Рикус издает странный звук – наверное, цокает языком. Меч с лязгом возвращается в ножны, руки скрещиваются на груди в самом отталкивающем, надменном, совершенно не свойственном этому юноше жесте. Догадываюсь: Рикус, скорее всего, вспомнил, как их с Клио и Ардоном загоняли на верх башни. И сейчас он за это отплатит.

– Я будто забылся, потерял над собой контроль в ударах, впал в… не то состояние, – устало продолжает Илфокион, потирая веки. – Я почти не сплю. С той самой ночи. И мне везде уже мерещатся враги, хотя, разумеется, Эвера я за одного из них не…

– Вы начальник стражи, – обрывает Рикус довольно резко и чуть вздергивает подбородок. Понимаю, в нем играет обида за свою принцессу и, скорее всего, его вывело из себя то, в каком я состоянии. Все же он пусть частично, но обязан жизнью и мне. – Не мальчишка.

– Рик… – все же подаю голос.

– Хотя, конечно же, я понимаю, – как ни в чем не бывало продолжает он, уже с легкой, кажущейся мирной улыбкой. – Напряжение копится, это правда. И все-таки если вам нужно его сбросить, на досуге лучше займитесь любовью, а не войной.

Не представляю, как среагирует Илфокион – снова озвереет, кинется? – и предпочитаю сыграть на отвлечение. Пересилив себя, все-таки хватаюсь за широкое запястье, шатко поднимаюсь, и, спохватившись, Илфокион сам помогает мне скорее обрести крепкую опору под ногами. Хлопает второй рукой по плечу, бормочет: «Надеюсь, ты цел, прости, мне жаль…» и, опять посмотрев на Рикуса, неожиданно возвращает улыбку.

– Пожалуй. Хорошая мысль, мой юный друг, учту.

Рикус кривится от обращения. Он старше Клио лишь на год, но, скорее всего, тринадцать лет разницы с Илфокионом для него не слишком весомы, особенно учитывая оранжевую тунику, модную стрижку и стрелки. Мне и прежде казалось, что Рикус не слишком серьезно воспринимает нашего начальника стражи, ну а после своего заточения и вовсе ищет лишь повод для такой… перепалки? Но лучше так, чем настоящая ссора. Точно не то, что нам сейчас…

– Вот ты где, физалец, чтоб тебя!..

Мои мысли обрывает зычный топот где-то там, у Рикуса за спиной. Молодой рыжий целер вырастает у порога быстро, с шумом выдыхает, с таким же – втягивает немного воздуха широкими ноздрями. Открывает рот, поняв, что Рикус на него даже не среагировал, хмурится и передумывает продолжать, наткнувшись на тяжелый взгляд Илфокиона.

– Меррион, у всех наших гостей есть имена. И я, кажется, отдал общий приказ обращаться к ним только так и не забывать о слове «кир».

– Простите! – выпаливает юноша. Рикус невозмутимо косится на него, будто только что заметил.

– Не с такими экземплярами, конечно, но…

– Кир Илфокион, я вас поранил. – Снова отвлекаю внимание на себя, тронув закаменевшее от напряжения плечо. Пора пресечь все эти шутки. – Рука…

– Да, Эвер, да… – Впрочем, возможно, встревожился я зря. По глазам Илфокиона, по тому, как сонно он уставился на длинный красный след, рассекший костяшки пальцев, не похоже, что шутка вообще пробилась сквозь тяжелый водоворот его мыслей. – Всего-то. Ты проявил удивительное милосердие, учитывая, как я…

– Вы точно в порядке? – Украдкой посылаю Рикусу предостерегающий взгляд: лучше помолчи. – Раж берсерка… он ведь никогда… я…

Я путаюсь в словах и тщетно заглядываю Илфокиону в глаза. Сложно сказать почему, но сейчас мне, кажется, еще страшнее, чем было в конце поединка. Украдкой всматриваюсь в померкшее клеймо-меч, резко вспоминаю, как пылала метка Орфо там, под стенами башни. Это отличалось от мирного мерцания-приветствия. Того, которым мы обменялись много лет назад, при знакомстве. И того, которое коснулось наших стрел сегодня, когда мы… «…займитесь любовью, а не войной». Даже сейчас воспоминания обдают жаром и чуть оттеняют тревогу. И все же…

– Ты ведь помнишь, Эвер. – Илфокион облизывает губы. Проводит по лбу окровавленной рукой, пачкается, но будто не видит этого. – Мой меч не живой, но, как и та твоя перчатка, выкован из железа Святой Горы, так что частичка жизни в нем есть. Он коварен, и думаю…

– Да о чем вы таком шепчетесь? – Потеряв терпение, Рикус подходит к нам вплотную с самым решительным видом. Илфокион, наоборот, тут же отступает.

– Возможно, я перестал быть достоин этого меча, поддавшись отчаянию? – Он все еще обращается лишь ко мне, но не ждет ответа: резко отвернувшись, идет к застывшему рыжему целеру, наверняка чувствующему себя лишним. – А может, никогда и не был. Пошли.

Прежде чем я бы ответил, они обмениваются каким-то бормотанием и перешагивают порог.

– Доброй ночи, думаю, вдвоем вы благополучно доберетесь до спален, – бросает Илфокион, и от вялого взмаха его руки на пол снова капает кровь. – Впрочем, дозорные на местах.

– И вам доброй, – озадаченно отзывается за нас двоих Рикус, но, стоит двери затвориться, таращит на меня глаза. – Так! А теперь рассказывай правду. Что у вас случилось?! Он…

Вместо продолжения Рикус переступает с ноги на ногу, потом прыгает. Оборачивается на дверь раз, другой, точно подумывая все же ринуться в погоню и задать уже более грубые вопросы. Не стоит допускать этого; думаю, не стоит сейчас вообще приближаться к Илфокиону, снедаемому какими-то личными потрясениями. Он держался из последних сил, говоря со мной, и сейчас мне немного тревожно даже за того юношу, которому не повезло остаться рядом.

– Мы тренировались, – ровно повторяю я. – А потом он правда забылся. Ты, наверное, знаешь, мы всегда тренируемся на настоящем оружии, и некоторая его часть выкована из Святого железа, пусть даже и не Фестусом, и такое…

– А, это оно усиливает тебя, но здорово туманит мозги, когда ты устал, не собран или увлекаешься! – Рикус кивает, косясь на свой меч. – У меня не такой, если что, мы предпочитаем что-то попроще… – Было расслабившись, он снова хмурится. – И все же, Эвер. Это не шутки. Ты ведь помнишь, он уже нападал и на Клио, когда пытался выяснить ее боевые навыки…

– Без оружия и не желая навредить, – спешно напоминаю я, хотя и сам понимаю: не то чтобы иностранных послов убеждали такие аргументы. Не то чтобы они убеждали меня самого.

– У него дикие методы, – прохладно возражает Рикус, но, видимо заметив мой расстроенно-виноватый вид или просто сжалившись, жмет плечами. – Ладно. За Клио он хоть извинился. И если в ваших тренировках впадать в раж бер… бобр… – пощелкав пальцами, он быстро сдается, – нормально, то кто я такой, чтобы вмешиваться?

Киваю, хотя в голове бьется мысль: нет, не нормально. И да, возможно, теперь мы квиты, Илфокион мог случайно убить меня. Но,