Он все ближе и ближе. Я стою спокойно, словно застыв на нашей площадке над рекой.

Фарли усмехается.

– Очень мило с твоей стороны уделить нам минутку.

– Это долг вежливости.

Фарли разворачивается к силуэту на мосту. Он уже меньше, чем в пятидесяти шагах.

Кэл окружен своими телохранителями. Он останавливается, и они тоже. Серебряные нервничают и держат оружие наготове, ожидая приказа. Кэл приветствует нас кивком. Фарли слегка хмурится.

– Думаю, ты знаешь, как обстоят дела, Кэл, – помедлив, говорит она.

Он отвечает:

– Да.

Фарли прикусывает губу.

– И?

Рация долго шумит, прежде чем он заговаривает вновь.

– Мэра?

– Я здесь, – говорю я, глядя на него через пропасть.

– Уже слишком поздно?

Бесчисленное множество смыслов в этом вопросе.

Фиолетовые, белые, зеленые, синие молнии мелькают в тучах – их достаточно, чтобы пробиться сквозь туман и ослепить нас на мгновение. Закрыв глаза, я улыбаюсь и чувствую, как во мне гудит энергия.

Когда молния гаснет, я отвечаю – сразу на все вопросы.

– Нет.

И возвращаю рацию Фарли.

Она не останавливает меня, когда я спускаюсь по ступенькам; телохранители Кэла расступаются, когда я приближаюсь, миновав сломанные ворота.

Он стоит в начале моста, не двигаясь с места. Как всегда, Кэл ждет, когда я подойду к нему. Позволяет мне задать темп, выбрать направление, принять решение. Он все вкладывает в мои руки.

Я иду ровным шагом, несмотря на грохот внизу. Что-то с ревом и визгом разбивается. Наверное, один корабль врезался в другой. Я почти не обращаю на это внимания.

Объятия коротки, слишком коротки, но так приятны. Я прижимаюсь к нему и крепко держусь, как можно дольше, ощущая рядом теплое мускулистое тело. От Кэла пахнет дымом, кровью и потом. Его рука лежит у меня на спине, обвивая мои плечи.

– Больше никаких корон, – бормочет он, уткнувшись мне в макушку.

– Наконец-то, – шепотом отвечаю я.

Мы отстраняемся друг от друга одновременно, вернувшись к насущным делам. Больше ни на что нет времени – и нет сил думать о чем-то еще.

Кэл вновь берется за рацию, по-прежнему держа одну руку на моем плече.

– Генерал, насколько я знаю, Воло Самос и часть его солдат по-прежнему сидят в Военном министерстве, – говорит он. Сквозь туман я смотрю на здание на краю площади. – Следите, чтоб они не ударили в спину.

– Поняла, буду следить, – отвечает Фарли. – Что-то еще?

Она спрашивает это на ходу, одновременно раздавая приказы своим лейтенантам. Килорн и Тайтон держатся рядом с ней, как телохранители.

– Мы пытаемся загородить реку. Если корабли не смогут развернуться…

– Они не смогут и уйти, – договариваю я, взглянув на побоище на обоих берегах.

Снаряды проносятся над головой, волоча за собой шлейф чернильно-черного дыма.

Но, несмотря на все наши усилия, Озерная армада, кажется, не несет большого урона. У меня на глазах очередная молния Эллы наносит удар, но стремительно поднявшаяся волна заслоняет корабль. Она озаряется зловещим сиянием электричества, а потом падает обратно в реку. Это, очевидно, работа королевы Сенры; возможно, ей помогает и дочь. Я никогда еще не видела такой демонстрации силы, даже от людей, которые обожают ею хвалиться.

Кэл наблюдает вместе со мной, и его лицо спокойно и мрачно.

– Нам придется топить суда, но река дает им всю необходимую защиту. Прямо сейчас мы можем лишь минимизировать ущерб для города, – он выплевывает ругательство, когда волна отражает очередной залп. – В конце концов у них должны закончиться снаряды, так ведь?

Я смотрю на вражеские корабли, обводя взглядом стальные корпуса.

– Позови телепортов. Пусть переправят на корабль истребителей и Эванжелину. Понаделаем дырок.

– Эванжелины нет.

– Но ты сказал, что ее отец…

И я вижу на лице Кэла странную гордость.

– У нее была возможность, и она ей воспользовалась.

«Сбежала и оставила всё это в прошлом». Нетрудно догадаться, куда направилась Эванжелина. И с кем. Как и Кэл, я чувствую смесь гордости и удивления. А затем с улыбкой выговариваю:

– Поезд.

«Ловко!»

Он поднимает бровь.

– Что?

– В туннелях мы видели спасательный поезд Мэйвена. Он мчался во весь опор. Очевидно, там и была Эванжелина, – отвечаю я. Произносить имя Мэйвена больно, и я морщусь. Во рту становится горько. – Кстати, он здесь, – выпаливаю я.

Температура вокруг быстро поднимается на несколько градусов. У Кэла отвисает челюсть.

– Мэйвен?

Я киваю и чувствую, как горят щеки.

– Он провел нас в город. Чтобы досадить тебе.

Кэл, еще шипя от жара, проводит рукой по лицу.

– Жаль, я не смогу его поблагодарить, – наконец буркает он, силясь улыбнуться.

Я не смеюсь. Я вообще не в состоянии ничего сделать, кроме как прикусить губу.

– И что значит этот твой вид?

Нет смысла врать.

– Он от нас ускользнул.

Кэл моргает. Еще один снаряд с воем проносится мимо.

– Сейчас не время для странных шуток, Мэра.

Я опускаю глаза. «Какие шутки».

Огненный браслет на запястье вспыхивает, и Кэл превращает искру в огненный шар. Злой, удивленный, раздосадованный, он швыряет его с моста, прожигая туман.

– Значит, Мэйвен где-то в городе, – отрывисто говорит Кэл. – Потрясающе.

– Присматривай за Килорном и Фарли. Я его найду, – быстро отвечаю я, кладя руку ему на плечо.

Стальные пластины горячи, как будто побывали в печке.

Кэл осторожно отводит мою руку и вновь бросает взгляд на площадь, скрипя зубами.

– Нет, я сам.

Я всегда была проворнее. Я с легкостью уклоняюсь и решительно встаю между ним и площадью. Положив ладонь на грудь Кэла, я удерживаю его на расстоянии.

– Ты немного занят, – говорю я, кивком указав на армаду внизу.

– Чуть-чуть.

– Я сама могу разобраться.

– Знаю.

Доспехи теплеют у меня под рукой, и Кэл накрывает мою ладонь своей.

А потом мост вздыбливается под нами, когда что-то в него врезается – раз десять подряд, со всех сторон. Сверху, снизу. Снаряды и ракеты. Огромная волна вздымается на ту высоту, на которой мы стоим. Кэл, который в своей броне гораздо тяжелее меня, теряет равновесие и падает плашмя. Я пытаюсь удержаться на ногах.