Эболи подал ему один из мушкетов. Хэл отмерил заряд, насыпал его в ствол, забил сверху пыж из сухого тонкого лыка и опустил в ствол круглый камешек, выбранный среди многих на берегу ручья. Он не стал тратить на пробный выстрел настоящую свинцовую пулю.

Тем временем Большой Дэниел установил на противоположном берегу ручья деревянную мишень. Когда Хэл присел на корточки и стал целиться, все остальные отошли от него подальше и зажали уши. Настало выжидательное молчание, пока Хэл целился и нажимал на курок.

Раздался оглушительный грохот, вырвалось облако дыма. Деревянная мишень разлетелась в щепки и упала с берега в воду.

Все восторженно заорали, колотя друг друга по спинам, и принялись победоносно отплясывать безумную джигу.

– Это лучший сорт пороха, не хуже всего того, что можно найти на военно-морских складах в Гринвиче! – высказал свое мнение Нед Тайлер. – Но его нужно как следует спечь, прежде чем мы сможем уложить его в мешки и взять с собой.

Для этого Хэл велел установить большой глиняный горшок за травяной ширмой в конце лагеря, и все до единого пользовались им при каждой необходимости. Даже две женщины уходили за ширму, чтобы внести свой вклад.

Когда горшок наполнился, порох увлажнили мочой, превратив в густую пасту, потом сформовали из него брикеты и высушили их на солнце. И уже в таком виде порох уложили в тростниковые корзины, чтобы его легче было нести.

– Мы можем размолоть эти кирпичи, когда нам будет нужно, – объяснил Хэл Сакиине. – Нам теперь не нужно тащить с собой сухую рыбу и вяленое мясо, мы будем охотиться по пути. И если в горах действительно так много дичи, как говорит Сабах, мы не будем нуждаться в свежем мясе.

Через десять дней после того, как они изначально предполагали выступить в поход, отряд наконец был готов отправиться на восток. Хэл, как навигатор, и Сабах, уже ходивший прежде этим маршрутом, возглавляли колонну. Алтуда и трое с мушкетами шли в середине, охраняя женщин и малыша Бобби, а Эболи и Большой Дэниел замыкали шествие, таща на себе огромную ношу.

Они шли вдоль хребта, не пытаясь забраться высоко, а двигаясь по долинам, и лишь по мере надобности минуя перевалы между высокими вершинами. Хэл оценивал расстояния на глаз и по времени, а направление – с помощью компаса в кожаном футляре. И каждый вечер он заносил отметки на карту, до того как угасал солнечный свет.

На ночь они останавливались под открытым небом, потому что погода пока держалась теплая, а они слишком уставали, чтобы сооружать укрытия. Когда же они просыпались по утрам, одеяла из шкур, которые Сабах называл кароссой, были мокрыми от росы.

Как и предупреждал Сабах, им понадобилось шесть дней тяжелого пути через лабиринт ущелий и узких долинок, прежде чем они добрались до обрывистых восточных склонов, что спускались к предгорьям и долинам.

Далеко-далеко справа они уже видели синее пятно океана, сливавшееся с бледно-голубым, как яйцо цапли, небом. Однако местность внизу, вопреки ожиданиям Хэла, оказалась не обычной равниной: холмы перемежались волнистыми зелеными лугами и полосами темно-зеленых лесов, которые как будто тянулись вслед за путаницей множества небольших рек, стремившихся к морю.

Слева от путников высился другой горный хребет, и его неровные голубые вершины тянулись параллельно берегу моря, создавая крепостной вал, защищавший таинственные внутренние районы континента. Острый взгляд Хэла различил темные пятна на золотистых травянистых равнинах – они двигались подобно теням от облаков, хотя в небе облаков не было. Он видел клубы пыли, что тянулись за бегущими стадами диких копытных, и время от времени замечал даже солнечные блики на гладких рогах и слоновьих бивнях.

– Да эта земля наполнена жизнью! – негромко сказал он Сакиине, стоявшей у его плеча. – Наверное, там внизу есть и такие существа, каких никогда не видывал человеческий глаз. Может быть, даже огнедышащие драконы, единороги и грифоны!

Сакиина вздрогнула и слегка сжалась, хотя солнце еще стояло высоко и грело землю.

– Я видела такие существа на тех картах, что принесла тебе, – согласилась она.

Перед ними теперь лежала тропа, истоптанная большими круглыми следами слонов и помеченная кучами их рассыпчатого желтого помета. Тропа, петляя, шла вниз по склону, выбирая наиболее удобные спуски, огибая глубокие расщелины и опасные провалы, и Хэл пошел по ней.

По мере их спуска картина ландшафта внизу становилась все более отчетливой. Хэл даже узнал теперь некоторых животных, что бродили по равнине. Черную массу жвачных окружали золотистые дымки пыли и тучи птиц; должно быть, это были дикие буйволы, о которых говорил Эболи. Он их называл ньяти и предупреждал Хэла, что они очень свирепы. Таких существ Хэл видел по нескольку сотен в каждом из трех стад на равнине.

За ближайшим стадом буйволов виднелось небольшое стадо слонов. Хэл помнил этих животных с тех пор, как давным-давно наблюдал за ними в лагуне. Но он прежде не видел их в таком количестве. Здесь паслось не меньше двадцати огромных серых самок, каждая с маленьким слоненком, бежавшим следом за ней; эти малыши напоминали поросят. И еще Хэл увидел трех или четырех гигантских самцов, подобных холмам из серого гранита; он с трудом мог поверить в размеры этих патриархов, в длину и толщину их блестящих желтых клыков.

Были там и другие животные, не такие огромные, как слоны-самцы, но массивные и такие же серые; Хэл поначалу и их принял за слонов, но, когда отряд спустился еще ниже, он рассмотрел одинокие черные рога, чуть ли не в человеческий рост, что украшали огромные сморщенные морды. Тогда он вспомнил рассказ Сабаха об этих бешеных существах, одно из которых пронзило своим рогом и убило женщину Йоханнеса. Эти рхен-остерс, как называл их Сабах, были, похоже, одиночками по натуре, потому что держались в стороне от себе подобных и каждый прятался в тени собственного дерева.

Шагая во главе их маленькой колонны, Хэл услышал, как его догоняют легкие шаги – шаги, которые он так хорошо знал и любил. Сакиина оставила свое место в середине отряда, как часто это делала, если находила предлог какое-то время пройти рядом с Хэлом.

Она взяла его за руку и зашагала в ногу.

– Не хочу идти одна в этом новом краю. Хочу быть рядом с тобой, – негромко произнесла она, а потом посмотрела на небо. – Смотри, ветер поворачивает на юг, облака сгустились у вершин гор. Буря приближается.

Ее предсказание оказалось своевременным. Хэл сумел довести людей до какой-то пещеры в склоне горы, и они спрятались там до того, как разразился шторм. Им пришлось просидеть в пещере три длинных дня и три ночи, пока буря не утихла.

Но когда они наконец вышли наружу, все вокруг сияло свежестью, небо очистилось и сверкало яркой, обжигающей синевой.

Еще до того как «Золотая ветвь» отошла от мыса Доброй Надежды и легла на курс, намереваясь обогнуть его, капитан Кристофер Луэллин успел пожалеть о том, что взял на борт платного пассажира.

Он быстро понял, что полковник Шредер принадлежит к тем людям, которые мало кому могут понравиться. Пассажир оказался надменен, прямолинеен и крайне самоуверен. У него были собственные непоколебимые взгляды на любой предмет, и он ничуть не смущался, выражая их.