И я не уверен в правоте Курты относительно Иордана. По определению, поскольку сам Иордан не оставил никаких записей касательно своих методов работы и поскольку способов проверить приводимые им сведения у нас нет, мысль о том, что он изобрел связь между венедами лишь на основании указаний Тацита, может оставаться лишь предположением. Она не является проверяемым фактом, и есть данные, говорящие отнюдь не в ее пользу. Иордан начал карьеру в роли армейского писца при византийском военачальнике, чье войско стояло на дунайской границе в то время, когда участились набеги славян. Он также приводит – и вновь, предположительно, отталкиваясь от собственных знаний – точную информацию о поселении к югу от границы в нижнем течении Дуная различных групп, пришедших сюда после распада империи Аттилы. Это говорит о хорошем знании региона и подтверждает вероятность того, что у Иордана имелась подлинная информация о том, что по крайней мере сами славяне думали о своем происхождении. Вполне возможно, что он предоставил нам самую раннюю историческую справку о славянских группах в действии, упомянув о войне готского царя Винитария с антами. Вызывает вопросы только хронология. Иордан считал, что Винитарий жил в конце IV века, но на деле он был предводителем одного из тех отрядов, которые разгромил Валамир, чтобы в конечном счете создать объединение остготов под предводительством Амалов, возможно после смерти Аттилы. Но у Иордана выходит, что упомянутая война произошла до того, как эти самые готы двинулись к западу от Карпатских гор к Альфёльду, чтобы не возникло противоречий при рассказе о действиях славяноязычных антов на восточных предгорьях Карпат в V веке. Нужно еще учесть тот факт, что термин «венды» (произошедший от старого римского названия венеды (venedi) начиная с VII века использовался многими средневековыми западноевропейскими народами для обозначения своих славянских соседей, а миграция, как мы увидим далее, была отличительной чертой славяноязычных племен с VI века. Большие группы склавинов и антов из Молдавии и Валахии в начале VII столетия окажутся на Балканах, и уже в VI веке есть упоминания о славянах, переселяющихся на запад по центральноевропейским возвышенностям. Учитывая, что, как мы не раз видели раньше, у групп населения вырабатывается привычка к миграции, это лишь добавляет весомости предположению, что первые славянские племена выдвинулись в регион в недавнем прошлом. Всего этого, разумеется, достаточно, чтобы сделать вывод Курты о ненадежности сведений Иордана как минимум неубедительным, и, на мой взгляд, вполне возможно, что это один из тех редких случаев, когда древний историк действительно знал, о чем говорит[497].

Но здесь есть даже более важный момент. Начиная примерно с 500 года, как мы чуть позже убедимся, начался процесс масштабной экспансии, который сделает славяноязычные племена главной силой на просторах Европы от Эльбы до Волги. Этот процесс не слишком подробно описан в источниках, но кажется весьма неправдоподобным утверждение, что начало ему могло положить всего одно-единственное племя, занимавшее территории Молдавии и Валахии. Даже если забыть об утверждении Иордана о венедах и признать, что склавины и анты появились именно там, где они впервые упоминаются, вам еще придется объяснить явление славянизации в целом. Помимо названия упомянутого дерева лингвистика предоставляет нам два важных и более общих положения.

Во-первых, современные славяноязычные группы (восточные, западные и южные) примечательны тем, что они по-прежнему близки друг другу – так близки, что языки остаются взаимно понимаемыми. Все предполагает, что такая близость проистекает не из процессов лингвистической конвергенции в недавнем прошлом, а из того факта, что они разделились на довольно поздней стадии. Во-вторых, славянские языки в целом наиболее тесно связаны с балтийскими, а гидронимы балтийского происхождения были когда-то куда более широко распространены в Восточной Европе, чем сейчас (см. карту 16). Как мы видели в случае с англосаксами в Англии, названия крупных рек имеют странную тенденцию переживать даже серьезные культурные трансформации. Следовательно, незадолго до разделения славянского праязыка на ветви должен был произойти раскол между славяно– и балтоязычными племенами. Ранее они говорили на одних и тех же древних близкородственных индоевропейских диалектах[498]. Взятые в столь же широком аспекте, археологические свидетельства дают схожую картину. Единственными возможными создателями крайне простых земледельческих сообществ, оставивших после себя памятники корчакской и родственных ей культур начала VI века, – земледельческие же племена в Европе к востоку от Вислы и северу от Карпатских гор в римский период. На это указывают все имеющиеся свидетельства. Славяноязычное население Европы явно появилось где-то среди народов Восточной Европы, не принадлежащих к германским. Даже если Иордан выдумал связь между склавинами и антами (в чем я сильно сомневаюсь), остается большая вероятность того, что он был прав.

Однако лингвистика не в силах помочь нам с хронологией. Мы знаем, что славянская языковая группа появилась сравнительно недавно, но что это означает на деле? Некоторые эксперты утверждают, что отделение ее от балтийской группы началось только в середине 1-го тысячелетия – в то время, когда славяноязычные племена начинают появляться в наших источниках. Другие считают, что произошло это раньше – может, даже на тысячу и более лет. Такой разброс мнений имеет значение, когда доходит дело до попытки проследить славянизацию Европы, начавшуюся примерно с 500 года. Было ли тогда крайне мало славяноязычных групп, поскольку языковое разделение только начиналось, а значит, они были представлены лишь склавинами и антами, носителями корчакской и пеньковской культур? В этом случае получается, что весьма немногочисленный народ к X веку уже стал доминировать на территории Европы. Если же, напротив, отделение славянской семьи началось гораздо раньше, то склавины и анты могли быть лишь двумя подгруппами куда более многочисленного славяноязычного населения. Сейчас дать точный ответ невозможно, но большинство экспертов считают, что славяне откололись от балтийцев задолго до середины 1-го тысячелетия. Тогда экспансия славян уже не вызывает изумления, поскольку выходит, что они к тому времени населяли не только Молдавию и Валахию[499]. Тем не менее следует помнить об обоих вариантах, пытаясь объяснить внезапную экспансию славян по трем основным направлениям: к югу на Балканы, к западу и северу к Эльбе и Балтийскому морю, к востоку и северу к Волге и дальше, к границам арктической тундры.

Экспансия славян на Балканы довольно полно описывается в более или менее современных ей восточноримских и византийских исторических источниках. До обнаружения новых археологических данных они предоставляли нам большую часть более или менее надежных сведений о раннеславянской истории. В итоге, как всегда бывает, когда слишком много умных людей изучают одни и те же источники, содержащие ограниченный набор сведений, область исследования превращается в шахматный матч, в котором на каждый гамбит находится ответ. К счастью, у нас нет необходимости вдаваться в подробности этих споров, поскольку общие черты славянской экспансии на Балканы вполне ясны.