Марвад невольно подумал о братьях и сестрах. Как иногда они вместе лежали на горных пастбищах и смотрели на облака. И так же, как сейчас он давал имена одиноким скалам, так и они спорили о том, какие фигуры видны в облаках.

После того как он убил отца, никто больше не голодал. Вскоре их свиньи уже перестали быть такими знаменитыми, но жизнь стала проще. Он наводил справки и иногда посылал им деньги через третьи руки. Если бы они знали, что они от него, то никогда бы не приняли. А так радовались тому, что иногда скот удавалось продать просто по сказочной цене.

Ему навстречу полз скорпион. Большой, черный, размером с человеческую ладонь. Укус у них болезненный, хоть и не смертельный. Он нисколько не встревожил насекомое. Оно спокойно продолжало ползти мимо его щеки. Они оба похожи. Оба — непризнанные охотники. Оба… Марвад замер. У скалы, похожей на свернувшегося клубком пса, появился горб. Там кто-то был! Или он ошибается? Горб не шевелился. Марвад не спускал с него взгляда. Время шло. Он никогда бы не подумал о собаке, если бы горб был там и раньше.

Нужно прокрасться обратно в лагерь. Ему уже чудятся призраки. Медленно поднялся. Скорпион ринулся прочь. Что-то вспугнуло его.

Марвад бросился в сторону и плавным движением выхватил нож из ножен на плече. Изменилась не скала в форме пса, а скала прямо за его спиной. Тень расплылась и стала двигаться ему навстречу.

Рука Марвада устремилась вперед. Метательный нож золотисто блеснул в лунном свете. Тень покачнулась. Убийца тут же ринулся к ней, выхватив кривой кинжал, клинок которого был изготовлен из дорогого лувийского железа.

Марвада ударили когти. Слишком медленно! Его кинжал ринулся вперед, вонзился в мягкую плоть. Существо выгнулось дугой. Его сотрясали судороги, но ни единого звука не сорвалось с его губ. Подобного существа Марвад никогда прежде не видел. Смесь мужчины и большой черной кошки. Нет… Воин, который, как и он сам, натер тело сажей. Но на убийце была шкура большой черной кошки. А на голове был странный шлем, напоминавший…

Лапа с когтями взметнулась вверх. Марвад отпрянул, подняв кинжал. Черные каменные когти напоролись на железо. Одновременно с этим последовал укол в пятку, и по икре поползла вверх жгучая боль.

Марвад застонал, в то время как лапа с когтями бессильно опустилась на землю. Вероятно, это была последняя судорога умирающего воина. Выругавшись про себя, Марвад обернулся. Он наступил на черного скорпиона, который только что полз мимо него.

Марвад закрыл глаза, борясь с болью. Ощущение было такое, словно ногу жжет огнем. Нужно уходить отсюда. Немедленно! Опустившись на четвереньки, он пополз, отчаянно закусив губу. Стонать нельзя. Крик, который сорвался только что с его губ, тоже был непростителен. Этот странный человекокот наверняка был не один.

Что это там, в тени? Марвад попытался подняться, но раненая нога тут же подкосилась. Нужно лишь добраться до пересохшей реки. На другой стороне ходят патрули из лагеря Муватты. Там он будет в безопасности.

Огонь полз дальше, в подколенную впадину. «Этот яд не убивает», — подумал он, тут же ощутив во рту привкус крови. Он прокусил себе губу.

Взгляд его коснулся скалы в форме собаки. Горб исчез!

Он не удержался и выругался. Понял, что теряет самообладание. Подобное он часто встречал на охоте. Это случалось незадолго до конца. Незадолго до того, как добыча была поймана. Когда кто-то понимал, что на шее у него стягивается петля.

С ним этого не случится. Он сумел встать на ноги. Теперь огонь бушевал внутри бедра. Нужно взять себя в руки! Убийца покачнулся, но на ногах устоял. Только не думать о боли. Он вызвал в памяти лицо отца. «Значит, теперь ты хочешь скормить его червям. Тебе не кажется, что это самое настоящее расточительство?» Слова отца так отчетливо звучали в мыслях, словно он услышал их совсем недавно. Как будто он еще здесь…

«Тогда я поступил верно», — подумал Марвад. Верно! Боль была забыта. Он снова увидел, как заступом убивает своего отца, и другая, неизгладимая боль удержала его на ногах, когда он брел по руслу пересохшей реки.

— Повелитель! Повелитель, пожалуйста! Вы должны подойти!

Муватта терпеть не мог этот визгливый голос. Он заморгал. На груди у него лежала тонкая рука. Снаружи занималось утро. Он слышал шум просыпающегося лагеря. В воздухе витал дым от костров и аромат свежевыпеченного хлеба.

— Повелитель! — Снова этот визгливый, высокий голос за пологом шатра.

Бессмертный отодвинул руку в сторону и поглядел на хрупкую девушку. Она и две других очень старались прошлой ночью. Как же он это ненавидит. Не любил он наигранных спектаклей. Ему хотелось настоящей страсти. Никогда не думал, что все это так быстро надоест ему. Став Муваттой, он почувствовал, что внезапно обретенная власть наполнила его целиком.

Схватился за виски. Опять эти голоса в его голове, постоянно говорящие с ним. Нужно напиться, чтобы снова заставить их замолчать. Если бы у него был выбор, он вернулся бы к своей прежней жизни. Но понимал, что возврата больше нет. Если она заметит, что ему надоела его властная оболочка, она заменит его.

— Повелитель!

О, этот отвратительный голос! Бессмертный поднялся, бросил последний взгляд на девушек. Наверняка все трое уже проснулись. Боятся перепадов его настроения. А он терпеть не мог, когда все окружавшие его люди в чем-то перед ним притворялись.

Он отбросил в сторону полог шатра. Там стоял его виночерпий, потный низкорослый толстенький человечек, красный нос которого свидетельствовал о том, что он пьет вино, которое для него не предназначено.

— Повелитель, крылатая Ишта приказала мне позвать вас. Вы должны прийти к руслу реки. Она сказала, чтобы я позвал вас.

Как он потеет, это просто отвратительно.

— Твой плащ, парень.

Виночерпий дрожащими руками расстегнул застежку голубого плаща с широким красным бортом, знак его должности. Муватта обернулся им вокруг бедер и повернулся к стоявшим у шатра стражам.

— Отрежьте ему хозяйство. Мне не нравится его голос.

Виночерпий испуганно взвизгнул, когда воины без колебаний схватили его.

— Господин, прошу… Я евнух. Поэтому такой голос… Прошу, простите.

Муватта раздраженно поглядел на него.

— Тогда отрежьте что-то другое от его жирного тела. Большой кусок. И бросьте в шатер, чтобы разбудить девушек.

Не моргнув глазом, воины выполнили его приказ. Крики евнуха развлекли его… ненадолго. Он пересек лагерь. Почти никто и взгляд не осмеливался поднять. Его не любили, и он это знал. Они боялись его. Таким и должно быть правление! Если он отдает приказ, его должны выполнять не задумываясь.