отдал нам свою силу, чтобы мы мог выжить и драться! Я отдать вам себя, я отдать вам сила Тьмы! Сейчас настать час, когда нам всем нужно отдать себя! Всем нам! Наш ганрархи и дархары, наш братья, который надеется на наш сила и сражаться в снаружи и внутри — ждут наш храбрость! Покажем им наш сила! Во имя будущего обеих рас, отдать себя!!

Он говорил так свирепо и убедительно, что первоначальное ошеломление, овладевшее его воинами, начало отступать. В неверном свете сгорающего нарга, Джек Морган видел, как их лица за прозрачными забралами шлемов принимают угрюмое и решительное выражение, воины крепче хватают оружие, готовясь сражаться.

— Дархары!! Мы не подвести наш братья! Не отступать! Если мы отступать — все люди и все гурхор смерть! Не отступать!! — потрясал катаной царь-гурхор, — НЕ ОТСТУПАТЬ! ДХУМ ШИРД, АУХ!!

— АУХ!! — отозвались «фобосы», заразившись его смелостью и злостью. — АУХ!!

— КТО ВАШ МАТЬ?!

— КАТАНА — НАШ МАТЬ!!

— КТО НАШ ОТЭЦ?! ПОЖИРАТЕЛЬ — НАШ ОТЭЦ!!

— ПОЖИАТЕЛЬ — НАШ ОТЭЦ!!

— КТО СИЛА ПОЖИРАТЕЛЬ?! «СПАРТА» — СИЛА ПОЖИРАТЕЛЬ!!

— «СПАРТА» — СИЛА ПОЖИРАТЕЛЬ!!

Джек Морган грозно расхохотался и, развернувшись навстречу наступающей волне врага, смело бросился в бой. Его воины-«фобосы», с криками «АУХ!!» все до единого, стремительно последовали за ним, врубившись в темную клокочущую массу.

Жестоко рубясь, нанося удары во все стороны, «спартанцы» сражались на пределе своих сил с бесконечно наступающим врагом. Каждый из них, наполнившись смертельной решимостью, дрался до конца, будучи уверен, что своей смертью выигрывает время для других «спартанцев», которые в данную минуту сокрушают врага. Никто из фаланги «фобос» даже не знал, что они и были последними из последних, кто еще сражался с древней тварью. Больше некому и нечем было ее побеждать, все кругом пали, весь Усмиритель, весь ударный флот, весь сектор Адастра-Тень превратились в месиво мертвого металла и плоти…

Как и их гурхорский царь и командир, твердо уверенный, что Темный Бог даст им силу преодолеть непреодолимое во славу его, воины-«фобосы» один за другим были убиты в этом неравном бою. Раздавлены, разорваны, поглощены и сожраны неостановимой массой, когда-то так же бывшей людьми. «Спартанцы» убили многих, горы обожженного, изрубленного и парализованного нейротоксином симбионта мяса были повержены перед ними — но это было микроскопической каплей по сравнению с остальной невиданной силой возвышенного.

Проклятая мерзкая плоть просто не кончалась.

И Темный Бог безмолвствовал.

В крови, в агонии, в предсмертных ударах — все «спартанцы» были убиты. Все до единого. Ни храбрость, ни сила, ни катаны, ни бластеры, ни нарг, ни Усмиритель, ни космическое оружие кораблей и крейсеров — ничто не смогло спасти их от поражения.

Из-за одного-единственного непредвиденного действия одного-единственного человека, волей судьбы древняя тварь взяла верх.

Могло ли быть иначе?..

Не было смысла больше об этом рассуждать. И некому.

Сектора Адастры замолчали навсегда, погрузившись в кровавое безумие.

Часть 5.6 Истинная любовь

Из ныне живущих людей, только Юки Ведьма в ходе своих аналитических экспериментов с «живым» кристаллом поняла, что псионная энергия, являясь по сути своей волновым колебанием в океане потенциального поля темной энергии, не ограничена скоростью света, как материя. Колебания возникают во всех точках одновременно, и предел воздействия псионики ограничен лишь расстоянием, с которым эти колебания затухают и рассеиваются. Чем сильней дар, тем на большее расстояние распространяется псионная волна воздействия. Действие же ее всегда мгновенно.

Но Юки была мертва, поглощена гурхорской паразитической культурой биотики, и никому уже ничего не могла бы рассказать, даже если бы вдруг захотела это сделать, отбросив элитский эгоизм и амбициозность.

Даже сам возвышенный не обладал полноценным знанием о природе той беспредельной силы, которой он владел. Древняя тварь просто использовала ее, как данность. Его сознание, расслоенное на бесконечное множество безумий, не было в состоянии долговременно анализировать что-либо — да и для него в этом не было никакого смысла, ибо обладая совершенными дарами пророчества и телепатии, он знал все и сразу, в моменте. Это же совершенное пребывание во всезнании делало его неспособным ни к какому последовательному мышлению, все настолько перемешалось в кипящих обрывках воспоминаний и мыслей всех его поглощенных жертв, что реальность как таковая перестала для него существовать как нечто осмысленное. Обладая абсолютной силой, возвышенный был абсолютно безумен.

И только далекие, первоначальные воспоминания, точнее эхо воспоминаний из прошлой его жизни в древнем Эдеме, когда он или она еще был смертным, периодически вспыхивали в нем наиболее оформленно, заглушая постоянную тягу пожирать всех людей, до которых он может дотянуться. Одним из таких воспоминаний, как вспышка, пронзившая и содрогнувшее его существо — был тот самый страх, который он испытал, приняв Копию Джонсона за одну из древних машин «Единства». Это было неудивительно, потому что киборги, за исключением некоторых принципиальных отличий, вроде биотической матрицы, подражали древним механизмам достаточно хорошо и использовали их же древние технологии.

Этого сходства хватило, чтобы пробудить давно забытый страх из давно забытых воспоминаний возвышенного. Как неконтролируемая реакция, идущая как прямое действие, выражая его эмоцию — чудовищной силы псионная волна ударила по всем секторам Внутреннего Космоса. Именно эта волна, ответным ударом обесточила все корабли ударного флота «Спарты», сожгла суккуба Румилион и погрузила искусственный спутник Тень во тьму, лишив энергопитания.

Но действие псионной волны было настолько сильно, что не ограничилось полем боя в Адастре — эту силу напрямую и в ту же самую секунду ощутили даже в секторе Гигер-Рэд.

И станция «Роза», и флот бывшего Дивизиона В, ремонтирующийся на рейде рядом с ней, в одно и то же мгновение оказались полностью обесточены. Все реакторы вышли из строя, древние механизмы перестали функционировать, погас свет, отключилась гравитация и подача воздуха. На кораблях и на станции возникла неразбериха, никто не мог понять, что произошло, и что надо делать — но это было только начало.

Потому что за первым ударом тут же последовал второй — мгновенно адаптируясь в боевых условиях, древняя тварь, чтобы уничтожить ненавистного ей врага-машину, применила уже иную тактику. То, что умирающий Кэп увидел, как застывание ошметков плоти, в пространстве вырванных из кровавого солнца