по плечам слипшиеся пряди. – А денег просят. Чтоб прислал. Как же так, а?

– А! – отмахивается Медвежонок. – Как весна, так сытого года ждём, а дичи совсем мало стало. У нас…

– Не скули, – бросает Одинокий Волк. – У всех так. И всегда. Послать денег… а самим что жрать? Ты, Громовой Камень, смотри, мы же работаем, а в чём приехали, в том и ходим, всё это, – он широким жестом обводит комнату и сидящих за толом, – в долг взяли, и не расплатиться никак.

– А зайдёшь за чем, швыряют тебе, – Медвежонок жадно рвёт зубами кусок хлеба. – А чем мои деньги хуже?!

– Точно. К чёрным, и то лучше…

Громовой Камень слушал эти жалобы и не знал, вернее, знал, что сказать, но… Нет, не здесь и не сейчас.

Жалобы, похвальба, какие-то старые счёты, угрозы выдуманным врагам – всё вперемешку. Громовой Камень слушал, кивал, особо не соглашался, но и не спорил: всё равно каждый только самого себя и слушает. Себя он пьяным не ощущал, да и полстакана – не его доза, пообедал он хорошо, а по полному желудку водка не бьёт, и вообще… он и раньше замечал, что берёт того, кто хочет набраться. «Огненная вода» – враг индейца, и с ней как с врагом – не доверяя, используя и не подчиняясь.

Водка кончилась быстро, по полстакана пришлось, денег на новую бутылку нет, да бутылки на шестерых всё равно мало, так что в эти же кружки и стаканы налили горячего, заваренного прямо в чайнике крепкого чая, взяли по куску твёрдого желтоватого сахара.

– О! – вырвалось у Громового Камня. – Хорош чай.

Медвежонок улыбнулся.

– Это с травами. В Старом городе одна есть, Травница настоящая, вот у неё и купил.

– Дорого?

– Рубль стопка, по щепотке в магазинный подмешиваем.

Громовой Камень кивнул, подумав, что эту Травницу надо бы найти и поговорить, русские травы он знает плохо, хотя травами вообще всегда занимались женщины, мужчины знали только то, что нужно для охоты или битвы. Маленький Филин снова упомянул о письме домой. Как переслать деньги?

– Пропей лучше, – посоветовал Одинокий Волк. – Всё равно на почте зажилят.

– Как это? – поинтересовался Двукрылый.

– А просто. Адрес будут тебе писать и наврут. Письмо и пропадёт, а с ним и деньги.

– В тот же раз дошло, – возразил Маленький Филин.

– В тот раз ты без денег посылал, а…

– Адрес мне Мороз писал, – перебил его Маленький Филин. – И обратный тоже. Он по-русски здорово знает.

– Ну да, а на родном-то он хоть слово помнит? Или брезгует? – Одинокий Волк резко стукнул стаканом о стол. – Скажешь, нет? Постригся, умылся, одежду сменил и язык забыл. Ненавижу таких! Смог бы, он и кожу поменял.

– А ты это не нам, – предложил Двукрылый, подмигивая Громовому Камню. – А ему скажи. А мы посмотрим.

– На что? – не понял Одинокий Волк.

Заводские дружно рассмеялись.

– А как он тебя будет по земле размазывать, – ответил Двукрылый. – Только скальп валяться и останется.

Перо Орла кивнул.

– Да, так.

– Пусть попробует, – буркнул Одинокий Волк.

– Ты его в деле не видел, – улыбнулся Маленький Филин. – Перед весной тут, как это по-русски, да, масленица, бои были, так он всех посшибал.

Двукрылый кивнул.

– И там не всерьёз было, а вот на заводе один ему сказал что-то, из его же бригады, так он его взял за горло и поднял. Одной рукой. И подержал.

– И не придушил? – насмешливо спросил Одинокий Волк.

– И за мозгляка бледнолицего в тюрьму сесть? – насмешливо ответил вопросом Перо Орла.

Громовой Камень вспомнил Мороза на выпускном, его налитый силой торс, неожиданную для «асфальтового» ловкость в лесу и задумчиво кивнул. Да, он верит, что Мороз мог одной рукой взять за горло и поднять на воздух взрослого мужчину.

– А что учится он, – Маленький Филин как-то неуверенно вздохнул, – так, может, это и не зря. Грамотному всё-таки легче.

Громовой Камень не ждал такого поворота, но… хотя, нет, ничего сейчас не получится. Хоть выпили и немного, но всё равно… Но что зашла об этом речь – уже хорошо!

Как он и ожидал, Маленькому Филину велели заткнуться, но по внимательным взглядам остальных Громовой Камень понял, что ждали его слова. Но говорить надо аккуратно.

– А почему бы и нет? – начал он с вопроса, уже зная, как ответить на любое возражение. И что возраст учёбе не помеха, есть школа для взрослых, и что русскому языку и русской грамоте учиться нужно, и почему другие за два, ну, за три месяца, но осилили полный курс начальной школы, вы же не глупее их, те пришли, так тоже по-русски только выругаться умели, а теперь и пишут, и читают.

Он говорил не спеша, давая возразить. Но возражали мало. Всё-то ведь так и есть.

– А ты бы нас и научил, – вдруг сказал Перо Орла.

– А чего же и нет, – сразу ответил Громовой Камень. – Давайте, где и когда.

– Где? А здесь хотя бы. По выходным.

Маленький Филин и Двукрылый наперебой стали обсуждать время и место занятий, потом к ним присоединился и Медвежонок. А Перо Орла и Одинокий Волк молчали, но по-разному. А когда вроде всё обговорили, Одинокий Волк насмешливо бросил:

– А чего ж вы о деньгах молчите? Сколько он с вас возьмёт за учёбу, а?

– Сколько сможете, столько и дадите, – спокойно ответил Громовой Камень.

Он бы и бесплатно с ними занимался, но раз об этом зашла речь…

– Рубль, да? – спросил маленький Филин.

Рубль за час занятий – общепринятая, насколько знал Громовой Камень, плата, и потому он кивнул.

– С каждого? – требовательно спросил Одинокий Волк.

– Нет, – сразу решил Громовой Камень. – Со всех. Все же вместе будем, а не с каждым отдельно.

И только тогда Одинокий Волк улыбнулся.

– Тогда и я буду. Идёт.

– Это ж по сколько с каждого? – наморщил лоб Медвежонок. – Нас пятеро… по двадцать копеек?

– Да, – кивнул Перо Орла. – Что ж, тогда и дважды в неделю можно.

– А выдержишь столько учёбы? – насмешливо хмыкнул Одинокий Волк.

– А я не слабее Мороза. Он дважды в неделю ходил.

– Трижды, – поправил его Громовой Камень.

– Как трижды? – удивился Маленький Филин.

Громовой Камень улыбнулся.

– Были ещё и по субботам занятия. По шауни.

– Во-он оно что, – помолчав, протянул Одинокий Волк.

Остальные промолчали.

Громовой Камень возвращался домой в сумерках. Шёл быстро и даже тихонько подсвистывал себе под шаг памятный со школы марш. Ну как же всё удачно получилось! И не в деньгах, конечно, дело, ну, сколько он до сентября заработает? Рубля три, от силы четыре. Главное, чтобы