II никого не допускал в свои покои, у него не было и тревожной кнопки, потому что Патриарх, как говорят, был против. Упал во время приступа и ударился затылком, отсюда и кровь.

Подробные ответы Садальскому дал бывший референт Патриарха протодиакон Андрей Кураев. Выкручивался он весьма скользко. Дескать, «как таковой сердечный приступ не убил бы Патриарха… Возможно, что приступа не было вообще. Просто пожилой человек при каком-то повороте или резком движении на секунду утратил координацию движений — и упал. Но, падая, затылком ударился об угол стула. И этот угол перебил вену». «Дело было во внутренних покоях Патриарха, которые он сам запирал на ключ. Двери двойные, шумоизоляция от остального здания… Стоны Патриарха никто не расслышал. Ключей от его покоев не было даже у охраны». Только в 8:30 утра взломали двери и обнаружили тело. По словам Кураева, считали неудобным извещать, что Алексий II умер, отправившись в туалет, чтобы не порадовать раскольников, отсюда и возникла «маскировочная» версия о ДТП. «Понятно, что у прокуратуры возникло множество вопросов» («Независимая газета». 14.09.2009)

Да, вопросов осталось много. Почему старый и больной человек с кардиостимулятором ночевал один? И запирался изнутри? (Значит, чего-то опасался?) Почему не было тревожной кнопки? Почему спохватились и начали вскрывать двери так поздно? Что это за стулья, способные перебить вену? Почему нигде не фигурируют записи видеонаблюдения покоев Патриарха? Где данные медицинской экспертизы — если даже Кураеву пришлось гадать, был ли приступ или вообще не было? Эти вопросы тоже остались без ответа…

Новый Патриарх Кирилл продолжил линию тесного сотрудничества с Кремлем. О нем заговорили как об одном из идеологов концепции «Русского мира», реставраторе идеи «Москва — Третий Рим». И стоит ли удивляться, что новая массированная атака на Церковь совпала с атакой на власть, с «болотной революцией». Провокационным «панк-молебном» «Пусси Райот» в храме Христа Спасителя она не ограничилась. Либеральные СМИ начали кампанию по дискредитации самого Патриарха, выискивая и раздувая все, в чем можно углядеть «компромат». Причем журналисты, раскручивавшие столь «благодатную» тему, уж никак не могли претендовать на образцы праведности и хотя бы малейшую компетентность в делах Церкви. Но мишенью нападок она становилась именно из-за того, чтобы косвенно опорочить связанную с ней светскую власть. И, конечно же, чтобы подорвать авторитет самой Церкви, отвратить от нее людей.

Да, политическая борьба оказывалась тесно переплетена с духовной. И тем не менее отождествлять позицию Путина и Московской Патриархии было бы неправомочно. В ряде вопросов между ними проявились серьезные расхождения. Например, воссоединению с Крымом радовался весь народ. Но Патриарх Кирилл это событие… обошел сугубым молчанием. Даже на выступлении президента перед Федеральным Собранием 18 марта 2014 г., когда подписывался договор о принятии Крыма в состав России, присутствовали духовные лидеры мусульман, иудеев, а Православную Церковь представлял только митрополит Ювеналий (Поярков). Без Патриарха. Почему? Потому что высшее Священноначалие опасалось реакции Киева, потери Украинской Церкви.

Кирилл постарался демонстрировать, будто Церкви политика не касается, и для нее ничего не изменилось. Поэтому Крым перешел к России, а три православных епархии в Крыму остались в составе Украинской Церкви. (Кстати, многие крымские прихожане и большинство приезжих паломников, туристов об этом до сих пор не догадываются — что их деньги идут в Киев, и священники там ставятся из Киева. А если быть точнее, то в Крым стали присылать священников с Западной Украины.) Донецк и Луганск отделились — но Донецко-Мариупольская, Северодонецко-Старобельская, Луганско-Алчевская епархии тоже остались в составе Украинской Церкви.

Эта уклончивая «дипломатия» проявилась и в ходе войны в Донбассе. Ведь многие ополченцы и добровольцы осознавали себя именно воинами за Веру! Отряды формировались не только под лозунгами единства с Россией и неприятия украинских шовинистов, но и «Европа — Содом и Гоморра!». Бойцы прекрасно знали, что против них, особенно в карательных батальонах, сражаются униаты, и благословляются они униатами. Тяга к Православию у воинов Новороссии была огромная. В гуманитарной помощи вместе с одеждой, продуктами, медикаментами им везли целые машины Евангелия, молитвословов — и их расхватывали мгновенно.

Но снова сказалось «расслоение» Церкви. На Священноначалие, «бизнесменов» и подвижников. На войну ехали рядовые российские священники — и только по собственной инициативе, неофициально. Собирали и везли гуманитарную помощь, а на месте окормляли воинов, исповедовали раненных, отпевали павших (а заодно и крестили, и даже венчали). Так же неофициально ополченцев окормляли в ряде храмов Ростова и других приграничных пунктов. Но автору известны и случаи, как в Москве некоторые священники отлучали от Причастия добровольцев, вернувшихся из Донбасса. Известны и другие случаи, как на театре боевых действий православные казаки обращались к батюшке местного храма, чтобы отслужил литургию или молебен, а он подсказывал — пускай изобразят, будто его «похитили» или «заставили силой». Чтобы оправдаться перед киевским начальством, оставшимся за линией фронта…

Впрочем, в условиях обострившейся международной обстановки и другие действия Патриархии не вписались в те же идеи «Третьего Рима» и оказались весьма спорными — мягко говоря. Когда Отечеству грозила опасность, предстоятели Русской Церкви традиционно вдохновляли защитников — или выступали дипломатами, миротворцами. От роли вдохновителя Кирилл уклонился, силясь избежать ответных мер Украины в отношении своей Патриархии. Однако миротворческая инициатива состоялась — но какая! 12 февраля 2016 г. всех православных ошеломило известие — в Гаване Патриарх встретился с римским папой Франциском.

Кстати, во избежание спекуляций надо внести ясность. Сама по себе встреча Патриарха с римским понтификом не является преступлением против церковных канонов. Патриархи Всея Руси регулярно встречаются, например, с предстоятелями коптской или армянской церквей — хотя и они не православные, у Алексия I была даже встреча с главой англиканской церкви. Не говоря уж о том, что Патриархам Московским по своей должности приходится заседать на одних мероприятиях с мусульманским, иудейским, буддийским духовенством. Признавать такие контакты страшным грехом неправомочно. Они могут допускаться в рамках необходимости. Апостольские правила категорически запрещают лишь совместные моления с еретиками и нехристями, а на практике это понимается как совместные служения литургии.

А встречу с папой обставили безупречно. Как бы «на нейтральной территории», «в дороге» — оборудовали два зала в аэропорту. Патриарх и Франциск два часа беседовали без прессы, обменялись подарками. Подписали совместную декларацию из 30 пунктов. В ней оба предстоятеля выразили озабоченность гонениями на христиан в мире — в Сирии, в Африке. Относительно Украины призвали свои Церкви не поддерживать развитие конфликта, выразили надежду на преодоление там расколов «на основании канонических норм» и на то, что православные на Украине будут «жить в мире и согласии, а католические общины страны будут