В своем сне я вынужден улететь. Надолго. Меня провожает Женя, но я никак не могу увидеть ее лица. Я как будто забыл, как оно выглядит.

— Встретимся в следующей жизни! — она смеется, а меня сводит от страха.

Сводит! Я забываю, что это сон. Мое сердце на секунду верит в реальность происходящего и начинает снова ломать мои ребра и рваться само.

Пытаясь унять дыхание, открываю глаза. На меня смотрит не Эйфелева башня со стены нашей спальни. На меня смотрит экран компьютера. Потухший. Черный. Темно. Поднимаю руку к глазам.

Десятый час?!

Меня вырубило?

Плохой сон…

Желудок сводит от голода. Так и не поел сегодня.

Ладно, я. Это нормально. Женя ела? После моего вчерашнего выпада, она может принципиально забить на кухню. Такое уже было…

Я вспоминаю, как выкидывал нетронутую ей еду, мне кажется, неделями. И я вспоминаю, как она ушла тогда от меня. Не из-за этого, конечно. Но это был один из симптомов, который…

Короче!

Уверен, что не ела. Уверен. И это опять косяк!

Выхожу. Меня покачивает от усталости. Голова болит…

— Детка?

— Что?

Она в гардеробной.

Белые обтягивающие джинсы, ковбойские сапоги без каблука, корсет, чуть ниже плеча витой браслет в виде змеи. Мужской широкий черный ремень с шипами. Волосы распущены. Между ремнем и кромкой корсета полоска голого живота. Перепад между ее бедами и талией выглядит порнографично привлекательно. Грубый ремень делает ее талию еще более хрупкой. Радует ли меня это? Нет. Похудела.

— И куда ты собралась?

— Погулять! — чуть вызывающе.

— В лес?

— А что — похоже что в лес? — разворачивается она ко мне, втыкая в бока руки.

Ее вызов начинает заводить меня тоже. Но я слишком разболтан, чтобы адекватно реагировать на это.

— Нет, не похоже. Но ты же сумасшедшая.

— Ты не против?

Протискивается мимо меня из гардероба. Не стараюсь облегчить ей процесс и не отхожу с прохода.

Мой телефон в кармане пикает СМСками. Это раздражающе отвлекает. Это, б**ть, бесит!

Женя в ванной. Красит губы. Прямо помадой. Обычно Женя красит губы кисточкой, как учил ее еще Томилин и слой помады получается тонкий. Ствол помады немного деформирован — мы игрались ей в сессии. Я рисовал по ее телу. Ведет несколько раз по губам. Они увеличиваются и становятся откровенно пошлыми. Алыми. Она очень редко делает так. Только, когда хочет, чтобы я размазал эти губы пальцами или членом.

Не уверен, что она хочет этого сейчас. Тогда, зачем?

Меня бесят эти густоалые губы предназначенные не мне.

Смотрю на раскачивающиеся бедра, уверенно двигающиеся к выходу. Копна волос слегка взрывается на каждый уверенный шаг.

— Против.

— Ну что ж. Придется потерпеть. Тебе в этот раз.

В голову ударяет кровь.

— И с кем ты собралась?

— Не одна.

— С кем.

— Не могу этого сказать.

— И почему же?

— В последнее время тебя не устраивает ни одна кандидатура.

— Женя! — срывает меня. — У меня тяжелый момент. Не могла бы ты… пару недель…

— Побыть ветошью? Постоять в углу?

— Да!

— Нет, не могла бы! — фыркает она.

Забираю с тумбочки ключи.

— Я, б**ть, сейчас достану розгу.

— У нас не ЛАЙФ! — рявкает она мне в лицо. — И твоя концепция со спонтанными погружениями меня больше не устраивает! Верни ключи!

Накидывает куртку и тянется за сумочкой. Маленький черно-красный саквояж. Никогда не видел ее… Новая?

Так… Мы не договорили!

Я перехватываю сумку чуть раньше за ручку. Она дергает и сумка падает на пол. Выплевывая из своего нутра квадратную пачку с презервативами.

Презервативы.

Мы замираем.

Что это?

Как они могли очутиться в ее сумке? Новой сумке. Мы с ней не пользуемся. С мужем они тоже не пользовались.

Что-то я не понял…

Зачем тебе презервативы, детка?

Медленно присаживаюсь. Поднимаю пачку. Встаю. Открываю…

Там… один… два…

Всё. Третьего нет.

Поднимаю на неё глаза.

— Что это?

— Презервативы! — оскаливается она. — Разве ты не видишь?! Отдай мне ключи! Немедленно!

Её оскал обрамляет алая помада. Жирным слоем небрежно накрашенная на губы. Не для меня.

Гул в моей голове нарастает. Мне кажется она увеличивается в объемах и взрывается.

— Держи!

Летят осколки. Мелкие. Зеркальные. Сверху. Красивым дождем. На съежившуюся и закрывающую ладонями лицо Женю.

Не чувствую своего тела.

Что сейчас произошло?

Я бросил ключи в зеркало?

Как это действие обошло стороной мой мозг?

Женя неуверенно выпрямляется, шокировано глядя на меня. Осколки ссыпаются с ее волос с характерным переливом.

Пусть это будет сон. Пожалуйста.

Молчание затягивается.

Я должен что-то сказать?

Что?

Под ее ногами красивое бликующее озеро острых осколков.

Обычно, после пореза такими кровь появляется не сразу. Сначала происходит спазм сосудов и только через минуту…

Я во все глаза смотрю на открытые части ее тела.

Не дай Бог…

Делаю несколько шагов к ней. Стекла хрустят под ступнями. Я ощущаю как несколько врезаются, но боли не чувствую. Аккуратно отряхиваю с волос несколько мелких. Стягиваю куртку. Отбрасываю. Поднимаю за талию покорную и замершую мою девочку.

Уношу в гостиную на ковер. Ставлю. Рассматриваю ее кожу — шея, грудь, лицо… Кисти.

На руке порез. Тонкий. Неглубокий. Пара капель крови. Целую. Проверяю языком на наличие осколков в ране. Все хорошо…

Опускаю руки.

Что сейчас произошло?

— Что сейчас произошло?

Мы говорим с ней это одновременно. Только я про себя.

Женя смотрит вглубь меня. Так и не двигаясь.

— Из-за чего ты сделал так?

Закрываю глаза.

Моё сердце колотится. И голова кружится. Если бы не адреналин, мне кажется, я бы…

Её руки скользят по моей шее. И мы вместе оседаем на пол. На колени.