Отсутствие эффективной, созданной еще в мирное время агентурной сети и острая необходимость быстрейшего получения разведывательных данных о противнике являлись причинами поспешности в вербовочной работе. В условиях войны не могло быть речи о планомерности в создании агентурных сетей. Функции организаторов агентурных сетей с началом Первой мировой войны выполняло большинство официальных военных и морских агентов России, находившихся за рубежом в нейтральных странах: начальник русского отделения Междусоюзнического бюро полковник (с декабря 1916 г.) П. А. Игнатьев, а также военнослужащие, направляемые Отделом генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба и штабами фронтов. В последнем случае к сотрудничеству с разведкой в качестве организаторов агентурных сетей в этот период привлекались порой недостаточно проверенные и даже случайные лица, что, естественно, отражалось на эффективности деятельности военной разведки России. Значительно реже в качестве организаторов разведки выступали лица, давно проживавшие за рубежом.

Создаваемые агентурные организации чаще всего назывались по кличке — псевдониму руководителя или имели порядковый номер. В ряде случаев названия агентурных организаций были связаны с национальностью руководителя (организация Американская), с местом расположения (организация Римская), с принадлежностью к тайным органам (организация Массонская), с вероисповедованием (организация Испанская Католическая) и т. д.

Самой крупной среди агентурных организаций, созданных в годы войны, была организация № 1 штаба Юго-Западного фронта, во главе которой стоял А. М. Гартинг[951] («Харламов»), которого привлек к сотрудничеству с военной разведкой П. А. Игнатьев. Центр ее находился во Франции. В Швейцарии размещались центры входивших в ее состав подорганизаций «Борисов», «Малер» и «Пьер», названные по псевдонимам руководителей. Первые две имели по три резидентуры в Германии, третья располагала агентурой в Польше и Австро-Венгрии. «Борисов» работал в Генеральном штабе Швейцарии и передавал ценные сведения: «Очень способный… и труженик», «первый указал в августе 1916 г. об общей мобилизации и о формировании новых полков»[952]. «Пьер» — поляк, журналист, имел связи в польских кругах Швейцарии и в самой Польше. Используя эти связи, «Пьер» передавал сведения с польской оккупированной территории и из Австро-Венгрии. Организация «Пьер» работала «специально по польским делам и саботажу». «Малер» — эльзасец-коммерсант, имел коммерческие дела в Германии и Австро-Венгрии. Организация «Малер» объединяла анархистов, имела сотрудников в некоторых германских военных частях, передавала «чрезвычайно важные сведения», включая переброску альпийского корпуса в составе германских войск на Западный фронт. «Малер» не знал, что «работает для России»[953].

В организацию № 3 штаба Юго-Западного фронта (по состоянию на 15 июня 1917 г.) входили две организации, одна из которых возглавлялась «Диомедом» — чехом, вторая «Юртью» — голландцем-контрабандистом. Обоих руководителей организации П. А. Игнатьев называл рекрутерами, т. е. вербовщиками, каковыми по сути они и являлись.

О руководителе организации № 3 В. Лебедеве в августе 1917 г. Игнатьев докладывал: «Работает лицо, два раза делавшее для нас поездки и успевшее наладить там [в Австро-Венгрии] три центра. Работа их несколько отличается от других, ибо кроме сведений общего военного характера они вертятся в среде отпускных офицеров, следят за отправлением их на фронт и таким образом добывают сведения. Один из осведомителей работает таким же образом в госпиталях. Эта группа имеет свой оборудованный центр на австро-швейцарской границе для переноса сведений. Кроме этой группы имеется еще один рекрутер, которому удалось пропустить в Австро-Венгрию трех лиц, кои дают письменные сведения периодически, и можно предполагать, что эта вторая группа могла бы несколько расшириться»[954]. Агент организации № 3 «Степанов» работал в австро-венгерской Главной квартире[955].

Резидентами организации № 6 были «Швейцарец» — работник швейцарской администрации, «Болгарин» — сотрудник болгарского посольства и «Турок» — сотрудник турецкого посольства в Швейцарии[956].

Организация Гаврилова вела постоянное наблюдение за железнодорожными линиями Германии. Она имела объездных агентов, большей частью в Западной Пруссии, Курляндии, а также в Литве и Царстве Польском. Связь с Голландией поддерживалась посредством почты и кодированных телеграмм.

Гавриловская организация объединяла деятельность четырех самостоятельных агентурных подорганизаций. Первая «РХ» имела девять резидентов, которые, пользуясь соответствующими документами, точно знали и сообщали каждый день обо всех передвижениях противника в районе Варшава — Познань — Берлин — Оппельн. Так продолжалось четыре месяца. Затем последовал провал. Работа временно прекратилась. Руководителю организации «РХ» удалось избежать ареста, и он к августу 1917 г восстановил ее деятельность.

Вторая «CW» имела своих резидентов на железнодорожной линии Лович — Белосток, Бреславль — Краков, Берлин — Бромберг и периодически вела наблюдение в западной и восточной Пруссии.

Третья «DV» имела двух резидентов на железнодорожной линии Берлин — Кенигсберг.

Четвертая «Н» строила свою работу специально на использовании объездных агентов, которые, однако, выезжали нерегулярно.

Кроме названных, имелась так называемая «маленькая организация» в распоряжении «Пети», которая работала по опросу дезертиров. Результаты ее работы были незначительными.

В целом Гавриловская организация имела семь резидентов, находившихся к северу от линии Франкфурт — Калиш — Варшава[957]. Эта организация в начале 1917 г. подверглись арестам в Швейцарии. Два ее агента были расстреляны в Австро-Венгрии, один пропал без вести. «Несмотря на один крупный провал зимой 1917 г., организация эта оправилась от него довольно быстро»[958].

Объездные агенты, по терминологии П. А. Игнатьева, — подвижные агенты, должны были отслеживать переброски войск, проведение призывов, в целом обстановку по маршруту движения.