Окружающее пространство и пейзаж очень напоминали кадры из «Терминатора». Или «Матрицы». То есть, отсутствие солнечного света, тяжёлые черные тучи в небесах, грязная серо-коричневая земля, остовы разрушенных зданий, чадящие очаги пожаров то тут, то там. Много остовов и много пожаров. Где-то впереди, всё ещё заметная, тянулась к чёрному небу изрядно поредевшая «ножка» от «ядерного гриба». Хоть и не совсем правильная, так как взрыв не был единственным, а представлял длинную серию из последовательно увеличивающих свою мощность взрывов. Больше двух десятков последовательных взрывов в одной единственной точке.

По этой земле, между чадящих скелетов разрушенных ударной волной и последующими подземными толчками зданий, медленно шли пять грязных Обычных Больших Человекоподобных Роботов.

Они двигались по когда-то центральной и самой широкой столичной улице, в сторону черневшего вдалеке силуэта страшного в этом дне, ставшем ночью, большого готического замка, который, как это не невероятно, а после всех этих взрывов всё равно уцелел. Отсюда, правда, ещё нельзя было сказать, пострадал ли он при этом, и, если да, то насколько сильно. Но то, что, по крайней мере, стены и часть башен его уцелели, было уже понятно.

Герои шли. Могли бы лететь, но они шли.

— Что это за грёбаный мир такой⁈ — послышалось в тактической сети оперативной связи, которую Герои между собой именовали не иначе, как «Групповой Чат» или «ГЧ», или, на английский манер, «ПЧ» — в смысле, «Пати Чат», негромкое бурчание одного из них — Игорь Сорин. — Начиналось же всё так красиво: фэнтезийное средневековье, Призыв Героев, магия, рыцари, балы, красавицы…

— Угу, — вдруг решила поддержать это бурчание своим Наташка Шилова. — С ватерклозетами, горячей водой из-под крана, холодильниками и кондиционерами в комнатах «готического замка»… Очнись, Игорёк! ЭТО никогда не было «фэнтезийным средневековьем»!

— Было, — раздался в сети голос ещё одного «призывника», Джона Макмилана, фамилию которого остальные постоянно путали с Макклейном, что его одновременно и подбешивало, и заставляло внутренне гордиться, так как «Крепкого Орешка» с Брюсом Уиллисом он тоже смотрел, и такое сравнение ему импонировало. — До того, как вошёл этот ваш «Дмитрич»… А я ведь тогда не понял, какого нигера, все перед ним на колени попадали. Думал, дурь какая-то, условность, дикость… маразм.

— Моё идеальное перемещение в классический Мир Меча и Магии!! — снова начал бурчать Игорь, словно и не слышал своих товарищей. Или уже не хотел слышать. Хотя, после ударных волн и грохота стольких близких взрывов, было бы не то, чтобы очень уж удивительно, если бы и правда не слышал. Хотя… нет. Не могло такого быть. «Армслейв» был оборудован и системой активного шумоподавления тоже. Не дал бы он повредить слух своему носителю, пока оставался цел и работоспособен. Так что, тут именно не хотел слышать, а не не мог. — Ядерный удар!! Это ж совсем из другого жанра! Это не честно! Это перебор! Это техно-читерство!

— Сказал пилот ОБЧР, — хмыкнула Шилова.

— То есть, спутники слежения с высокоточным лазерным оружием и системой отслеживания движущихся целей — это, по-твоему, не «техно-читерство»? — поддержал её Хан Ыль. — Я, ещё когда эти его «планшеты» только увидел, сразу понял, что тут ОМП-шным пахнет. А уж, когда «Макет» появился и первый «Сервер» на рабочую высоту вышел…

— А ничего, что это были «newclea bombs»? — чуть язвительно, но старательно-вежливо, вставила свои пару слов японка Харуки Юко, у которой с корейцем Хан Ылем изначально отношения были… натянутые. — Вас это никак не смущает? «Newclea pollution», «проникающая радиация», «лучевая болезнь»? Вам ничего эти слова не говорят? Ни на что не намекают? Мои родители из Нагасаки!

— Остынь, Харуки-чан, мы в фэнтези с Системой, какая тут, на хрен, «радиация»? — чуть покровительственно ответил Платов и сместил свой «Армслейв» чуть ближе к «Армслейву» Юки. Он, вообще, к этой невысокой стройной японочке испытывал… притяжение. Что, в свою очередь, вызывало некоторую глухую ре… раздражение у Наташи. Не смотря на то, что к ней самой «притяжение» испытывали и Джон, и Хан Ыль… Хотя, и к Юи они тоже «притяжение» испытывали — подростки в пубертате, что с них возьмёшь? У них всегда с этим «всё сложно».

— Угу, — хмыкнула Шилова. — «Радиация» — это «другой жанр». А вот какая-нибудь Скверна — это самое то. Никто не забыл, что из того пролома армия нежити лезла? Живые, мать его, кости!!!

— Думаю, «очистительный Экстерминатус» от Иван Дмитрича, не оставил ни Скверне, ни Ереси ни одного шанса, — ответил Шиловой Игорь.

— Главное, теперь, при нём никогда этих слов не упоминать, даже случайно, — слишком серьёзно для любой шутки отозвался на это Джонни. И, очень возможно, что ещё и поёжился внутри своего «Армслейва». — Вы слышали про Трон Черепов, трижды найденный в «зачищенных» им «Инстансах»? — остальные мгновенно примолкли после этого упоминания. Только сейчас для них эта часть, слышанных об их… учителе?.. тренере?.. наставнике?.. старшем товарище?.. баек, обрела новый, мрачный и пугающий смысл. Как раз под стать окружающей мрачной атмосфере разразившегося Апокалипсиса и раннего «постапа».

— Ты… думаешь, он — Кхорнит? Настоящий? — после звучного сглатывания прозвучал осторожный вопрос Юки.

— Кхорнит не Кхорнит, а псих он точно. Самый настоящий! — зло бросил Макмилан. — Мне до сих пор та пирамида в кошмарах снится!.. — потом помолчал. Не выдержал и добавил. — Мне недавно Богиня приснилась… за пару дней до… всего этого.

— Тебе тоже? — нахмурился в своём «Армслейве» Игорь.

— Не знаю. Черноволосая такая, красивая. В халате их местном. Алисой, кажется, назвалась.

— Хм… Нет, мне она Фионой представилась, — ответил Макмилану Платов.

— А мне мужчина приснился… Валосом представился. Галантный