Высшее образование, было представлено шестьюдесятью тремя учреждениями, в которых училось немногим более ста тысяч человек.

Страна была неграмотна. Революция и чуть было не начавшаяся гражданская война усугубили положение. Школы закрывались, люди голодали, тут не до учебы. И потеряли пять лет.

*******************************************************

— Да. Не очень хорошая ситуация, честно говоря. — Понимаю я и продолжаю разбираться в той самой ситуации:

******************************************************

В 1921 году наконец все более или менее успокоилось и тут же, практически первое чем занялись новые власти Новой России, это борьба с беспризорностью, а это миллионы детей на улицах и возрождение школьной системы на новом уровне.

Левые партии тут же настояли на том чтобы:

1. Комиссия по борьбе с беспризорностью была подчинена органам Гос. Безопасности и ее возглавил лично Дзержинский. Тут шуток не было, дети на улицах, это бандиты в будущем и все это поняли.

2. Образование детей, есть вопрос государственный. Это не право детей или их родителей, это обязанность. И естественно, совершенно бесплатно. В перспективе и скорой, необходимо семи - восьмилетнее бесплатное обязательно всеобщее образование.

3. Необходимо срочно и масштабно повысить уровень грамотности населения. И это тоже вопрос безопасности страны.

Правый не стали возражать и законы были приняты.

В итоге уже к середине двадцатых годов беспризорники исчезли с улиц, было достигнуто почти 100% обеспечение детей начальным образованием. Бурно росло и количество обучающихся в средних школах и училищах, ВУЗах.

Вечерние школы победили безграмотность, народ начал читать.

*******************************************************

— Ну а что сказать? Все верно сделали. Сперва надо переловить беспризорников, заставить их учиться потом. Ну так, почти насильно, выучить и остальное население. И все будет нормально. — Смеюсь про себя я и вновь погружаюсь в книгу:

*******************************************************

Однако уже в середине тридцатых годов увидели новую проблему. Страна бурно развивается и ей нужны квалифицированные рабочие. Для их подготовки организовали большое количество училищ, но люди отдавали своих детей преимущественно в обычные школы. Все хотели лучшей доли для детей, еще не поняли, не осознали, что в новом мире рабочий тоже хорошо зарабатывает и далеко не бесправен. В итоге пришлось ввести жесткую градацию по уровню знаний и основную массу детей удалось перенаправить в училища. Немного позже ввели еще и жесткое отсеивание по знаниям для приема в классы старшей школы и система в целом выстроилась.

В итоге, к настоящему моменту, в новой России средним семилетним образованием охвачено 96% детей и в старшей школе учится около 15% детей.

В стране уже шестьсот тридцать два вуза и более шестисот тысяч студентов, с перспективой роста в ближайшем времени до миллиона.

Достигнуты потрясающие результаты всего лишь за полтора десятка лет, прошедших с момента установления спокойствия в стране.

******************************************************

— Ну это, да. Такое бывает, знакомо. Все захотели быть врачами, учителями, инженерами. Не понимают, что не получится у всех. Вот и пришлось ужесточить систему и все правильно, все по уму. — Вновь подтверждаю я и тут же: — Но результаты конечно поразительные, столько добились. Но еще и столько предстоит.—

А в книге уже новая глава и тоже интересно:

******************************************************

Ситуация со здравоохранением в старой России была тоже далека от идеальной. Всего двадцать четыре тысячи врачей и сорок шесть тысяч фельдшеров. Пять тысяч триста больниц и двести восемь тысяч коек. Это очень мало для ста семидесяти миллионной страны. Отсутствовала как таковая программа развития медицины в стране, не было никаких намеков на создание поликлинической системы. Население врачебной помощью было почти не охвачено.

После событий 1917 года, как и во многом другом, ситуация ухудшилась, по стране прокатилась волна эпидемий. С ними боролись и их победили жестокими, порой жестокими мерами. И тогда стало ясно, что дальше так уже нельзя.