некоторые люди с равнодушием взирают на новые явления нашей жизни.

О р б о к н е. Почему? Я искренне рада, что товарищу Бодони удалое наставить эту буфетчицу на путь праведный.

О р б о к. Наконец-то ты признала. Но… мы должны смотреть дальше. Если Мари перековалась, если она поднялась — я не боюсь этого слова — до нашего морального уровня, то и мы должны соответственно оценить эти изменения.

О р б о к н е. В каком смысле?

О р б о к. Видишь ли, поскольку Мари изменилась, может быть, нашему Дюле следовало бы теперь жениться на ней.

О р б о к н е. Жениться на этой…

О р б о к. Эржи! Я запрещаю…

О р б о к н е. Ты сам называл ее так…

О р б о к. Тогда я ошибался, а теперь признаю свою ошибку.

О р б о к н е. Пишта… Что с тобой?

О р б о к. Я открыл новый мир. Только что, словно Колумб, я вступил ногой на берег открытой мною новой земли.

О р б о к н е. У тебя опять такой удивительный блеск в глазах, Пишта.

О р б о к. Я счастлив, дорогая. (Неожиданно обнимает жену.) Какая ты эпохальная в этом платье…

О р б о к н е (не в состоянии противостоять наплыву чувств, целует мужа). Еще раз спасибо за стихотворение, дорогой. Оно такое чудесное… (Тихо, с искренним чувством.) «Сердце распускает чудесные, красные лепестки, душа моя стала песней, и в ней я пою о любви…».

О р б о к (скромно). Хорошо, правда?

О р б о к н е (снова обнимает Орбока и, когда, шатаясь от счастья, высвобождается из неловких объятий мужа, возвращается к действительности). Но, Пишта, что же тогда будет с твоим планом?

О р б о к. С каким планом?

О р б о к н е. Насчет Дюлы и Каролы…

О р б о к. Это был ошибочный план.

О р б о к н е. Но ты же сам говорил, что будет совершенно естественным, если Дюла влюбится в Каролу. И при этом ссылался на четвертый тезис товарища Бодони.

О р б о к. Ну и что ж? Я неправильно понял его тезис. Не я первый, с кем такое случается. Ведь что сказал товарищ Бодони? Если я сам не найду решения, его найдет жизнь, потому что жизнь находит выход из самых безвыходных положений. Теперь уже совершенно ясно, что, говоря слово «жизнь», товарищ Бодони имел в виду самого себя.

О р б о к н е. Никак не могу уследить за твоей мыслью.

Т е т я  Т о н и  выходит на террасу.

Т е т я  Т о н и. Кофе готов! Вы чем-то расстроены?

О р б о к н е. Представьте себе, тетя Тони, здесь только что была Мари, эта буфетчица, и заявила, что по указанию товарища Бодони она порывает с Дюлой и вернется к нему только при условии, что он женится на ней.

Т е т я  Т о н и. Надеюсь, товарищ Орбок отклонил сию сумасбродную идею?

О р б о к н е. Напротив, хочет дать согласие на их брак.

От удивления тетя Тони впервые в жизни лишается дара речи, недоуменно смотрит на Орбока.

О р б о к (нервно). Я понимаю, что вас, тетя Тони, возможно, и шокирует так называемая безнравственность женщины. Я ценю и уважаю вашу самоотверженную деятельность в качестве медицинской сестры, но что касается морали, то я не разделяю взглядов святых на этот вопрос.

Т е т я  Т о н и. Это я-то святая! Ошибаетесь.

О р б о к н е. Тетя Тони, подождите, вы же знаете, что…

Т е т я  Т о н и (решительно). Спасибо, Эржи, за то, что вы на моей стороне, но я не хочу больше скрывать свое прошлое от вашего супруга. Пусть он узнает правду и заодно мои взгляды. Так вот, товарищ Орбок, знайте, что я никогда в жизни не была медицинской сестрой. Деньги, которые я получаю, присылают мужчины, которых я в свое время одарила своей любовью. Да-да, любовью.

