– Но как же я? – вырвалось у меня.

– Ты останешься здесь, пока я жив и будешь со мной.

– Но я не хочу жить рядом с дикаркой, – твердил он.

Он промолчал, понимая, что это пройдет, и я привыкну к такому положению.

С появлением Кончаки в Новгороде все изменилось. Произошло страшное оживление, но они больше не вольничали и не возмущались. И мне приходилось с ней смириться, и признать, что она изменит нашу жизнь, и князь поступил правильно. Хотя сделать это было очень трудно. Она казалась спокойной и наивной, какой-то излишне покорной. Но разве мы не знали, кто водится в тихом омуте? Она и на самом деле быстро взяла князя в свои маленькие ручки, и выпускать не собиралась.

Ярослав старался быть к ней ближе, похоже, что он больше не верил мне, а возможно, он и любил ее, ведь она ему должна была родить наследников. Я так и не смогла понять этого человека, как ни старалась. Мы жили рядом, но больше почти не виделись наедине. Догадывалась ли молодая княгиня, кто я такая, не ведаю. Она отдаляла меня от него, не моргнув глазом, и четко следила за тем, что происходило вокруг. А когда мы столкнулись неожиданно, она усмехнулась и только пожала плечами, словно хотела что-то сказать. Но не могла подобрать слов на чужом языке.

Я никогда не забуду этой усмешки. А потом я случайно столкнулась с князем на темной аллее.

– Мне больше нечего здесь делать, – сказала я ему.

– Ты нужна мне, останься, – вдруг попросил он.

Но мне показалось это скорее упрямством.

– Мне нужен твой ум, твои советы, мне нужен свой человек.

Но могла ли я на такое согласиться, зная, что мне от него нужно совсем другое.

Но ему удалось меня уговорить и остановить и на этот раз. Он всегда добивался, чего хотел. Если бы в этот миг у меня был кто-то, тогда бы все было по-другому, но так.

Когда я наведывалась в монастырь, то видела, как подрастала моя девочка. Я не думала, что это будет так грустно, сердце разрывалось, но привезти ее в княжеский дворец я не решилась бы. Я могла проводить с ней какой-то время, и рассказала ей об отце, когда она начала понимать что-то.

– Но почему он на тебе не женится? – спросила она.

Я понимала, что монахини не только просветили ее, но и говорили о нас с князем, вероятно. Я чувствовала, что моя девочка не сможет полюбить своего отца. Но ему до этого тоже не было никакого дела. Я породила еще одного противника, а то и врага для моего несчастного князя, хотя я еще и не знала, отчего должна защищать этого человека.

Они увиделись только когда пошло ее восьмое лето. Все эти годы я жила в Новгороде и появлялась в монастыре. У князя уже родились три сына. Кончака стала настоящей хозяйкой в мире его и в душе.

Глава 9 Противостояние

Почему-то в тот день князь вспомнил о Купаве, он уселся на коня, и потребовал, чтобы мы поехали в монастырь. Это очень удивило меня, но пришлось подчиниться.

– Покажи мне девочку, – только и сказал он по дороге.

Он оставался самым непредсказуемым человеком в мире. Я немного заволновалась и даже испугалась, когда услышала такое, но противиться ему никак не могла.

Он ничего не спросил даже о том, как я живу рядом с ним. Он все время показывал, что ему нет до меня никакого дела. И только жаловался на то, что идет не так, и ждал сочувствия. Мы предавались земным утехам, как в старые добрые времена, когда решили быть вместе, и только. Мы обнимались, словно не виделись вечность или никогда больше не увидимся снова. Но как странно было переживать подобное. Прежде я бы возмутилась. Но я не сердилась на него теперь. Я только видела ясно, что был он, как и всегда, несчастным человеком, наверное, потому что таким уродился. Не была счастлива и его жена, и так просто сошлись и встретились три одиночества и оставались, они и сами, наверное, не ведали почему, вместе.

Я первой поднялась с травы. Мне казалось, что он не дочь нашу увидеть хотел, а просто еще раз побыть со мной. Но он отрицал это, просто сделал то, что ему хотелось, и давно не было времени и настояния. Я помню, как девочка вышла к нам. Долго и внимательно она смотрела на князя. И она так и не смогла его принять, я это почувствовала. Никогда прежде я не видела ее такой отрешенной и далекой, как в тот день.

– Мне сказали, что ты мой отец, – услышала я ее голос и не узнала его.

На меня она совсем не смотрела, словно меня и не было тут. Я разозлилась, развернулась и отправилась прочь. На обратном пути о ней мы не сказали ни слова. И я чувствовала себя перед всеми и во всем виноватой, хотя и не знала, как это объяснить.

Только через три месяца я оказалась в монастыре снова, все никак не могла туда выбраться. Монахиня сказала, что девочка от них сбежала, я ушам своим не поверила.

– Она уехала в Галич и не хочет оттуда возвращаться.

– Но зачем ей нужен этот коварный старик, – вырвалось невольно у меня.

– Она считает его лучшим из князей и хочет досадить вам.

Но об этом никому я не сказала ни слова. Конечно, я волновалась за нее. Она просто капризный и упрямый ребенок, обиженный на весь мир и на нас с князем. Кто-то из слуг сказал мне, что Ярославу давно известно об исчезновении дочери. И только я, как самая скверная мать на свете, обо всем узнала последней. Но ведь и женой я не была вовсе, и теперь даже любовницей быть перестала, так что еще мне осталось в этом мире?

В те роковые дни татары напали на Рязань. А скоро и Киев оказался в их руках. Вместе с Ярославом мы отправились туда. Княгиня с сыновьями по его приказу осталась в Новгороде, хотя она совсем не была довольна таким решением. Когда мы впервые увидели то, какая жуткая беда обрушилась на нас, то содрогнулись. И все наши беды были ничто в сравнении с этим голодом, мором и пожаром.

Князь опомнился и начал отстраивать город, примирившись с этой трагедией. И в первый раз он не казался мне растерянным и слабым. Киев должен был быть ему благодарным за то, что здесь был его князь. Я радовалась тому, что у нас на глазах Киев поднимался из руин. Но и боль не отпускала мою душу в те странные дни. Если бы я знала, что мой путь закончится в Киеве, а родной Галич будет недосягаем, если бы ведала, что нам так долго придется провести в Новгороде, я бы, наверное, выбрала другую дорогу, постаралась что-то сделать иначе. Но я вернулась неожиданно в те места, где жили все мои прабабки. Круг сомкнулся. И в этом был виден особенный знак.

– Она была только княжеской наложницей, скажут обо мне своим дочерям мои внучки.

Я уже слышала их голоса, и мне нечего будет им возразить.

Умина, дочь князя Гостомысла стала королевой, я стала наложницей князя Ярослава, и с этим ничего не поделать, у каждой из нас только своя судьба, другой не дано.

Часть 14: Купава Монахиня