чтобы решить свою проблему самостоятельно, но ты предпочёл не напрягаться, прогнуться и приспособиться, тем самым подписав другой Душе смертный приговор. Так что теперь голосить тебе бессмысленно, твои слова не имеют веса — они просто вибрации воздуха, не более. Нет никакого смысла ценить жизнь того, кто ни во что не ставит жизни других, — ответила я, достала из хранилища добытый мной в убежище умершей глобальной сущности мира «прибор» и передала его Ивану:

— Давай ты, у тебя хоть какой-то опыт имеется.

Ваня вложил «прибор» в левую руку Ваану и, используя мой силовой кокон как внешний управляемый каркас, поднял правую руку пленника и нажал ей на сероватую грань «прибора». Ваан, не успев даже возмутиться напоследок, потерял сознание и как-то неестественно обмяк. Иван тут же отправил его тело в океан энергии, поднял и передал мне «прибор» со словами:

— Не надо ненужной рефлексии, мы учли все известные факторы, и сделали всё от нас зависящее для того, чтобы эта, далеко не самая лучшая, Душа вернулась домой в Реку, аминь.

— Да пофиг мне на него — трус, крыса и приспособленец, каких ещё поискать. Ты мне другое ответь — как ты смог использовать мой силовой кокон? Я ведь тут вроде имба-мамка и никто не может изменить то, что создала я?

— А это тайна великая есть, — загадочно изрёк Иван и весело засмеялся. — Я совсем недавно осознал, что могу использовать чужие структуры информации. При этом структуры Властелина я мог ещё и изменять по своему усмотрению, а вот твои — не могу, но это не мешает мне ими пользоваться без изменения свойств.

— То есть ты можешь пользоваться моим щитом, надетым на мне же, без изменения его свойств…, например, уменьшив зону его защиты до маленькой точки? — уточнила я.

— Ага, — просто ответил мне Ваня и улыбнулся очаровательной улыбкой.

— Как интересно…, ты можешь видеть чужие структуры информации, изменять их по своему усмотрению и пользоваться ими… Морфеус не зря верил в тебя, Нео — ты все-таки избранный, поверь и ты в это. Так вот, когда начнёшь летать и драться с многотысячными агентами матрицы, почаще напоминай мне, чтобы я лишний раз с тобой не ругалась, — я убрала «прибор» в браслет-хранилище и пригласила жестом Ваню на выход.

— А разве я не летаю и не дерусь? — спросил он, нисколько не удивившись по поводу всего остального.

— Однако…, тогда начинай напоминать после того, как оденешься в чёрный кожаный плащ. Не задавай больше дурных вопросов — я тебе потом кино расскажу, ну или покажу, если смогу, — выйдя из временной тюрьмы, я немедленно убрала её с нашего острова, и мы отправились ужинать, пить чай с печеньками и разговоры разговаривать.

Перед тем как лечь спать я проверила и усилила нашу сигнализацию, а также назначила четырёхчасовые смены дежурств. Состояние тревожности не покидало меня, ведь чего ожидать от фагоцита Вселенной не знал никто из нас.

* * *

Мастер трёх миров Чмор вернулся домой и на входе в свой рабочий кабинет вляпался в почти засохшую слюну, ладно. Сняв защиту и войдя в помещение, он взял со стола «Глаз Гнили» и настроился на свою ублюдочную подстилку Кхета — тот, сидя на кухне у окна, смотрел в небо отсутствующим взглядом и пускал слюни, ладно-ладно.

После посещения четвёртого этажа Дворца правителя Гнили в его сознании уже не было места гневу, хотя нет, гнев на Кхета он конечно же испытывал, но тот был уже на задворках сознания, на первом месте была рациональность и скорейшее подчинение мира. Никто не знал Кхета лучше его хозяина жизни и как вести серьёзный разговор с ублюдочной подстилкой Чмор тоже представлял лучше многих — он вытащил из багажа учительский жезл второй стадии, полученный им в кладовой Дворца, и направился на кухню — рациональность рациональностью, но получить ещё и удовольствие от общения ему никто не запрещал…

* * *

Когда взревела сирена тревоги я мирно спала, отдежурив свою смену из четырёх часов. Мой симбионт подсказал, что текущее время половина шестого утра и сейчас смена Ивана. Не на шутку испугавшись, я вылетела из палатки и увидела нереальную картину — две черные, лоснящиеся от слизи, полутораметровые переплетённые змеи стояли вертикально на своих хвостах, у каждой было по одной конечности, напоминающие не к месту пришитые четырёхпалые руки, состоящие из двух суставов — кистевого и локтевого, отстоящего пальца на кистях предусмотрено не было. Головы у существа были почти змеиные — казалось, что нормальная змеиная голова оплывает как восковая фигурка в камине, но потом резко восстанавливает свою форму. В общем — две чёрные сплетённые склизкие змеи с уродливыми ручками и расплывающимися головами. И в одной ручонке у этой гадины находилась длинная «волшебная палочка», упирающаяся в щит Ивана.

— «Василиса — не смей вмешиваться!! Стой столбом и молчи! Всем остальным сидеть в палатках и действовать по моим командам. Вы все — сущности-кандидаты в новые старшие сержанты, я вас только что создал, но ничего не объяснил» — пришли в канал группы быстрые команды от Ивана.

В этот момент его тело выгнулось дугой, грудью вперёд, и опустилось на колени, затем плавно согнулось в другую сторону и замерло с опущенной вниз головой перед чёрными змеёнышами.

— Мерзкая ублюдочная подстилка, как-с ты умудрилась-с потерять-с всю армию? — говорил Кхет, а это явно был именно он, очень странно — начало слова было шипящим, затем следовал как бы бульк вязкой жидкости и, под окончание некоторых слов, вторая голова издавала короткий шипящий свист. Иван ответил ему голосом Калё, умоляющим и подобострастным:

— Повелитель Кхет, битва была страшная, из армии остались лишь трусы и раненные, мне пришлось убить их самой. Но я победила, сняла с них «прибором» щиты и победила — это главное. А армию создам новую, я уже начала создавать старших сержантов, по образу побеждённых высших сущностей.

— Ты ублюдочная дура и ничего не понимаешь-с, — как мне показалось, со страхом, почти в истерике, зашипел Кхет, — у меня нет-с больше времени. С-создавать-с армию это долго, непростительно долго, думай-с как-с ускорить-с с-становление тебя глобальной-с с-сущностью. Полный-с захват-с мира уже не обязателен-с. Как-с с-сделать-с из-с тебя глобальную с-сущность-с — отвечай-с!

— Я не знаю, повелитель Кхет, — залепетал Иван. — Мир делает это по своему усмотрению, но думаю, что глобальной становиться самая сильная сущность мира. Если я стану самой сильной, то стану и глобальной. Но как ей стать я не знаю.

— Дура, дура, дура! Зачем-с я с-с тобой-с только с-связался, — тихонько