– Да ничем пока, Андрей. Ты и так меня здорово выручил. Спасибо. Будет нужда, обращайся. А нет, так приезжай просто так – винца выпьем, поговорим.

– На слове ловлю, князь.

– Не лови, я слов на ветер не бросаю.

Я откланялся и пошел на постоялый двор.

Шел и думал: ну зачем ратнику аптека? Был бы хворый – тогда понятно. Если бы он к девкам гулящим пошел или в трактир пьянствовать – было бы объяснимо.

Оставлять подобные загадки неразгаданными мне не хотелось. Придется завтра самому в эту аптеку сходить, может быть, что-то и прояснится.

– Завтра у всех свободный день, – объявил я ратникам.

Обрадовались воины. У некоторых родня в Первопрестольной была, другие на торгу не все деньги спустить успели. У каждого нашлись свои дела и заботы.

Утром я позавтракал, дождался, пока все ратники уйдут с постоялого двора – и к ним в комнату. Надо вещи Зосимы проверить, пока его нет.

Барахлишко скудное у бойцов, досматривать особо нечего. По-моему, это переметная сума Зосимы, только у его сумы на боку приметная заплатка из черной кожи.

Я внимательно осмотрел завязки – надо будет потом завязать именно так же. Так, рубаха запасная чистая, ложка, кружка оловянная, гребень, мешочек кожаный. А вот это уже интересно! На ощупь почти пустой.

Я развязал тесемку – внутри зеленоватый порошок. Понюхал – пахнет какой-то травой. Может, несварение у него, на самом деле лекарство брал? Надо проверить.

Я ножом отсек с подола своей нижней рубахи кусок и завернул в него щепотку порошка. Уложил в суму все, как было, тесемку проверил – узел выглядел так же. Удовлетворенно оглядел комнату – вроде из вещей не передвигал ничего. И, покинув постоялый двор, направился на недалекий торг.

– Скажи, любезный, где травники сидят? – обратился я к первому попавшемуся торговцу.

– Да где и всегда – вон там! – Он показал рукой в угол.

Я подошел, поинтересовался травами, даже купил что-то. Известно ведь, что лучшее средство разговорить торговца – купить у него товар. Вот я и завязал разговор:

– Голова у меня болит, порошок мне дали травяной – не поглядишь ли?

Травник посмотрел на порошок, понюхал его:

– Нет, сударь, не угадаю. Ты вон туда пройди, там сидит травник старый, седой. И отец его травами занимался, и дед. Если уж он тебе не сможет помочь, тогда никто не подскажет.

Я именно так и поступил. Купил у деда травки – от головы, да свой порошок показал.

Седой травник понюхал его, потер между пальцами.

– Что-то знакомое, да не пойму пока.

И облизал палец, на котором еще оставался порошок. Посидел немного в раздумье, потом вдруг закатил глаза, захрипел и сполз под прилавок.

Я быстро подхватил принесенный в тряпочке порошок и отошел в сторону.

Да это не простой порошок – яд! И травнику не просто плохо стало – он умер у меня на глазах!

Я затесался в толпу и покинул торг.

Так вот зачем Зосима ходил в аптеку в Немецкой слободе. Яд покупать! И я полагаю – не крыс или котов травить.

И пока я шел к Кучецкому, меня занимал вопрос: что покупал у купца Андриянова Зосима? В аптеке яд купил, а не лекарство от хвори – это уже ясно. Подожди-ка, ведь «топтун» ясно сказал – оружием дорогим купец торгует. Как-то все сразу и сложилось. Ежели кинжал ядом окропить, то даже небольшой царапины хватит, чтобы жертву на тот свет отправить. И отправился Зосима в аптеку за ядом уже после посещения князя Телепнева. Ну, конечно, князь решил меня устранить! Не мог Зосима сам, своевольно, такое важное решение принять. Тем более, что Коломна – не Москва. Ну умер воевода, значит, здоровье хлипкое было али съел что-нибудь непотребное.

Ну, князь, сволочь, погоди!

Меня распирала злость. В открытую выступить невозможно, и улик у меня нет. Сам Зосима, конечно, не признается. А если к палачу в пыточную попадет на допрос, скажет – мыши замучили, потравить хотел. Оружие? Покупал ли он его? Да если и покупал, что в этом странного или предосудительного? С ножами все ходят, а уж дружиннику сам Бог велел оружие иметь. Тоже не улика.

Едва поздоровавшись с Кучецким, я прямо в трапезной вывалил ему все свои тревожные новости.

– Вроде ты, Георгий, уже не юноша, а все так же горяч. Нет, друг, наберись терпения. Месть – блюдо холодное. Не предпринимай ничего сразу, обдумай. То, что князь решил тебя устранить, плохо. Но ни одного доказательства его вины у тебя покамест нет.

– Это так, – согласился я.

– Тоньше действовать надо. Говорил я сегодня с Василием Шуйским. Давно они уже под Телепнева копают. Только людишки у князя уж очень хитрые да умелые разные тайные пакости устраивать. То неугодный соперник от колик в животе скончается, то из повозки выпадет на мосту и утонет. Дружину бы телепневскую малую устранить, под корень вывести. Конечно, князь новых людей под свое крыло соберет, только быстро у него это не получится, да еще и воинов обучить надо. Продумай все и возьмись.

– Попробую.

Для начала я решил отравить самого Зосиму. Пусть попробует на вкус этого порошка, что он мне приготовил.

Сели на постоялом дворе ужинать, завтра предстояло возвращение в Коломну. Я держал в рукаве порошок, предусмотрительно переложенный в маленький бумажный пакетик.

Я ел куриную грудку и раздумывал – сыпать порошок Зосиме или погодить? А если он опередит меня и ухитрится незаметно подсыпать яд в кушанье мне? Нет, надо избавиться от него сегодня же.

Очень вовремя рядом с нашим столом забранились, а потом перешли на кулаки несколько мастеровых, изрядно перед этим принявших на грудь.

Ратники повернули головы, перестав кушать, и наблюдали за потасовкой.

Я вытряхнул из рукава бумажный кулечек, оторвал верх и, протянув руку через стол, высыпал порошок в кружку с пивом, стоявшую перед ратником.

Подскочивший к драчунам вышибала схватил двоих – самых задиристых – за шиворот и стал толкать к двери.

Ратники снова принялись за еду. Я напрягся, ожидая, что Зосима возьмется за пиво. Однако все догрызали жареную курицу.

– Ох, вкуснотища! – промычал с набитым ртом Зосима. Во рту его захрустела косточка, и он поперхнулся. Сидевший рядом ратник стукнул его пару раз по спине:

– Куды торопишься? Запей.

Зосима откашлялся, схватил кружку с пивом и в два глотка опорожнил ее. И почти тут же схватился за горло и уронил голову в тарелку.

Все застыли.

– Никак костью подавился? – сдавленно произнес один из ратников.

– Жаль бедолагу! Эй, хозяин! У тебя постоялец костью подавился!

– Что я ему – нянька, что ли?

Хозяин подошел, взял Зосиму за волосы, поднял голову и заглянул в лицо. Ратник не дышал.