конечно же, именно в этот благой день тишины должно было произойти что-то вроде этого.

«Может быть, и хорошо, что здесь больше никого нет», — думает Гарри. Он почти уверен, что не смог бы удержать Арвилл, Роуэна и большинство своих учеников, если бы они были рядом. Выдавать себя в данный момент было бы крайне глупо, опасно и даже, скорее всего, самоубийственно. Гарри научился держать язык за зубами и никогда-никогда-не-упускать-ни-единого-звука-не-привлекать-внимание-не-напоминать-о-себе-тихо-и-безопасно. Большинство же его учеников никогда не считали это необходимым. Да почему они должны были думать иначе? Он рад, что они этого не делают. Ни один из них не смог бы молча ждать, надеяться и бояться, оставаться неподвижным и только наблюдать иногда часами, напряжёнными, тревожными, страшными часами.

С другой стороны, они и не видели, чтобы целые маггловские деревни сгорали дотла, пока сами они стояли прямо посередине творящегося хаоса, безумно смеясь.

Но даже он никогда не делал того, что видит Гарри в этот раз.

Уважаемые профессора Кэрроу мучают одиннадцатилетнюю девочку, крошечную девочку, которая прижимает к себе сумку с учебниками, её мышцы сковывает судорогой, а голос срывается на крик.

— Я! Я! Я! — кричит Алекто Кэрроу и бьёт брата по руке с палочкой, отклоняя заклинание от девочки, игнорируя надутые губы и гневный взгляд, которые она получает в ответ. Она выпрямляется, смотря на девочку сверху вниз. Бедняжка из Пуффендуя плачет, но слишком измучена, чтобы делать это во всю мощь своих лёгких, поэтому её слёзы почти тихо стекают по щекам. — Это научит тебя пунктуальности, а? — почти поёт Алекто Кэрроу. Её тяжёлый ботинок приземляется на бок девушки, некоторые кости заметно прогибаются под ним. Хихикая, Алекто Кэрроу стреляет в девушку Круцио, и её брат смеётся вместе с каждым болезненным изгибом тела ребёнка.

Затем раздаётся звонок.

— Ах, ах, ах! — напевает Амикус Кэрроу — Пора на урок! Пока-пока, маленькая мисс, никогда больше так не делай!

Алекто Кэрроу останавливает свой красный луч непростительного и следует за братом, оба «профессора» смеются.

Наконец Гарри может выйти из своего укрытия и помочь бедной девочке.

По крайней мере, Тёмный Лорд Волдеморт всегда сначала убивает детей двумя очень знакомыми словами. Это почти заставляет ревновать какую-то тёмную часть его души, ведомую инстинктами и эгоизмом. Ему обидно, что его родственная душа так небрежно раскидывается его словами, но когда Гарри видит, как дети откидываются назад, как будто засыпая, пощадив своих родителей, которые больше всего на свете боялись увидеть расчленённые тела и предсмертные крики своих детей, он не может не радоваться тому, что Тёмный Лорд Волдеморт так часто произносит их.

Гарри подходит ближе, стараясь издавать как можно больше звуков, чтобы предупредить девочку о своём приближении, и останавливается на безопасном расстоянии на тот маловероятный случай, если она набросится, и, что более вероятно, начнёт паниковать при его приближении. Он не спрашивает её, в порядке ли она, он не задаёт никакой другой бессмысленный вопрос. Вместо этого он начинает её лечить. Заклинания для вправления и сращивания костей, заклинания для расслабления мышц, скованных спазмом и подёргивающихся от проклятия Круцио. Осторожно, он также накладывает несколько очищающих чар, зная, что полное расслабление мышц и ужас определённо привели к опорожнению мочевого пузыря. Он исцеляет несколько кровавых ран, которые может видеть со своего места.

Закончив свою работу, он колеблется. Стоит ли теперь уйти? Или лучше подойти ближе? Поговорить с девочкой? Или промолчать? Должен ли он позвать на помощь мадам Помфри, поскольку учителя будут явно так же «полезны» в данной ситуации, как в ситуации с профессором Амбридж? Позвать одного из её одноклассников? Или одного из соседей по Дому?

К счастью, из-за угла появляется один из его учеников — второкурсница Рэйвенкло, самая младшая из учеников Гарри, очень милая и сострадательная девочка. Когда она замечает Гарри, она широко улыбается, но улыбка спадает с её лица, когда она видит перед ним сгорбленную фигуру ребёнка.

— О, — выдыхает она. На мгновение Гарри паникует. Что, если она подумает, что это сделал он? Он стоит там, в заброшенной части замка, с палочкой в ​​руках, перед ним лежит девочка без сознания. А ведь он, тот самый человек, якобы ставший причиной случаев окаменения на втором курсе, убивший Седрика Диггори, сговорившийся с Сириусом Блэком — тот, кто всегда в центре неприятных слухов и обвинений. Но она… она поднимает на него свои большие доверчивые глаза и спрашивает, — Что случилось?

Гарри так удивлён, что на мгновение замолкает, чтобы облачить свои мысли в слова.

— Я… Профессора Кэрроу…

Не зная, как лучше описать то, что произошло, он замолкает. Но ему не о чём беспокоиться — Жозефа кивает с серьёзным лицом и сочувствием в глазах.

— Я позабочусь о ней, — обещает она.

С некоторым облегчением от того, что ему не нужно беспокоиться ни об одной из девочек, Гарри кивает, но колеблется, прежде чем уйти, когда Жозефа зовёт его.

— Могу я… могу я взять её с собой? На нашу следующую встречу?

Гарри улыбается ей.

— Если она захочет — можешь не спрашивать меня.

Жозефа кивает, довольная, и снова поворачивается к девочке.

Гарри отходит от неё, уверенный, что она позаботится о первокурснице. Ему нужно попасть в библиотеку, спланировать предстоящий урок и заказать нужные ингредиенты.

Во время следующей встречи со своими учениками, он научит их варить зелье, которое ослабит последствия проклятия.

Он боится, что оно им понадобится.

***

Эта неудачная встреча Гарри и, как он узнаёт, Кейтлин положила начало печальной тенденции.

Гарри встречает раненых первокурсников, которые чем-то разозлили Кэрроу. Ему кажется, что он переносится в прошлое всякий раз, когда натыкается за углом на истекающих кровью детей, которые затем умоляют его научить их защищать себя или хотя бы минимизировать урон, или когда его вызывают из библиотеки, или класса обжигающим зовом заколдованной серьги, или когда он бессильно пытается утешить плачущих детей, которые понятия не имеют, почему их преследуют и почему им никто не помогает.

Но Гарри знает, что делать.

И его студенты тоже.

Вероятно, ему не следовало удивляться, обнаружив, что милые маленькие дети, которых он научил отращивать клыки и когти, использовали всё, что было в их арсенале, для защиты более слабых и беспомощных первокурсников. Вскоре все студенты с первого по третий курс, находящиеся под опекой Гарри, не ходят никуда в одиночку. Когда группы из двух человек перестают быть эффективными, они создают группы из трёх человек. Когда и это не срабатывает, они собираются вчетвером. Каждый из них носит с собой множество лечебных зелий. Проводимые уроки теперь