– Всё я слышал, это ты не хочешь думать и слышать меня! А если бы ты это делала, то мы бы не купались в говне! – Он оттолкнул меня и намеревался уйти, но я схватила его локоть и развернула.

– А ну-ка объяснись, – потребовала я.

– Я не подавал в суд на твоего отца и мать, я заплатил большие деньги, чтобы их напугали и развернули спектакль! Хотя мог! Я уничтожил все доказательства причастности Хью и матери, и на это я потратил огромную сумму денег. Такого человека и заключённого, как Дэвид Клэфин, больше не существует! Но блять из-за тебя я этого не сделал, не пошёл до конца, чтобы посадить за решётку виновных! Ты меня останавливаешь, ты мой камень, тянущий меня на дно! И я устал от зависимости, мне плохо! Ты довела меня до банкротства: мне пришлось купить квартиру в Бостоне, и эту квартиру я тоже купил, а не арендовал, как сказал тебе. Свадебное агентство пришлось переписать на твоего ублюдка Винса, потому что он каким-то образом узнал о прошлом и шантажировал меня. А Коул знаешь, почему вернулся в Нью-Йорк? Потому что нас побили конкуренты! А я блять стою сейчас тут с тобой и выслушиваю херню, когда я банкрот и будущего у меня нет! – Крикнул он и вылетел из кухни, а я так и стояла с открытым ртом.

Всё как-то быстро пронеслось в голове, и я не могла понять сути разговора, но запомнилось только одно слово: «банкрот».

Я пошла следом за Грандом и нашла его бросающим мои вещи в чемодан.

– Что ты делаешь? – Испуганно спросил я, а он, метнув в меня злой взгляд, собрал мои сумочки и бросил в открытый чемодан.

– Всё, сказка окончилась, малышка. Принц превратился в нищего и принцессе пора на выход в поиске нового увлечения, – язвительно ответил он.

– Гранд, прекрати это! – Закричала я, подлетая к нему и вырывая из его рук свои джинсы. – Что это всё значит?! Я ничего не поняла!

– Ливи, у меня нет денег, чтобы содержать тебя. У меня нет денег, чтобы купить тебе кольцо, я даже продать квартиры не могу, потому что сейчас кризис! Я прогорел на всём! Я накликал на себя всё это! Слишком трясся со своими деньгами! – Он швырнул мой сапог в стену.

– Подожди… подожди. Гранд, но всё же было хорошо. И твоё наследство в Сиднее ещё осталось, я уже нашла варианты для перевода туда. Мы можем вылететь хоть завтра, – торопливо говорила я, пока мозг лихорадочно пытался соображать и искать правильную в данной ситуации эмоцию.

– Нет никакого наследства больше. Все деньги ушли на попытку реанимировать звукозаписывающую компанию, но конкуренты оказались проворнее и наши группы переметнулись на их сторону. Игра на бирже не помогла, я просрал всё остальное. Ничего нет, я все бросил в компанию, как и Коул, и даже Лес, – отчаянно рассмеялся он, а я в ужасе села на постель.

– Боже, – я закрыла рот рукой, – почему ты не поделился со мной? Почему ты вечно все скрываешь? Зачем ты играешь? Ты потратил последнее на этот цирк с отцом и Патрицией, только бы доказать всем, что ты что-то можешь? И почему Винс заставил тебя отдать агентство?

– Потому что я мужчина, а они сделали из меня котёнка. Грязного и брошенного безродного котёнка, ни на что не годную живность! А я не хотел тебя подставлять, и решил, что это отличный выход. Но как раз на следующий день, после того, как я оплатил это представление, появился Винс и требовал у меня тебя, иначе он сам пойдёт в суд! А я…а что я? Предложил ему свою компанию в Лондоне и ещё приплатил сверху, как и отдал дом, а теперь… – он не договорил и развёл руками, опускаясь обессиленно на пол.

– А теперь жалеешь, – закончила я за него.

