65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin

13-го июня 1936 г., суббота

                         Дорогая Ариадна,

Жду Вас, с большой радостью, во вторник, ибо понедельник у меня уже взяли — молодые муж и жена, оба пишущие[1659], — так что нам с ва*ми не удалось бы как следует ни побеседовать, ни почитать своё.

Итак, во вторник, к 4 ч<асам>, — дай Бог хорошую погоду, тогда пойдем в соседний парк, где даже есть павлин (один!) — а то та*к посидим[1660]. Приезжайте надолго, с обедом, постараюсь Вас хорошо угостить. Но ни за что уже не отменяйте. О четверге сговоримся устно.

Целую Вас и жду, захватите маршрут.

                                       МЦ.

Прочту Вам свои переводы песни из Пира во время Чумы и Пророка[1661] — для бельгийского сборника 1937 г.

P.S. А листок оказался начатым с другой стороны — простите![1662]

Но нет времени переписывать, п<отому> ч<то> сейчас Аля едет в город и опустит.

_____

И еще буду жаловаться на Люсьена.

— Уже?

— Да. [1663]

_____

Словом — жду всячески.

Впервые — Письма к Ариадне Берг. С. 62. СС-7. С. 500. Печ. по СС-7.

47-36. З.А. Шаховской

Vanves (Seine)

65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin

22-го июня 1936 г., понедельник, жара.

                         Милая Зинаида Алексеевна,

Оба перевода давно готовы, сейчас они на рассмотрении у Поля Буайе[1664], — моя мечта, чтобы он дал мне весь Пир во время Чумы, — что значит «дал»? А то, чтобы потом — взял, ибо переводить себе в тетрадку — окончательный люкс… и глупость.

Переводы хороши[1665], и таковыми останутся, если даже Поль Буайе не одобрит. Нет ли еще чего-нибудь — для того же сборника, или для «Журналь де Поэт», м<ожет> б<ыть> они захотят (по прочтении Песни и Пророка) чего-нибудь пушкинского — в моей транскрипции? Отзывайтесь скорее — тогда сразу вышлю — мне всегда в фактическом осуществлении сделанного нужен стимул. Кроме того, я скоро уезжаю — и оттуда (пока что неизвестно откуда, все ближайшие дни буду смотреть по окрестностям) труднее будет: деревня, почты нет, почтальон потеряет и т. д.

Запросите О<льгу> Н<иколаевну> о моей рукописи. Дело в том, что я тому господину, который так хорошо меня слушал, которому я потом «на перемене» рассказала моего «Мо*лодца» и которому, в конце (очень быстрых) концов, дала свои «Лэтр», он — не пишущий, но чудно читающий, дело в том, что я этому господину (его зовут Люсьен, это приятель О<льги> Н<иколаевны>) написала — и он мне (как столько господинов и так мало господ! в моей жизни) не ответил[1666] — и я больше писать не могу. Почти всегда писала первая и НИКОГДА — вторично.

Хорошо бы эти «Лэтр» — выручить, ибо человек, который может не ответить на письмо, может и потерять рукопись, — кроме того, мне очень хочется, чтобы Вы и Ваше окружение их прочли. Я мечтаю, если они понравятся, набрать денег и напечатать их, с еще одной небольшой вещью как раз выйдет томик, в Вашем издательстве, а то всё это на мне лежит.

Но той вещи не могу Вам послать раньше Вашего и общего отзыва на «Лэтр», ибо — если они не подойдут, то и она не подойдет: вся я не подошла. Бывает.

Спасибо за стихотворную открыточку: чувство — близко, и вид (по-иному) — тоже.

О<льга> Н<иколаевна> не пишет, но на ней бремя дома.

На мне тоже — и может быть пущее — ибо всё — моими руками! Я — целые дни стираю и штопаю — но это во мне немецкая механика долга, а душа — свободна и ни о чем этом не знает: еще не пришила ни одной пуговицы!

Обнимаю Вас и жду отзыва.

                                       МЦ.

Как только напишете, перепишу и вышлю обоих Пушкиных.

Впервые — Новый журнал. 1967 (2). С. 137–138. СС-7. С. 560. Печ. по СС-7.

48-36. А.Э. Берг

Vanves (Seine)

65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin

23-20 июня 1936 г., вторник

                         Дорогая Ариадна,

У меня есть для Вас — для нас с вами — один план, не знаю подойдет ли Вам.

Дело в том, что мне безумно — как редко что хотелось на свете  — хочется того китайского кольца — лягуша*чьего — Вашего — бессмысленно и непреложно лежащего на лакированном столике. Я всё надеялась (это — между нами, я с Вами совершенно откровенна, — в этом вся ценность наших отношений, но ОТКРОВЕННОСТЬ требует СОКРОВЕННОСТИ) — итак, я всё надеялась, что О<льга> Н<иколаевна>, под императивом моего восторга мне ею в конце концов подарит — я бы — подарила и всю жизнь дарила — вещи и книги, когда видела, что они человеку нужнее, своее — чем мне — но она ничего не почувствовала, т. е. — полной его законности и даже предначертанности на моей руке (у меня руки не красивые, да и кольцо не «красивое», а — mieux или