Последние слова прозвучали почти шепотом, но сердце заколотилось в груди у Адамата. Происходило что-то странное. Что задумал Кларемонте? Что он может…

Адамат поднес к глазам подзорную трубу, о которой на время забыл, и посмотрел на Кларемонте.

Тот повернулся к стоявшей рядом женщине. Она подняла руки в белых перчатках, покрытых алыми рунами. Избранная.

По губам Кларемонте Адамат прочитал: «Разрушьте его».

Белая молния перечеркнула ясное небо под испуганные вздохи собравшихся. Сверкнув над амфитеатром, словно лезвие ножа, она ударила в собор. Огромное облако пыли поднялось над зданием: невидимая сила расколола каменный фасад.

Купол треснул, и внезапно весь собор сложился внутрь. Люди побежали, спасаясь от падающих камней и крича от ужаса. Но магия сдержала разрушение, и, насколько мог видеть Адамат, никто не пострадал.

Когда пыль осела, инспектор снова посмотрел на Кларемонте. Тот еще раз взобрался на нос шлюпки и поднял руки, обращаясь к толпе:

– Это только начало, мои братья и сестры. Этот наш мир. Мы вернем его себе!

* * *

Тамас поразил бы Никслауса в глаз первым же выстрелом, если бы Страж не оттолкнул того в сторону. Пуля вошла в плечо Стража, заставив его судорожно дернуться. Изуродованное существо подняло шпагу и преградило Тамасу путь по лестнице.

Фельдмаршал выхватил свой клинок и атаковал Стража. Монстр вызывающе зарычал, и Тамас ответил ему негромким рыком. Их шпаги со звоном столкнулись, затем еще раз. Наконец Тамас пробил защиту Стража. Полный бегущей по телу энергии пороха, он схватил монстра за шею и сбросил через перила в холл.

Никслаус скатился с лестницы на мраморный пол и поднялся на ноги. Он уронил перчатку. Тамас остановился над ней. Нет, это была не перчатка, а искусственная кисть руки.

Никслаус носил протезы. Надеялся с помощью этой хитрости убедить своих солдат, что все еще владеет магией? Возможно. Тамаса, прыгавшего вниз по лестнице через две ступеньки, это мало заботило.

Никслаус побежал к парадной двери и отчаянно крикнул солдатам, указывая на Тамаса:

– Убейте его!

Воздух уже стал горьким от пороха. Влора подожгла рожок кого-то из кезанских солдат, раздался взрыв, и фельдмаршал почувствовал новый прилив энергии.

Другие кезанцы бросились на Тамаса со шпагами в руках. Видимо, Никслаусу хватило ума приказать хотя бы части своих людей не брать с собой порох. Тамас парировал выпад противника, отбросил его клинок в сторону, а свой вонзил солдату в грудь. Фельдмаршал продолжал продвигаться вперед. Никслаус отступал с искаженным от страха лицом.

Над ухом Тамаса пролетел нож и ударился в мраморные перила у него за спиной. Фельдмаршал обернулся к бросившему нож Стражу, но успел лишь крякнуть: тот воткнулся в него с силой разъяренного быка.

Тамас врезался спиной в перила, так что у него вышибло воздух из легких. Мрамор раскололся от удара, и фельдмаршал вместе со Стражем упал с лестницы на пол.

Пальцы монстра подбирались к горлу Тамаса. Фельдмаршал поймал его запястье и ударил другой ладонью по локтю. Рука Стража с треском выгнулась в обратную сторону. Тамас схватил его за воротник и пинком отбросил.

К тому времени, когда фельдмаршал снова встал на ноги, комната была заполнена кезанскими солдатами. Многих пороховые маги уже застрелили или разнесли на ошметки, взорвав порох в рожках. Но живых кезанцев оставалось еще достаточно, чтобы преградить дорогу Тамасу.

Никслауса он заметил в боковом коридоре.

– Бездна! – выругался Тамас и, едва успев подняться с пола, снова упал.

Страж со сломанной рукой умудрился схватить его за ногу и замахнулся ножом.

Тамас выдернул ногу из захвата, и нож ударился о мраморный пол. Монстр опять бросился вперед, но Тамас отбил нож гардой шпаги. Приложил Стража эфесом в лицо, затем отскочил назад, чтобы избежать нового удара.

Страж встал на ноги.

И тут же рухнул снова. Андрийя соскочил с лестницы и, приземлившись позади монстра, вонзил штык ему в череп.

– А теперь идите и убейте герцога! – крикнул пороховой маг и рванулся наперерез бегущим к Тамасу солдатам.

Фельдмаршал выскочил в коридор, в котором исчез Никслаус. Коридор был длинный, не меньше ста ярдов, и вел в другое крыло особняка. Борясь с головокружением, фельдмаршал открыл третий глаз в надежде обнаружить признаки Стражей или Избранного.

Из боковой комнаты выскочил кезанский солдат. Тамас закрыл третий глаз, отшатнулся и почувствовал, как шпага аккуратно разрезала ему бок. Он парировал новый выпад, выхватил второй пистолет и выстрелил от бедра. Пуля попала кезанцу в грудь. Солдат качнулся вперед, затем попытался отступить и упал с удивленным выражением лица.

Тамас оставил его лежать на полу и побежал по коридору. Боль в ноге пульсировала, словно барабанная дробь, а рана в боку пылала огнем. Он приостановился в конце коридора, но за углом оказался еще один, длиной в сотню шагов.

И никаких следов Никслауса.

– Сэр!

Рядом с ним появилась тяжело дышавшая Влора.

– Он побежал в эту сторону, – сказал Тамас.

Она кивнула и помчалась впереди него.

Влора обогнала его примерно на пятнадцать шагов. Вдруг из укрытия за дверью выскочил Страж и со всей мощью врезался в нее. Толчок был такой сильный, что она отлетела вместе с ним поперек коридора в другую дверь.

– Влора!

Тамас рванулся вперед, но остановился, услышав знакомый голос:

– Не подходите ближе.

Никслаус. Он говорил из-за той двери, в которую только что вломился Страж вместе с Влорой.

– Я убью вас, – пообещал Тамас.

– Не убьете, если хотите, чтобы она осталась жива.

Тамас опустил голову. Оба пистолета были разряжены. Конечно, он все равно может выстрелить из-за угла. Нет, не так. Он мог бы выстрелить.

– Влора? – позвал Тамас.

Никакого ответа.

– Если она мертва, у меня нет причин останавливаться.

Послышался низкий сердитый рык, а затем голос Влоры:

– Я жива, сэр.

– Пока жива, – уточнил Никслаус. – Но если она еще раз укусит моего Стража, я разрешу свернуть ей шею. Тамас, я буду прикрываться ею. Если вы попробуете стрелять из-за угла, то попадете в нее.

Тамас вложил шпагу в ножны и достал пистолет. Быстро перезарядил его и засунул за пояс, чтобы заняться вторым.

– Как ваша нога? – поинтересовался Никслаус. – Я удивлен, что она выдерживает такой вес.

– Меня вылечил бог. Моя нога теперь в прекрасном состоянии. А как ваши руки? Кресимир вырастил вам новые?

Тамас с удовлетворением услышал сдавленное проклятие.