наступления властей на русские патриотические силы. 28 марта Ю. В. Андропов направляет в Политбюро записку, в которой отмечает создание среди интеллигенции движения «русистов». Русизм в этой записке представлялся «демагогией о необходимости борьбы за сохранение русской культуры, памятников старины, за “спасение русской нации”», которой «прикрывают свою подрывную деятельность откровенные враги советского строя». Под лозунгами защиты русских национальных традиций русисты, доносил глава КГБ, «по существу занимаются активной антисоветской деятельностью». Андропов ставил вопрос о скорейшей ликвидации этого движения, угрожавшего, по его мнению, коммунистическим устоям больше, чем так называемые диссиденты.

Озлобленность Ю. В. Андропова против русизма и любой иной формы национализма подвигла его на попытку отказа от национально-государственного устройства СССР. По свидетельству А. И. Вольского, помощника Андропова по вопросам экономики, у генсека имелась «идефикс – ликвидировать построение СССР по национальному принципу». «Межнациональная рознь в СССР подавлялась. Не была такой злобной, как ныне. Однако тлела всегда», – говорил А. И. Вольский незадолго до своей смерти в 2006 году и поведал об одном из поручений главы партии и государства. «Как-то генсек меня вызвал: “Давайте кончать с национальным делением страны. Представьте соображения об организации в Советском Союзе штатов на основе численности населения, производственной целесообразности, и чтобы образующая нация была погашена. Нарисуйте новую карту СССР”. Пятнадцать вариантов сделал! И ни один Андропову не понравился. Какой ни принесу – недоволен: “Отчего эту область сюда, эту – туда? Отчего предприятия так распределили?” А самое трудное было – заводы поделить. С содроганием вспоминаю то задание. В конце концов я позвонил Велихову: “Женя, выручай! Подключись”. Обратился к нему как к умному человеку и другу. Дальше мы уже вдвоем чертили. Корпели день и ночь. Компьютеров-то не было. Из подручных средств только телефоны да справки. Нарисовали три варианта. Сорок один штат у нас получился. Закончили, красиво оформили, и тут Юрий Владимирович слег. Не случись этого, успей он одобрить «проект», с полной уверенностью скажу: секретари ЦК, ставшие впоследствии главами независимых государств, бурно аплодировали бы мудрому решению партии. И страна не вляпалась бы в то, во что спустя несколько лет по уши вляпалась”»[1522].

Русофобия правящего режима на последнем этапе существования советской системы точнее всего выражается приписываемой Ю. В. Андропову фразой: «Главная забота для нас – русский национализм; диссиденты потом – их мы возьмем за одну ночь»[1523]. В пособники русских националистов, по логике записки Андропова, можно было зачислить многих замечательных русских писателей, ставивших вопрос о вечных ценностях России, о духовной природе русского человека, о необходимости отдать должное православию, о великих достижениях предков. Среди писателей, творчество которых стало истинным украшением русской литературы, помимо классиков Леонова и Шолохова выделяются: «Мощный, суровый, эпичный Федор Абрамов. Возвышенно-поэтический Василий Белов. Пронзительный, щемящий Виктор Астафьев. Драматичный Валентин Распутин. Мягкий, лиричный… Евгений Носов. Сергей Залыгин – тонкий и умный. Блестящий эссеист Владимир Солоухин». Николай Рубцов, поэзию которого «надо нам свято хранить!.. он единственный. Другого нет!»[1524].

В качестве конкретных мер по ликвидации русизма в 1981 году Андропов предлагал «привлечь к уголовной ответственности Иванова А. М. Что касается Семанова, то представляется необходимым рассмотреть вопрос об освобождении его от должности главного редактора журнала “Человек и закон”. Решение о его уголовной ответственности будет принято в зависимости от хода следствия по делу Иванова. Одновременно предполагается осуществить профилактические мероприятия в отношении их единомышленников, не склонных к разоружению, и лиц заблуждающихся»[1525].

