она быстро увеличивалась и вот уже превратилась в две человеческие фигурки. Это был силуэт женщины, держащей за руку маленькую, белокурую девочку. Фигурки стремительно приближались, стали более контрастнее и оказались очень знакомые, это была Марина шахтерское дитя и Марина взрослая нецыганская, а та, чей образ Саша совсем недавно не мог вспомнить. Марина взрослая что-то говорила весело смеющейся Марине маленькой. Они не обращали на Сашу внимание, им было очень хорошо вдвоем. Волна радости и любви к этим созданиям захлестнула Сашино сердце. Из-под закрытых век полились слезы. Марины заметили Сашу и улыбаясь приветственно замахали руками. Саша пытался ответить, но руки не слушались. Музыка звучала все тише и тише, краски на небе стали блекнуть. Марины по-прежнему улыбались и махали руками, но уже прощально, их образы удалялись, утрачивали четкость, а затем вовсе исчезли. «Ну и пусть так! Главное — я их увидел.» Умиротворенный Саша медленно погрузился в сон. Все вокруг исчезло. Мрак.* * *

Я тщательно убрала квартиру, стерла со всех предметов отпечатки, ненужные вещи отнесла в мусоропровод. Поздно вечером вышла из дома с дорожной сумкой на плече и кейсом со шпионскими аксессуарами в руках. На мосту, оглядевшись вокруг, включив механизм уничтожения бросила кейс в воду. Через несколько секунд раздался легкий хлопок, а на месте падения образовалось маленькое облачко дыма, и кейс исчез. Не останавливаясь, перешла на другой берег, села в поджидавшее меня такси и через полчаса смотрела в окно уносившего меня в ночь поезда. На конечную станцию моей малой родины прибыли ранним утром. Я вышла на перрон, пахло горящим углем. Знакомый с детства запах, откуда он здесь, ведь сто лет как нет паровозов. Пройдя через здание знакомого вокзала, вышла в город. Тут же услужливый таксист «за ваши деньги хоть на край света!» усадил меня в машину и отвез в гостиницу. Если быть точной, город не был моей малой родиной в полном смысле, это был наш областной центр. Я решила остановиться в его единственной гостинице.

Под вечер на такси приехала в мой родной поселок, вышла из машины недалеко от «моего» клуба. Собственно, это был уже не клуб, в его помещении располагался банк. Я медленно прошла по аллее в сторону кафе, которое потеряло свой статус и в настоящем было просто забегаловка. Вошла в прокуренное помещение. За круглыми одноногими высокими столиками стояли мужчины. Пили пиво и что-то еще. Стоял прикрытый табачным дымом гул. Казалось, все посетители говорили одновременно. На меня не обратили внимания, лишь один подвыпивший мужчина настойчиво приглашал жестами за свой столик. Я глазами поискала Сашу, понимала, что если он не уехал, то обязательно окажется здесь, но в данный момент в кафе его нет, впрочем, вечер только начался. Надо подождать. Из прокуренной, пропахшей алкоголем атмосферы кафе я с удовольствием вышла на свежий воздух, села на скамейку и приготовилась ждать.

Через некоторое время в конце аллеи появился силуэт. Это был мужчина давно не стриженный и небритый, забывший, что такое утюг пиджак оттягивали карманы. Из одного кармана виднелась бутылка, второй был тоже непустой. Мужчина шел неторопливым шагом никуда не спешащего человека. Поравнявшись, мужчина даже не посмотрел в мою сторону, да и в сторону кафе тоже. Я услышала свистящее дыхание нездоровых легких. Он очень изменился с последней нашей встречи, но я его узнала, это был Саша. Стараясь не быть замеченной, я пошла за ним следом. В пустынном уголке парка Саша сел на скамейку, отдышавшись, расстелил на лавочке газету, затем вытащил из кармана бутылку, откупорил ее, из другого кармана достал стакан и какую-то еду. Не торопясь, налил в стакан вино. Пить не спешил. Растягивая удовольствие от предвкушения, посмотрел сквозь стакан на солнце и сделал несколько мелких глотков. Закусывать не стал. Достал сигарету, долго задумчиво разминал ее, наконец, зажав ее губами, прикурил, сделал затяжку и закашлялся. Кашлял надрывно и долго, когда успокоился, на глазах блестели слезы. Выпил еще глоток и осторожно затянулся сигаретой. На этот раз обошлось без кашля. Докурив, Саша закрыл глаза и, подставив лицо вечернему солнцу, несколько минут сидел без движений, только часто вздымаемая грудь свидетельствовала о том, что он жив. Мне очень захотелось поговорить с ним. Я подошла и не спросив разрешение, села рядом на скамейку. Почувствовав постороннее присутствие, Саша открыл глаза, недовольно посмотрел в мою сторону, налил в стакан вино и протянул его мне. Смерив меня взглядом, обратился по-цыгански, предлагая выпить:

— Чаюри, мангав пьеса.8

— Наис нанэ.9

— Со ту хамес?10

— Послушай, ты же гаджо11, откуда знаешь цыганский? А, я поняла, у тебя, наверное, была женщина цыганка.

Саша удивленно посмотрел на меня.

— Ты знаешь Дрину?

Я рассмеялась. У Саши округлились глаза, и я поняла, что он узнал если не меня, то мой смех. Как бы прогоняя видение Саша, залпом выпил предложенное мне вино и довольно категорично заявил, что продолжать разговор со мной не хочет. Опять налил и опять выпил. Собственно, и мне говорить с ним расхотелось — не о чем, это был совсем другой доживающий в пьянстве свою жизнь, больной человек, которого единственно что держит в этом мире — вино. Я встала и не прощаясь пошла к выходу из парка.

* * *

Я медленно брела по аллее. На душе было тревожно. Уходя от Саши, я внезапно ощутила на себе чей-то пристальный взгляд и теперь шла незаметно оглядываясь, вокруг никого не было, но ощущение слежки не покидало меня весь оставшийся вечер, даже в такси казалось, что водитель какой-то подозрительный. В сознании промелькнуло: «Нервы!» и тут же вспомнился отрывок когда-то слышанной у Саши бардовской песни: «Только нервы устали, стервы, да аорта бузит порой…» Я усмехнулась: «Положим, с аортой у меня пока все в порядке, а вот отдохнуть и успокоиться похоже необходимо». В глубине души я понимала, что версия с нервами — самообман, все гораздо серьезней и надо что-то делать, а что? Шпионского кейса у меня уже нет, как и нет никого, кто мог бы мне помочь хотя бы советом. От безысходности гнала прочь эти тревожащие мысли и вообще старалась ни о чем серьезном не думать.

В гостинице перед тем, как лечь в постель, сделала комплекс специальных упражнений и уснула глубоким сном. Утром гуляла