Выгоревший танк БТ-7 34-й танковой дивизии. Рядом с ним сгоревший тягач «Коминтерн».

Несмотря на все сложности с реализацией плана, обрисованного Гальдером, вокруг группы Попеля к вечеру 29 июня образовалось достаточно плотное кольцо окружения. С утра 30 июня артиллерия 111-й пехотной дивизии начинает интенсивный обстрел позиций окруженных. Артиллерийским огнем были подбиты несколько танков, в частности сгорели два БТ-7 разведывательного батальона 34-й танковой дивизии. Под артиллерийским огнем погибает комиссар 67-го танкового полка И. К. Гуров, начальник штаба 68-го танкового полка капитан Абрамихин. К 19.00 29 июня командующий группой Н. К. Попель принимает решение использовать результативные бои своих тылов у Вербы и прорываться на юг, к Кременцу. Предполагалось воспользовавшись дорогой, идущей через заболоченную пойму Иквы от Птичьего до Стар. Носовиц. С наступлением темноты, в 22.00–23.00, тылы дивизии выходят на дорогу и постепенно выходят в направлении Стар. Носовицы. Однако движение обнаруживается частями 16-й танковой дивизии, и на переправы обрушивается артиллерийский огонь, который поджигает танки и автомашины на мосту. Тем не менее тылы 34-й танковой дивизии прорываются на юг, ценой потери до 50 % мат-части.

Трудности в снабжении, возникшие в связи с прорывом группы Попеля к Дубно, были для 11-й танковой дивизии особенно актуальны в связи с непрекрагцающимися атаками со стороны группы М. Ф. Лукина. Напряженные бои вызывали повышенный расход боеприпасов. В течение ночи с 27 на 28.06 по приказу полковника Сидоренко части и подразделения 109-й моторизованной дивизии произвели перегруппировку сил для нового наступления. Но оно не завершилось успехом. Немцы дали возможность 602-му полку переправиться через Вилию и подойти вплотную к окраинам города, после чего открыли артиллерийский и пулеметный огонь, применили танки. Наступление 381-го полка также было приостановлено. Чтобы обеспечить его продвижение, в бой вступил 404-й артиллерийский полк. Артиллеристам удалось подавить многие батареи и пулеметные точки противника, что помогло 381-му полку ворваться в Острог и начать продвижение к центру. До самого вечера полк вел бой за город с переменным успехом. Лишь с наступлением темноты 381-й мотострелковый полк был вынужден отойти на исходные позиции, на восточный берег Вилии. В официальной истории 11-й танковой дивизии эти события отражены следующей фразой: «Используя имеющиеся силы, все же удалось отразить атаку русских на окраине города»[514].

Обеспокоенный остановкой наступления своего корпуса, Вернер Кемпф 28 июня лично отправляется в Острог на связном самолете. Ничего утешительного он там не увидел. По итогам этого визита в ЖБД XXXXVIII корпуса появляется запись: «От 11-й тд в связи с плохими условиями радиосвязи поступают лишь отрывочные донесения. Вернувшийся на «Шторьхе» из дивизии командир корпуса сообщает, что дивизия на расширенном утром плацдарме отбивает непрерывные мощные атаки противника и вынуждена нести большие потери от постоянных ударов с воздуха»[515]. Такое поведение вообще было характерно для немецких командующих корпусами и даже армиями. Широко известный командующий 9-й армией Вальтер Модель в таком полете в 1942 г. был ранен выстрелом с земли из винтовки.

28 июня командованием группы армий «Юг» было наконец принято решение об использовании южной «панцерштрассе». До последнего момента Рундштедт колебался относительно направления ввода в бой XIV моторизованного корпуса Виттерсгейма. Рассматривался, в частности, вариант с его выдвижением по северной «панцерштрассе», в затылок III моторизованному корпусу.

Брошенный в лесу танк Т-35 34-й танковой дивизии. Кадр немецкой кинохроники

Наконец, 28 июня был отдан приказ о наступлении XIV корпуса через Томашув и Раву-Русскую. На тот момент в состав корпуса входили 9-я танковая дивизия и моторизованная дивизия СС «Викинг». Они должны были наступать по линии Жулкев – Золочев – Тарнополь. Корпус Виттерсгейма перешел в наступление уже 28 июня, но был задержан до 6.00 29 июня необходимостью постройки 24-тонного моста у селения Мосты-Велики. Вечером 29 июня 15-й механизированный корпус, участвовавший в боях с 23 июня, начал отход в резерв фронта. С севера отход прикрывала 212-я моторизованная дивизия, занимавшая позиции южнее Бродов. Растянутый на широком фронте механизированный корпус медленно сворачивался и уходил на восток, постепенно вытягиваясь из узкого промежутка между немецкими пехотными дивизиями с севера и вклинением 9-й танковой дивизией с юга. Этот промежуток в любой момент грозил стать стенками «мешка» окружения. Но 29 июня катастрофического развития ситуация не получила. 9-я танковая дивизия столкнулась с частями 8-й танковой дивизии. В отчете последней происходившие в тот день события описаны кратко, но емко: «Своими действиями, переходя от обороны в наступление, дивизия вывела из окружения 10 тд 15 МК»[516]. 15-й мехкорпус завершил свое участие в танковом сражении и постепенно отходил на восток, ведя арьергардные бои с шедшими по пятам немецкими частями. В дневном донесении за 30 июня 9-я танковая дивизия заявила о 13 уничтоженных советских танках, «включая сверхтяжелые», в боях на подступах к Золочеву.

К концу приграничного сражения ВВС Юго-Западного фронта начали постепенно выдыхаться. 28 июня произошло переключение внимания авиации фронта на район Острога. 28 июня 16-я авиадивизия выполнила 135 самолето-вылетов и сбросила 59 ФАБ-50. Такое мизерное количество бомб объясняется тем, что в дивизии осталось всего 5 СБ и 2 Пе-2. Намного энергичнее действовала 17-я авиадивизия. Ее СБ с высоты 200–600 метров бомбили Острог, Мизочь, выполнив 89 самолето-вылетов и сбросив 192 ФАБ-100 и 180 АО-25. Летчики наблюдали прямые попадания в танки и три горящие цистерны-автозаправщики юго-западнее Острога. Потери составили 1 СБ, поврежденный Ме-109 и разбитый при посадке. 18-я дальнебомбардировочная авиадивизия выполнила 22 самолето-вылета и сбросила 202 ФАБ-100 (заметим – даже больше, чем сбросили СБ) в районе Варковичей, Мизочи и Острога. Потери составили один ДБ-3, сбитый в воздушном бою.

Потерпевший аварию при посадке МиГ-3