Результатом наступления на «русистов» было увольнение С. Н. Семанова в апреле с поста главного редактора «Человек и закон». Вместе с ним пострадал сотрудник журнала Г. В. Рыжиков, составивший ряд документов, в которых выдвигал требование «чистки» высшего партийного аппарата, «засоренного сионистами и им сочувствовавшими». В августе арестовали публициста А. М. Иванова, автора известных в патриотических кругах статей в журнале «Вече», работ «Логика кошмара» и «Рыцарь неясного образа», изображающих историю компартии как цепь заговоров, переворотов, грубого насилия, задуманных и осуществленных людьми, мечтавшими только о сохранении своей личной власти. В конце 1981 года была разгромлена редакция журнала «Наш современник». В одиннадцатом номере журнала за этот год были опубликованы несколько «боевых» материалов, немедленно вызвавших скандал. Обвиняемых авторов было четверо: В. В. Кожинов, А. П. Ланщиков, С. Н. Семанов, В. Н. Крупин. С ними «разобрались» довольно быстро. Авторов осудили публично, редактора журнала С. В. Викулова после соответствующего внушения оставили на его посту, но обоих его заместителей уволили. Одним из них был выдающийся русский публицист Ю. И. Селезнев, вскоре после этого скончавшийся. На совещаниях в ЦК подвергались критике такие выдающиеся книги русских писателей, как «Лад» В. И. Белова и «Память» В. А. Чивилихина.

В 1982 году был разгромлен прорусский саратовский журнал «Волга». Поводом послужила статья М. П. Лобанова «Освобождение». Она была написана по поводу романа М. Н. Алексеева «Драчуны», где рассказывалась правда о голоде 1933 года в Поволжье. В статье Лобанова впервые в русской публицистике в СССР осмыслялись масштабы и причины народной трагедии раскрестьянивания. Как писал современник, «эффект от статьи был ошеломляющим – словно в хорошо прогретое солнцем болотце вдруг плашмя упала откуда-то с неба огромная каменная глыба»[1526]. Публикация была осуждена специальным решением Секретариата ЦК КПСС. Главного редактора Н. Е. Палькина уволили. Журнал захирел.

Осенью 1983 года в «Литературной газете» и «Вопросах литературы» начались нападки на ученых, изучающих творчество русских философов В. С. Соловьева, Н. Ф. Федорова, П. А. Флоренского. Получили строгие взыскания издатели книги выдающегося русского философа А. Ф. Лосева. Характерно, что во время преследований «русистов» власти помиловали (апрель 1983 г.) арестованных годом ранее диссидентствующих «еврокоммунистов» (А. Фадин, П. Кудюкин, Ю. Хавкин и другие) в Институте мировой экономики и международных отношений, которым руководил либеральный академик Н. Н. Иноземцев, а в 1983–1985 годах – «архитектор перестройки» А. Н. Яковлев.

Начало 1980-х годов отмечено наступлением властей на ВООПИиК. Материальные основы деятельности этого общества в течение двух-трех лет были резко ограничены. В декабре 1981 года общество было вынуждено отказаться от взносов коллективных членов, которые служили основой его реставрационных расходов. В 1983 году были ликвидированы производственные мощности общества. В 1984 году ВООПИиК был лишен права вести самостоятельную работу по пропаганде знаний, она была передана обществу «Знание».

Национальные конфликты кануна «перестройки»

Осенью 1981 года произошли крупные беспорядки в столице Северной Осетии. Волнения начались 24 октября во время похорон в Орджоникидзе убитого двумя ингушами таксиста-осетина. Его убийцы были выпущены на свободу через три дня после преступления за выкуп в миллион рублей. Участники похоронной процессии организовали митинг и захватили здание обкома. К вечеру порядок на площади был восстановлен силами курсантов местного военного училища. На следующий день более десяти тысяч человек вновь заполнили площадь перед обкомом. Митинг с участием прибывших из Москвы руководителей быстро вышел из-под контроля. В здании МВД выбили стекла. Против митингующих были брошены