– Нет. Ливи, я просто сейчас разбит… полностью разрушен, – покачал он головой и закрыл лицо руками. – У меня ничего нет.

– О, Гранд, – я скатилась с кровати и обняла его, – я так люблю тебя. Всё будет хорошо, слышишь? Мы справимся. Ничего, деньги это не главное.

Я судорожно гладила его по волосам, прижимала его голову в груди и глотала слезы. Мне его было безумно жаль. Жалость есть разных видов. Одни жалеют для того, чтобы унизить человека, другие потому что того требуют обстоятельства. А есть жалость, которая вызвана безграничной любовью. Ты желаешь просто забрать себе его переживания и помочь справиться. Но это не в твоих силах, и ты можешь только шептать и молить его, чтобы не выгонял. И плевать на гордость, плевать на всё, он отказался от всего ради меня, а я ещё думала: лететь мне или нет.

– Нет, Ливи, нет, – он попытался оторвать мои руки и сжал запястья. – Ты должна собрать вещи и уехать от меня, возвращайся к матери и своей жизни, Ливи. Ты достойна большего, малышка, а не придурка, как я. Если ты решишь уйти сейчас, то я не обижусь, я… приму это. Так обычно и бывает, когда человек теряет всё, от него все отворачиваются. Я уже переживал это и как-нибудь выкарабкаюсь, но ты ещё молодая, у тебя вся жизнь впереди, не трать её на меня и мой характер.

– Да что ты говоришь? – Ужаснулась я, смотря на него через мутность слез.

– Я должен обеспечивать тебя, понимаешь? А у меня осталось несколько тысяч и всё, я… – он выдохнул и поднял голову к потолку. – Я чувствую себя отвратительно, ощущаю, что я и, правда, никчёмный. Я ничего не добился и всё потерял из-за своей уверенности и амбиций. Я потерял всё в один момент, когда всё вроде бы наладилось, и я выбрал свой путь. А теперь я нищий. Но я не хочу, чтобы ты жила так.

– Гранд, – я попыталась улыбнуться и положила ладонь на его щеку, с силой повернув к себе его лицо, – меня не волнует, сколько у тебя денег сейчас или было вчера. Я хочу быть с тобой, только с тобой. И другой, даже коронованный принц, меня не интересует, только ты. Мы придумаем что-нибудь, не волнуйся.

– Ты, правда, останешься со мной? Даже если я не найду работу, не смогу работать на кого-то? Если нам придётся покупать самую дешёвую еду и считать каждый доллар? Больше не будет развлечений и поездок, больше не будет дорогих машин и красивой жизни, как и одежды? Это может затянуться надолго, – недоверчиво спросил он.

– Конечно, почему ты сомневаешься? – Я пыталась разгадать его под этой бронёй, но мне не удавалось, а я хотела этого, до трясущихся губ желала помочь ему. Ведь даже не догадывалась о его проблемах, и уже подсознательно обвинила его во всём, а он всего лишь хотел показать, что его следует бояться, что его слова имеют вес. А я? Начала орать на него, говорить такую ерунду, от которой бы любой сбежал. А он терпел, когда его душа и его мужская значимость была надломлена.

Так и Винс был замешан в этом. Если бы я ему не отказала, попыталась выслушать, возможно бы… Да, я чувствовала себя виноватой во всех бедах Гранда, как только я появилась, его жизнь начала рушиться. Неужели, мы всегда будем приносить друг другу только беды?

Господи, как удушливо знать, что он страдает, а я для него обуза.

– Потому что ты привыкла к хорошей жизни, а я тебе её предложить не смогу. Я даже свадьбу не могу тебе организовать, как для принцессы. Что ты будешь чувствовать, когда все узнают? Ты готова к осуждениям и словам: «А мы тебя предупреждали»? Будешь ли ты любить меня, как прежде, когда наш мир просто рухнул? – Спрашивал он, а я сидела и слышала только одну неуверенность в себе, исходящую от него. Когда он настолько разочаровался во мне? Разве я такая слабая и беспомощная?