Этот сэр Остин был высоким, стройным, немолодым парнем с резкими чертами лица, на котором застыло хроническое выражение – словно он только что унюхал чей-то неприятный запах, по всей вероятности, ваш. Он ухитрился выглядеть так, словно меня нет смысла замечать, даже когда обменивался со мной рукопожатием, пробормотав:

– Как ваши дела, капитан Картрайт?

Мне было все равно, меня уже оскорбляли подобные «эксперты», но я решил, что не позволю ему оказаться в одной клетке с Джейком, когда меня не будет рядом – кто-то должен будет их растаскивать, когда войдут в клинч и пустят в ход зубы.

Но я не был хозяином и не мог менять рассадку; там были карточки с именами, и Хэйнс – или его флаг-лейтенант – усадил нечетное количество персон – девять – согласно протоколу, с тройной целью: 1) гостеприимство в адрес почетных гостей, поскольку порт-адмирал был связан посольскими почестями в наш адрес, 2) орошение повышения Теда и 3) светская встреча между математиками перед тем, как они приступят к работе.

Следование протоколу – обычно разумная вещь, но сам по себе он работает автоматически, словно компьютер, и может быть в точности таким же глупым… и вот что у него получилось:

Хэйнс

Хильда, сэр Остин

Доктор Лейси, Джейк

Капитан Фернандес

Я, Дити

Тед Смит

Большинство сидело лицом к главному гостю, Теду, который только что стал Серым Ленсменом; старшая гостья справа от хозяина, младшая гостья справа от главного гостя; старший гость мужского пола (сэр Остин) – слева от хозяина; старший гость нашей группы слева от главного гостя («старшим» был я, а не Джейк, поскольку я «командовал» кораблем); Джейк расположился рядом с мистером Большие Мозги, с которым ему предстояло встречаться по работе; и два офицера, которых Хэйнс пригласил развлекать гостей, друг напротив друга.

Посольский чин, отвечающий за протокол, не смог бы сделать лучше.

И все это было неправильно!

Джейк мягкий и разумный мужчина… пока кто-нибудь не переключит его в режим «безумный профессор». Пока мы одевались, я предложил отложить математические теории до завершения светского раута, и Джейк согласился. Он сказал, что постарается избегать этих тем.

Но сэру Остину было наплевать на социальные условности.

Я держал пальцы скрещенными и болтал о пустяках с Тедом Смитом, пока Дити общалась с Карлосом Фернандесом. Хильда не давала скучать хирургу-маршалу Лейси. Поэтому Джейк остался один на один с сэром Остином, с другой стороны от которого сидел Хэйнс. Может быть, порт-адмирал и пытался удерживать корабль на курсе – Джейк позже сказал, что да, – но он в этом не преуспел.

Мы еще не дошли до первого блюда, когда я услышал:

– Полная чушь, сэр! Детская белиберда! Любой школьник знает, что обычное пространство прямолинейно.

– И как вы измерили это, сэр Остин? – спросил Джейк (пока еще обычным голосом).

– Измерил это? Я математик, а не землемер! Я это доказал.

– И что? Может быть – но после ланча, – вы покажете мне свои доказательства?

– Что? Это не мое дело вам что-то доказывать! – Сэр Остин отвернулся от Джейка. – Хэйнс, я говорил вам, что вы впустую тратите мое время. Я говорил!

У Хильды были ушки на макушке, и она попыталась вмешаться:

– Сэр Остин…

– Что? Что, мадам?

Хильда пустила в ход манеры школьной учительницы, что на одно деление мягче, чем у ее сержантской ипостаси:

– Я – доктор Хильда Берроуз, научный сотрудник нашей экспедиции, но вы назвали меня «Бернс», когда нас представили.

– Что? Что-что? Возможно и так. Очень шумно и все такое. Ничего плохого не думал. Что вы хотите, доктор… Берроу?

– У меня не было сложностей с тем, чтобы расслышать ваше имя, сэр Остин Кардинг. Я нахожу, что в общественной жизни, как и в науке, внимание к деталям необходимо. А вы до сих пор не в состоянии произнести мое имя правильно. Доктор Хильда Берроуз. Рядом с вами – доктор Джейкоб Берроуз. Поэтому предлагаю обращаться ко мне «доктор Хильда».

Это привлекло его внимание, из розового он стал красным, и напряжение между ним и Джейком уменьшилось.

– Доктор Хильда Берроуз, – чопорно повторил он. – Очень хорошо, доктор Хильда, что вы желаете меня спросить?

– Я не имею желания ни о чем вас спрашивать, сэр Остин, я желаю вам кое-что сказать… если вы сможете сидеть тихо достаточно долго, чтобы меня выслушать.

По-видимому, проблем с сердцем у него не было, он не вырубился, он даже выдержал паузу в два удара сердца и напряженно проговорил:

– Мад… доктор Хильда, я слушаю вас.

– Если вы, сэр, не только математик, но и ученый, вы знаете, что в науке – настоящей науке – один выпадающий факт может разрушить самую элегантную математическую теорию… если эта теория ошибочна.

– Э? Предположим. К чему вы клоните?

– Если вы на самом деле ученый, сэр, я предлагаю вам прекратить пререкаться с моим мужем и спросить порт-адмирала, где был обнаружен наш корабль, а потом спросить у Серого Ленсмена Смита, что это за корабль. И если вы продолжите поиск фактов, вместо того чтобы швыряться в нас своими теориями, возможно, вы научитесь чему-нибудь… даже в вашем возрасте.

Наверное, Язве не стоило вращать воткнутый в рану кинжал… а может, наоборот, стоило. Ничто так не ранит старого человека, как напоминание о том, что он слишком стар, чтобы учиться.

Сэр Остин еще не сообразил, что он сражается не в своей весовой категории. Очевидно, он привык унижать других… но Язва довела технику унижения до уровня искусства. Она пустила в ход острое лезвие, а теперь предложила ему понюшку табаку. Примет ли он ее?

Он взял.

– Я слышал эту нелепую историю! Чушь собачья! Галлюцинации!

Язва не ответила, да в этом и не было нужды – он сам подставился под удар ее тяжелой артиллерии. Ее губы дрогнули, словно она сдерживала смех, она перевела взгляд на порт-адмирала Хэйнса и не сводила с него глаз, игнорируя сэра Остина.

Адмирал видел, что мяч перебросили ему, он должен был либо поддержать ее, либо сдаться. Он не мог сдаться, он уже косвенно, но определенно нас поддержал, выдав серую униформу Теду Смиту – Ленсмен не становится Серым за «галлюцинации». Однако сэр Остин не знал всех обстоятельств, он прибыл поздно и был слишком зациклен на себе.

Хэйнс выбрался из ситуации с большим трудом, как и в нашем случае чуть ранее; тогда он разозлил Джейка и вызвал раздражение у меня, но теперь мы могли наслаждаться бойней со зрительских мест.

– Кардинг, не глупите. Даже Правители Дельгона не способны навести галлюцинации на целый корабль в космосе. Прошлым вечером я не спорил с вами… но сегодня этот корабль был доставлен сюда из-за орбит Нептуна и Плутона одним из моих собственных кораблей. Он сейчас здесь, на Главной Базе. Идите и посмотрите на него. Прикоснитесь к нему, попробуйте на зуб. А потом либо рассказывайте, что у вас тоже галлюцинации, либо прекратите подобные разговоры. Кроме того, перестаньте использовать слова типа «чушь», «вздор» и «бредятина» в отношении моих гостей.