— А?! Ты серьёзно?! — вопил монах. — А кто работать будет?! Уж точно не ты!

— Я и так работаю, — бросил Нару, давая понять, что физический труд уж точно не про его честь.

— Ах, ты!.. — Бо-сан уже собирался высказать пару «ласковых» про то, что он думает про Нару, но его прервал стук в окно.

Как оказалось, нас вновь навестила Мадока, широко улыбаясь. И на этот раз она нас навещала не одна, а с Ясухарой, что не уступал девушке в улыбке. Они выглядели вполне бодрыми и энергичными, несмотря на то, что на улице давно стемнело и, вообще близилась ночь.

— А мы отчёт принесли, — отозвался Осаму, запрыгивая в комнату и помогая забраться Мадоке.

— Сегодня мы проделали большую работу, да? Хи-хи, — радостно произнесла девушка, смотря на Ясухару.

— Да, точно! — также солнечно отвечал парень. — У меня к этому талант, хе-хе.

— Ради чего ты вообще отсюда уходил?.. — раздражённо спросил Нару, давая понять, что он не собирается слушать этих радужных восторженных возгласов хотя бы ещё минуту.

— О, точно! — простодушно произнёс Ясухара, вообще не замечая намёков. А может, просто делал вид, что не замечает. — Итак, перейдём сразу к делу. — И в эту же секунду он стал серьёзным и собранным. — На самом деле, когда я осмотрел дом снаружи, кое-что привлекло моё внимание. Я пересчитал количество дымовых труб, и их оказалось двенадцать. А изнутри, насколько я помню, мы насчитали то ли десять, то ли одиннадцать дымоходов.

— Их одиннадцать, — тут же ответил Лин, проверив информацию через компьютер.

— Труб на одну больше… — задумчиво произнесла Май.

— Именно, — кивнул головой Осаму. — К тому же, если присмотреться, дымовая труба в центре отличается от всех остальных. Она толще и круглая по форме.

Чтобы подтвердить слова парня, Мадока вытащила небольшой конверт, протянув его Нару. Там были свежие фотографии, на которых был изображён местный особняк. Каждый взял по одной фотографии, чтобы лично убедиться в словах ребят. Двенадцатая труба не просто отличалась, а выделялась довольно сильно. Она была втрое больше, чем остальные дымоходы и действительно находилась в самом центре этого здания.

— Опять центральная часть? — протянул Бо-сан, также замечая расположение трубы. — Похоже, там действительно что-то кроется…

Пока мы разглядывали фото, Осаму и Мадока продолжили свой отчёт. Они говорили о том, что прошлись в этом городе, опрашивая население о семье Мияма и господине Канеюки особенно. И да, все подтверждали, что в хорошем расположении духа, господин Канеюки строил благотворительные центры, больницы и помогал людям, но в плохом… Мог запросто погнаться за человеком, разгневавшим его, с палкой и забить до полусмерти. Так же отметили, что сам по себе он не был добрым человеком. Да и благотворительностью занимался только для вида.

Так же выяснилось, что у Канеюки были проблемы со здоровьем. С детства ему говорили, что он долго не проживёт, поэтому тот часто уезжал в другие страны, за море. Искал лекарство и других врачей, чтобы вылечили его. Но после одной из поездок он вернулся с двумя слугами и принялся жить здесь, прекратив свои поездки.

— И ещё, — продолжал Ясухара. — Мы встретили одного старика, который когда-то здесь был садовником. Похоже, в то время, здесь был настоящий зелёный лабиринт, образованный живой изгородью. Помимо основного здания, была ещё одна отдельная пристройка. Между ними и располагался соединяющий их лабиринт. Но садовник не любил бывать в этом особняке, потому что тут ему становилось не по себе. Каждый раз, когда он заходил в пристройку, запах там стоял как на кладбище. Да ещё и прислуга постоянно менялась. Каждое посещение лица служанок оказывались новыми. И ещё… А? — не понял он, посмотрев на Май. — Танияма-сан?

Все также повернулись в сторону девушки. Что происходит? Но оказалось, что Май буквально оцепенела от ужаса. Обхватила себя за плечи и тряслась, бормоча что-то себе под нос. Глаза широко распахнуты, а дыхание такое, словно девушка тонет. До меня не сразу дошло, что с Май. Почему она стала себя так странно вести? Более того, кажется, совершенно нас не слышит.

Хорёк зарычал, крепче прижимаясь к моей шее. Сейчас… перед нами не совсем Май. Она одержима призраком. И Масаока это поняла так же быстро. Медиум быстро подошла к Май, опередив Бо-сана, что также хотел приблизиться к девушке.

— Не нужно этого делать, — мягко произнесла Масаока. — Она не сможет тебе помочь. Ведь ты уже умерла… — Прикоснулась к плечу Май. — Ну же, покинь это тело. Не бойся, просто иди на свет. Тебе непременно станет легче.

Слова медиума подействовали. Призрак девушки вышел из тела Май, но… не упокоился. Я сразу же увидела её. Одна из тех жертв, что являлись ко мне ночью. Бледно-синяя кожа, чёрные глаза и рот, из которого хлынет кровь. Она в ужасе. Она не может покинуть это место. Выйдя из Май, призрак схватила себя за волосы, словно собиралась вырвать их одним резким движением. Она кричала, но крик не достигал моих ушей. Ни звука.

— В тебя вселился один из призраков, обитающий здесь, — поясняла Масаока Май, что пришла в себя. — Теперь всё хорошо, она ушла, хотя не знаю, смогла ли она упокоиться… Наверняка её привлёк наш разговор. Похоже, это была одна из тех служанок, о которых мы только что говорили.

Но она не может упокоиться, и это вижу только я. Мне приходилось молчать, так как Май и без меня напугана. А лишняя информация ничего не даст. Единственное, что оставалось, это следить за призраком, что теперь бледной измученной тенью бродила среди нас. Никто её не видел и не слышал. Никто, кроме меня и Шкурки, что при виде духа принялся сильно нервничать и шипеть, стараясь отпугнуть нечисть.

Рука сама собой потянулась к поясу, где находился ритуальный кинжал и мешочек с заговорённой солью. Призрак может попытать счастье снова и вселиться в кого-нибудь из нас. А как только она поймёт, что её видят — выбор будет очевидным.

— Это она… — говорила тем временем Май, не в состоянии сдержать слёзы. — Прошлой ночью, это была она… Та, кого убили в моём сне… была эта девушка.

Масаока обняла Май за плечи, продолжая ту утешать. Всем было не по себе, но страшнее было после. Призрак девушки наконец-то заметил меня. Секунда, и вот она уже перед самым моим носом буквально выкрикивает в лицо одни и те же фразы. «Помогите», «Урадо», «Я не хочу умирать».

Шкурка зашипел ещё сильнее. Ему также страшно. Мне хотелось отойти.