О р б о к (после некоторого замешательства). Спасибо за откровенность, тетя Тони. Но в результате я еще больше убедился в правильности своего решения. Да, Дюла обязательно должен жениться на Мари, чтобы ее не постигла такая же участь, на какую тетю Тони обрек прогнивший капитализм.

Т е т я  Т о н и (пристально смотрит на Орбока). Одним словом, вы во что бы то ни стало хотите выжить Дюлу из дому?

О р б о к. Я хочу, чтобы мой сын был счастлив.

Т е т я  Т о н и. Но ведь вы собирались выгнать его, когда он не хотел порвать с этой девушкой?

О р б о к. Тогда! Но с тех пор много воды утекло в Дунае. Прошло целых три дня.

Т е т я  Т о н и. Вы полагаете, товарищ Орбок, трех дней достаточно, чтобы у человека переменились принципы?

О р б о к. Конечно. Чем более развито общество, тем быстрее у людей могут меняться принципы. Взять хотя бы меня в качество живого примера. Три дня назад у меня какая была точка зрения? А какой точки зрения я придерживаюсь сейчас? Противоположной. В этом и состоит диалектика.

Т е т я  Т о н и. И с каким пылом, с каким юношеским задором вы говорите, товарищ Орбок.

О р б о к. Да, конечно, поскольку за последние дни я помолодел.

Т е т я  Т о н и. Это заметно. Но мне кажется, вы чуточку перестарались и помолодели на несколько лет больше, чем вам следовало бы.

Орбок с немым осуждением смотрит на тетю Тони.

О р б о к н е. Как прикажете вас понимать, тетя Тони?

Т е т я  Т о н и. Можешь обращаться ко мне на «ты», Голубка. С данного момента я больше не твоя соседка, но соратница по борьбе. Будь я немного постарше, я даже сказала бы: твоя мать.

О р б о к н е. Тетя Тони…

Т е т я  Т о н и. Просто Тони. (Подходит к Орбокне, треплет ее по щеке.) Дорогая, ты в свои сорок лет так наивна и невинна, какой я была, наверное, только в пеленках.

Орбокне удивленно смотрит на тетю Тони.

О р б о к. Я не понимаю ваших намеков, тетя Тони. Мне кажется, вы не знаете даже прописных истин тенденций развития нашего общества.

Т е т я  Т о н и. Может, вы и правы. Но зато я знаю прописные тенденции мужчин. Скажем прямо: всю их азбуку от альфы до омеги.

О р б о к. Не хотите ли вы этим сказать, тетя Тони, что вы знаете моего сына лучше, чем я?

Т е т я  Т о н и. Я хочу сказать, что эта девушка не пара вашему сыну.

О р б о к. Голос средневековья. Кто же, по-вашему, ему пара?

Т е т я  Т о н и. Карола! Надеюсь, вашу милость это не оскорбит?

О р б о к (после длительной паузы, изумленный). Карола?!

Т е т я  Т о н и. Да, Карола!

О р б о к н е. Но ведь и ты, Пишта, тоже хотел, чтобы Дюла и Карола…

О р б о к. Да. Но это было тогда, когда я еще думал, что у Каролы пробудятся какие-то нежные чувства к Дюле. Увы, этого не случилось.

Т е т я  Т о н и. Откуда вам это известно, товарищ Орбок?

О р б о к. Сегодня после обеда я разговаривал с Каролой. Я спросил ее, нравится ли ей мой сын. И эта милая девушка искренне ответила: нет, не нравится.

О р б о к н е. Не может быть!

Т е т я  Т о н и. Обожди-ка, Голубка. Интересно. Только что мы стояли с Каролой на балконе, и, глядя вслед уходящим облакам, Карола тихо вздохнула и сказала: «Не правда ли, тетя Тони, любовь — самое прекрасное чувство