под диваном! Достоинство всюду должно быть соблюдено. Мы пошлем Вам библиографию в 36 страниц — полезно для Бостона и всюду.

Пошлем Вам сейчас полученный большой калькуттский журнал со статьей неведомого друга Дж. Нага «Рерих — эй Сейнт енд [эн] Артист»[538]. Достанем копию и пошлем Вам. Так идет продвижение. Итак, будьте во всеоружии и в единении творите сужденную победу!

Сердцем и духом с Вами,

Н. и Е. Р.

175

Н. К. Рерих — Р. Я. Рудзитису

24 сентября 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Родной Рихард Яковлевич,

Посылаем Вам конец «Аум» — из нашей телеграммы Вы уже знаете о необходимости выпустить эту книгу со всякою спешностью. К этому имеются особые причины.

Прилагаем и Знак обложки. Может быть, в этом случае и на первом листе можно оставить 1936 год, ибо книга выйдет без всякого запоздания. Цвет обложки синий, такой же, как на латв[ийской] «Агни Йоге».

Прилагаем список адресов для журналов «Урусвати» — пожалуйста, разошлите их чем скорее, тем лучше. Ведь теперь «каждый день равняется целому году».

Также посылаем для Вашего сведения выписку из одного моего недавнего письма в Европу. Среди биографических данных и такие сведения существуют. Посылаем для библиотеки Общества Высшей Школы имени Св. Миры. Получили от Буцена Ф. А. возд[ушной] почтой два номера берлинской газеты с отвратительной клеветой на книгу Клизовского. Подписана она «Рижанин» — интересно знать, кто скрылся за этим псевдонимом. Не напоминает ли это Вам какую-то подобную же подпись? Как оборотисты темные силы, и такую интерпретацию своей книги Ал[ександр] Ив[анович] вряд ли предполагал. Вообще, творится что-то невероятное, и тем более должна быть напряжена зоркость во всех направлениях.

Также прилагаем наши предположения о лифлете «Угунса». Какие уже сделало связи наше молодое издательство? Вопрос распространения книг является целой особой наукой, и желательно, чтобы издательство в этом отношении сразу встало бы на правильно практический путь. Мы удивлялись, как «Свящ[енный] Доз[ор]» сразу попал во все каталоги европейских книжных магазинов — очевидно, книга попала в какую-то уже проторенную обычную колею. О положении в Харбине Вы можете судить хотя бы по тому факту, что с апреля до сих пор никто еще не расхрабрился зайти в магазин Зайцева и хотя бы скромно спросить о «Свящ[енном] Доз[оре]». Вчера еще было получено письмо из Харб[ина], в котором пишущий удивляется, почему никто до сих пор не зашел в магазин Зайцева. Конечно, и сам пишущий этому не посодействовал.

Верим, что нынешний сезон Об[щест]ва начнется в бодром и вдохновенном настроении. Е. И. и все мы шлем наши лучшие пожелания Вам, Вашей супруге и всем дорогим сотрудникам.

Сердцем и духом с Вами.

176

Е. И. Рерих, Н. К. Рерих — З. Г. Лихтман, Ф. Грант, К. Кэмпбелл и М. Лихтману

24–25 сентября 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

№ 103

Родные Зин[а], Фр[ансис], Амр[ида] и Мор[ис],

Получились Ваши письма от 29 авг[уста] по 3 сентября с приложением письма Кауна. Это письмо не только наводит на размышления о душевных свойствах самого Кауна, но еще раз подчеркивает существование каких-то доверительных писем от трио, очевидно, насыщенных всякою клеветою. Конечно, всякий порядочный человек не преминул бы сообщить друзьям содержание клеветнического письма, но, очевидно, для Кауна «культурные» заслуги трио безмерно выше всех прочих и он хочет приумножить собою шайку нинкомпупов. Каждый волен вписать в свой жизненный формуляр все, что ему угодно. Но интересно бы знать, кто же такие еще получили клеветнические письма доверительно. Вероятнее всего предположить, что эта клевета распространялась прежде всего среди почетных советников. В то же время, например, Беннет, вероятно, не получил подобного письма, иначе он как порядочный человек сказал бы это Вам. Значит, происходил какой-то выбор и, вероятно, Каун был почтен таким письмом, чтобы внедрить клевету в Калифорнию. Ведь трио знало, что в Калифорнии много наших друзей и что не только Сан-Франциско, но и Лос-Анджелес могут быть весьма полезны. Может быть, удастся проследить, по каким еще каналам протекла клевета.

Обложка первого издания книги «Аум»

Зина пишет, что кто-то из Харбина покупает книги, — очень просим сообщить имена этих покупателей. Это нужно знать, потому что нашему Содружеству для книг мы давали рижский адрес, значит, эти покупатели не от Содружества и тем интереснее знать их имена и адреса. Франсис пишет про Бостон и о материале для этой выставки. Конечно, материал отсюда являлся лишь добавительным, а весь основной материал, из монографий Брентано и Яременко[539], из журнала «Урусвати» (три тома), всех книг «Пресса», «Арчера»[540], Бюллетеня, всех цветных больших репродукций, фотографий всяких ивентов[541] и экспедиций, — вся эта основная масса находится у Вас в Нью-Йорке… Местная пресса будет рада иметь здесь сведения об этой выставке.

Сегодня Вы уже находитесь в боевом периоде. Странно слышать, что если реф[ери] из оппозиции Глиину, то каким же способом противники его могут на него производить давление. Казалось бы, что должно быть как раз наоборот. Очень просим Мориса помнить, что книга «Община», о которой он писал, называется «Коммюнити», а не иначе. Того названия, которое упоминалось им, вообще не было. Поэтому очень просим его предупредить и всех тех, которые, может быть, употребляли неверное название. Кроме того, как известно, та же книга называлась и «Нью Эра», но, во всяком случае, не так, как писал Морис.

Можно себе представить, какие новые гадости задумывают преступники, ведь в их темном мышлении всякие мерзкие выходки должны концентрироваться около двадцать четвертого числа и к началу судоговорений. У них не осталось не только ничего святого, но и человекообразного. Они способны извратить решительно каждое слово. Они могут поступать именно как пишет Франсис, то есть — подобно ночным гиенам. Их последнее кощунство открыло всю глубину их адских устремлений. Можно себе представить, как страдает достойнейшая мать Мор[иса] о своей бывшей дочери. Если из Библии, из Евангелия можно отдельными словами сложить книгу безнравственную, то насколько же легче извратить культурную деятельность в любой уродливый аспект. Конечно, большое счастье в том, что никто из нас не делал ничего тайного с трио. В течение всех пятнадцати лет все делалось явно, с ведома всех Трэстис. В этом обстоятельстве сейчас заключается огромный смысл. Ведь только нашими общими достоверными показаниями можно опрокидывать все темные наветы. Также прекрасно, что у Вас четверых существует единение, и, таким образом, всякое недоумение может быть выяснено немедленно. Хотя мы надеемся, всем нашим адвокатам