к постановке вопросов. Первый вопрос был таков: состоится ли в нынешнем году соглашение?[40] После этого доктор Л. спрятал под стол обыкновенную аспидную доску, которую мы ему предварительно стерли. Между доской стола и аспидной доской положен был кусочек грифеля, который едва мог двигаться в промежутке между обеими. Мы начали делать попытки в этом направлении и могли слышать, как движется грифель; однако на вынутой доске не нашли никаких знаков[41]. Мы образовали затем цепь: доктор Л. и г-н В. Д. держали аспидную доску под столом, я же, сидя между ними, касался обоих руками. Так как долго не было никакого эффекта, то я и В. Д. поменялись местами[42], и доктор Л. спросил: скоро ли?

Немедленно после того зашуршал грифель, и на вынутой доске мы увидели отчетливую надпись «Мы здесь, Психея». Надпись стерли, доску опять засунули под стол, и снова был повторен тот же вопрос: «Произойдет ли в этом году соглашение?» Опять зашуршал грифель[43]. На доске стояло: «Мы думаем, что да». Доску опять опустили под стол[44], мы образовали по-прежнему цепь и поставили вопрос: «Сколько лет г-ну В. Д.?» Мы стали обсуждать подробно вопрос, как могла появиться надпись на доске, и в это время, прикладывая ухо к доске стола, явственно слышали, как грифель танцевал по доске. Когда доску вынули, то на ней оказалось следующее небезызвестное мудрое изречение, написанное очень отчетливо, почерком, несходным с почерком кого-либо из присутствующих[45]:

Есть много на земле, мой друг Горацио,

Что и не снилось вашей школьной мудрости —

даже высшей математике – Гамлет[46].

Мы обратили внимание, что Гамлет сделал вставку насчет математики в честь присутствующего В. Д., причем написал это слово Matematik, без h, В. Д. и я объяснили, что мы имеем привычку писать его с h, тогда как доктор Л. давно его отбросил. Ответ на вопрос о летах В. Д. был нацарапан такими каракулями, что понять его было невозможно.

Затем доктор Л. предложил нам двойную створчатую аспидную доску[47] с замком и попросил написать вопрос и прибавить к нему, каким грифелем должен быть написан ответ: белым, красным или голубым. В присутствии В. Д. я написал следующие слова: «Где Нансен? Красным». Доктор Л. в это время стоял настолько далеко, что не мог видеть написанного[48]. Я самолично положил между створок кусочки белого, красного и голубого мелков, запер доски, а ключ положил в карман. Запертая доска пролежала некоторое время на столе, а мы тем временем занялись опытами с психографом[49], причем, однако, не получили удовлетворительных результатов, равно как не получили ответа на доске на вопрос, что написано на 5-й строке 1-й страницы одной докторской диссертации[50]. После этого мы взяли створчатую доску[51], замкнули цепь и стали прислушиваться. Я забыл упомянуть, что всякий раз перед тем, как грифель приходил в движение, по телу медиума пробегали нервные подергивания, которые появились и на этот раз, и мы услыхали шорох грифеля. Доски отперли, и там оказалась отчетливая надпись красного цвета: «У полюса». Я и В. Д. отправились домой совершенно потрясенные[52].

Отчет г-на В. Д.

Аспидные доски, ранее опыта, были осмотрены[53], вытерты мной и г-ном А. Б. и положены на стол.

Опыт 1-й. Был поставлен вопрос: «Будет ли в этом году соглашение?» Аспидная доска, на которой лежал грифель около ⅓ вер. длиной, была спрятана под столовую доску[54] и прижата к краю стола. Доктор Л. и я придерживали ее в этом положении один правой, другой левой руками. Затем была замкнута цепь таким образом, что моя правая рука и левая доктора Л. лежали на столе, а г-н А. Б. касался их своими руками. Рамки аспидной доски позволяли грифелю не прикасаться к столовой доске. Так как опыт не удавался[55], то я поменялся местами с А. Б., что повторялось неоднократно и при последующих опытах[56]. При всех опытах по телу доктора Л. пробегало нервное подергивание. Наконец послышался скребущий звук, по прекращении которого доктор Л. вынул доску из-под стола, на ней была написана связная строчка с подписью, но разобрать ее было невозможно[57].

Опыт 2-й. Вопрос был повторен, и опыт возобновлен по прежнему плану. На доске оказалась строчка, состоящая из 3 слов, из которых первое и последнее походили на «что» или «чего», но среднее нельзя было прочитать[58]. Доктор Л. предложил нам сложную доску, соединенную по одному краю шарнирами, так что ее можно было закрывать и открывать наподобие книги; внутри лежало 3 разноцветных мелка. По просьбе доктора Л., А. Б. написал на доске вопрос: «Где Нансен? Красным». Последнее слово должно было означать, что ответ надо написать красным мелом. Доктор Л. не знал, что написано. Доска была заперта и лежала на столе перед нашими глазами[59] до самого опыта. Ключ А. Б. взял себе в карман.

Опыт 3-й. Две аспидных доски были положены на столе; между почти соприкасающимися краями их лежал кусочек грифеля. Решено было сделать опыт, состоящий в том, чтобы узнать возраст г-на В. Д. Все трое участников положили концы пальцев на края досок. Через несколько минут послышался скребущий звук[60], который, однако, как мне показалось, исходил не со стороны досок