У меня ведь верно настроены дата и время?!

…Я отмотал запись на самое начало.

Я увидел и услышал всё.

…Лурдес спала с Ричардом…

…Лурдес увела у своей кузины мужчину…

…Августа дочь Ричарда…

…Ричард и Лурдес убили кузину последней…

…Они убили двух докторов…

…Они украли младенца…

…Украли меня…

…Лурдес мне не мать…

…Ричард и Лурдес убили мою мать…

…Им нужны деньги моего отца…

…Они сумасшедшие кукушки, подбросившие свои яйца в чужое гнездо…

…Они развели нас с Терезой…

…Тереза, уже носящая под своим сердцем моего сына, плакала на морозе, умоляя Лурдес дать ей поговорить со мной…

…Лурдес решила её убить… И вместе с ней убить моего ещё нерождённого сына…

…Они ошиблись и убили лучшую подругу Терезы Рину Шейн…

…Они ошиблись и убили Ванду Фокскасл…

…Лурдес поставила моей Терезе ультиматум: сопротивление и смерть вместе с нашим ребёнком, или непротивление и смерть без нашего ребёнка…

…Тереза сделала выбор…

…Лурдес разрешила ей снять блокировку дверей…

…Тереза потянулась за кнопкой, расположенной на руле и… Вспомнила о том, как, явившись по моему желанию в мой дом в первый раз, видела меня включающим внутреннюю съёмку салона этого автомобиля… Её глаза встретились с моими… Она смотрела на меня в упор ровно три секунды… Она дёрнула видеорегистратор за шнур, спадающий к коробке передач, и едва заметно сместила его… Она вышла из машины, зная, что на регистраторе всё записано, боясь, что Ричард заметит смещение регистратора или не заметит, но запись самоуничтожится, как только поверх неё запишутся новые минуты съёмки, и никто никогда не увидит, не услышит…

Спустя четыре минуты и девять секунд после того, как Тереза вышла из машины, регистратор записал звук… Это… Был… Выстрел…

Вчера…

Где-то в лесу…

Ричард и Лурдес…

Пристрелили…

Мою жизнь…

Ричард вернулся в салон… Он сказал…

Он сказал: “Тело в яме”…

До дома они доехали не выплюнув ни слова… Запарковали автомобиль на его привычном месте… Лурдес вышла первой… Ричард осмотрел салон… Он не заметил смещения видеорегистратора… Ушёл…

Конец съёмки…

…Конец моей жизни. Моя душа где-то в яме. В лесу. Рядом с телом другого человека. Единственного человека, которого я по-настоящему любил в своей жизни.

Они нас убили. Что бы дальше не произошло – они выиграли. Мы проиграли.

Труп женщины, найденной на втором этаже особняка Байрона Крайтона, принадлежал Лурдес Крайтон. Кроме главного подозреваемого – Байрона Крайтона – опознать личность умершей на месте никто не мог, так как семья Крайтон этим утром разъехалась по делам: со слов Байрона, Крайтон-старший со своей сиделкой в это время должны были быть на плановом осмотре в частной клинике, сестра же со своей семьёй должна была сейчас находиться в развлекательном центре. Обслуживающий персонал сегодня должен был появиться только после обеда. Кроме самого Крайтона и трупа в доме больше никого не было. Заключённый в наручники по подозрению в похищении Терезы Холт, в следующую секунду Байрон Крайтон стал главным подозреваемым в деле смерти своей матери, но его слова: “Я укажу Вам, где необходимо искать Терезу”,– меня в этот момент волновали больше, чем факт обнаружения трупа миссис Крайтон.

По пути в кабинет Крайтона, в который тот отстранённым тоном попросил проследовать нас всех – меня, Рида и ещё пару прибывших первее нас копов – я узнала от коллеги детали, которые пропустила. Оказывается, полиция приехала по этому адресу не с целью задержать Байрона, а по его собственному вызову, суть которого он до сих пор так и не пояснил, но, похоже, мы все уже составили своё представление о том, зачем ему могли понадобиться услуги полицейских: он решил сдаться. Полиция, услышав от вызывающего человека слова об убийстве, взяла с собой скорую помощь, но к моменту прибытия докторов Лурдес Крайтон уже была мертва и, судя по синему цвету её лица, мой коллега, выбивший дверь в её спальню, предполагал причиной смерти удушение, однако официального заключения нам ещё придётся дождаться от судмедэксперта.

Тот факт, что Рот не отправлял впереди нас группу на задержание Крайтона меня не особенно порадовал: нас в любом случае должны были предупредить о том, что по этому адресу был вызвана и направлена оперативная группа. Похоже, провинциальная полиция никогда не устанет поражать меня своей расхлябанностью.

Крайтон подтвердил историю моего коллеги о том, что он вызвал полицию со словами о том, что хочет рассказать полиции об убийстве, но в его отстранённом тоне и взгляде меня что-то напрягало. Что это было, я поняла спустя полчаса, когда просмотр видеозаписи с видеорегистратора был окончен.

“…Но он ещё не успел взять младенца в руки, когда в палату вошли двое молодых докторов, мужчина и женщина. Возможно, они отреагировали на возню в палате, возможно, они просто проходили мимо – неважно. Бедняге Ричарду пришлось пристрелить и их тоже, ведь они всё увидели…”,– слова, сказанные Лурдес Терезе за несколько минут до того, как она в третий раз приговорила её к смерти, на сей раз наверняка. Слова, которые разорвали внутри моей души адронный коллайдер. Слова, лишившие мои лёгкие воздуха… Я нашла Больничного Стрелка. Им оказалось жуткое существо из древнегреческих мифов о химерах: Лурдес Крайтон, управляющая рукой Ричарда, палец которого спустил курок и выпустил в полёт сам рок. У моих родителей отобрали жизнь психопаты-любовники… Я тридцать два года ждала этой правды, но оказалась совершенно не готова к её принятию.

В момент, когда видеозапись воспроизвела звук выстрела, я хотела взглянуть на Байрона Крайтона, но не смогла себя пересилить. Я была той, кто потерял родителей, а он был тем, кто потерял вообще всё: его мать убили на третий день после его рождения, его воспитывала убийца его матери, эти же убийцы, ещё до его рождения решившие отобрать у него всё, отобрали у него даже больше, чем даже самый обобранный до нитки человек может выдержать…

Он убил её. Убил свою мать… Хотя нет, она не была ему матерью. Она была убийцей его матери, моих родителей, двух женщин и его возлюбленной… Он отобрал её жизнь в счёт жизни Терезы. В счёт своей жизни.

***

Запись с видеорегистратора оказалась не единственной, которую Крайтон желал нам продемонстрировать. Как только один из полицейских, стоящий за спиной Крайтона, схватившись за голову шокировано и с неприкрытым сочувствием прошептал: “И что же, чувак, ты задушил эту стерву?!”,– Байрон, не произнеся ни слова, потянулся к клавиатуре руками, всё ещё заключёнными в наручники, и включил следующую запись. Она начиналась с момента входа Байрона в свой дом менее часа назад. В его руках уже находился бесценный своей информационной значимостью автомобильный видеорегистратор. Как только видеозапись пошла, двух полицейских, находящихся с нами в кабинете, вызвали в коридор их коллеги, так что досматривать запись остались только я, Рид и сам Крайтон.