так и хлестала. Я осторожно присел на корзину для белья и привалился к стене — мышцы спины после беготни по лесу давали о себе знать тупой болью. Хорошо еще, что Гару тощий. Если б я в своем исходном теле попытался такой трюк провернуть, крышка бы надвое переломилась.

— Я ж говорю, она себе вирус на комп посадила, надо было его оттуда вытравить и все почистить. До позднего вечера провозился с ним. И где она только умудрилась вымогателя цепануть? Поэтому и не пошел домой по темноте.

— Бедняжка, — язвительно проворковала Моника, — тебе же такой долгий путь предстоял! Тридцать миль пешком по заснеженной тундре! Не в соседний же дом перебежать, правда?

Вот зараза. Чисто Нацуки, только с более прокачанным словарным запасом.

— Ладно, — признал я, — мне просто было влом. Устраивает тебя такой ответ?

Она вздохнула и вновь наклонилась к зеркалу. Постучала ноготком по буквам.

— Хоть вероятность этого и довольно низка, спросить все же стоит… Гарик, как у тебя с психическим здоровьем?

Я чуть не рассмеялся в голос. Наконец-то кто-то заметил слона в комнате и из ружья по нему бахнул. Как у меня с кукухой? Да вот даже не знаю, что и сказать. Из своей родимой московской халупы я внезапно обнаружил себя в чужом доме, чужом мире и чужом теле. А еще пробудился неуемный, не затыкающийся ни на секунду внутренний голос, вставляющий свои ценные мнения по поводу и без. Да любой психиатр свои яйца в капкан засунет, лишь бы только со мной минутку пообщаться. Может, по итогам исследования даже болячку в мою честь назовут, и тогда я войду в историю. Хотя нет, не войду. Вляпаюсь.

— До недавнего времени думал, что все зашибись у меня с ним, Мони, но сейчас уже даже и не знаю. Смутные сомнения терзают после этой недельки.

— Юри как-то принесла на собрание книжку, — Моника включила воду и выдавила на руки капельку жидкого мыла. Запахло химозным подобием лимона, — сказала, что она для всех подойдет, потому что это не ужасы и не фэнтези, а «д-д-детектив»

Мне совсем не понравилось, с каким презрением она сымитировала заикание Юри. Пусть даже получилось артистично. Но моего недовольства глава клуба не заметила.

— На поверку детектив оказался лишь оберткой, под которым прятались низкопробные пугалки, — продолжала вещать она, — звучит знакомо, не правда ли? Только в нашем случае эти пугалки завернули в симулятор свиданий…

— К чему клонишь-то? — перебил я.

— Гарик, не торопись, я, конечно, уже поняла, что ты не большой любитель… прелюдий, но все же. Сюжет рассказывал о детективе, который берется за раскрытие серии убийств в маленьком городке. Детектив задействует все свои навыки, чтоб вычислить преступника, но тот как будто все время впереди не на один, а на десять шагов. Заметает следы, убирает свидетелей, даже приблизительной внешности его никто не знает. Словом, ничего особо выдающегося, — Моника наморщила нос. Снова презрение, — думаю, ты после всего услышанного и сам смог бы предугадать местный сюжетный поворот.

— Убийцей был сам детектив? — предположил я.

Угадал. И награду за смекалку получил. Она шагнула ко мне и чмокнула в губы.

(наверняка у госпожи президента поубавилось бы рвения относительно тебя, если б она узнала, что ты сегодня делал с Юри, не считаешь? кстати, у меня идея! давай их сравним. кто лучше?)

— Вот видишь, не зря я в тебя верю, Гарик, — похвалила Моника, — ты умный парень, хоть иногда и демонстрируешь обратное всеми силами. Детектив действительно и был тем самым преступником, которого пытался поймать. Вот я и думаю…

— Что ты думаешь? — поинтересовался я, — что я с катушек слетел и сам намалевал эту штуку?

Она взяла меня за плечо. Любят местные девки это дело, очень уж народ тактильный попался, чесслово. Видать, личные границы не очень-то строго соблюдаются. А может, Моника просто считает, что ей можно, раз она уже в самых разных местах меня… кхм… потрогала.

— Я же говорю, вероятность этого низкая, но она есть. После того, как ты хлопнулся в обморок в кладовке, такие происшествия не из ряда вон. К тому же это не первая странность с зеркалом — раньше ты упоминал, что было видение…

— Да, — напомнил я, — видел Юри за спиной.

Моника кивнула.

— Вот. Что-то вполне могло послужить триггером для очередного эпизода. Либо вчера утром перед школой, либо сегодня, когда вернулся… — последнюю часть фразы она произнесла словно через силу, — … от Саёри.

И снова презрение. Откуда она только берет его в таких количествах? Я поднялся с корзины и потер указательными пальцами виски. Если владельцы анимешных гаремов в таком цейтноте каждый день проводят, то этим несчастным не завидовать надо, а пожалеть от всего сердца. Ни один даже до тридцатника со столь бешеным уровнем напряжения не доживет. Откинется от истощения — умственного и физического.

— Хорошая теория, Мони, стройная, — отметил я, — только неправда.

— Почему же?

— Да несколько причин есть. Хотя бы потому, что даже Саёри уже сказала, что видела кого-то у меня дома. Ты говоришь, мол, она могла придумать, но если честно, у меня причин ей не верить нету. Однако суть в другом. Да, с головушкой у меня происходит много всякой непонятной херни. Но! — я поднял указательный палец, — контроль над собой я еще ни разу не терял. Даже в абсолютно больном кошмаре про ночную аудиторию, где Нацуки со свернутой шеей разгуливала, я не терял осознанности. Паралич словил, да. Но контроль над мозгом не утратил. Тут другое.

Она ничего не ответила. Стояла молча возле раковины, засунув руки в карманы джинсов. Вода из не до конца закрученного крана капала в раковину, а «привет» продолжал равнодушно пялиться из зеркала. Только теперь не на меня, а на нас обоих.

— Ладно, пойдем в гостиную, — наконец нарушил я молчание, — все равно ничего нового тут не увидишь уже. Щас чайку попьем, может, что в голову придет.

Моника спорить не стала.

…

— Знаешь, чаю что-то не хочется. Приготовь какао, будь добр. Только покрепче, не жалей, положи три ложки вместо двух, хорошо?

Да, моя королева, а марципанов на серебряном подносе отведать не желаете? Я и так аттракционы невиданной щедрости устраиваю. Будь это какая-нибудь рандомная тянка, плеснул бы кипяточку голого и