Японец слегка наклоняется вперед, но не настолько, чтобы я смог разглядеть его лицо.

— Но… я… — я гляжу на фотографию Сэма Хо, — я… не…

Я начинаю тяжело дышать, и спертый, холодный воздух в комнате обжигает мне легкие.

— Они… послушайте, они… я думаю, они делают двойников. То есть я не знаю, как они их делают, но… но они их делают. Это не Сэм Хо… это кто-то другой… то есть я хочу сказать, Палакон, что они где-то находят двойников.

— Палакон! — внезапно говорит Кратер. В тоне его голоса слышится предупреждение.

Палакон озадаченно смотрит на меня.

Я роюсь в кармане в поисках таблетки ксанакса и пытаюсь устроиться поудобнее, чтобы у меня не затекали руки и ноги. Я позволяю Расселу поднести огонь к сигарете, которую кто-то мне сунул в рот, но дым отвратителен на вкус, и сигарета выпадает у меня изо рта и падает на пол, зашипев в лужице талой воды, образовавшейся там, где растаял лед.

Дельта протягивает руку за чашкой кофе.

Мне вручают еще одну фотографию.

Марина Гибсон. Простая цветная фотокарточка 8x10, не очень качественно отпечатанная.

— Это та самая девушка, с которой я познакомился на «Королеве Елизавете II», — отвечаю я. — Где она? Что с ней случилось? Когда была сделана эта фотография? — И затем, уже спокойнее: — С ней все в порядке?

Палакон делает небольшую паузу, а затем сообщает:

— Мы полагаем, что она погибла.

Срывающимся голосом я спрашиваю:

— Почему? Откуда вам это известно?

— Мистер Джонсон, — говорит Кратер, наклоняясь ко мне, — мы подозреваем, что эта женщина была послана, чтобы предупредить вас.

— Подождите, — говорю я, чувствуя, что фотография вот-вот выпадет у меня из пальцев. — Послана, чтобы предупредить меня? Предупредить о чем? Подождите минуточку, Господи Боже, подождите…

— Вот это-то мы и пытаемся понять, мистер Джонсон, — говорит Дельта.

Палакон наклоняется к видеомагнитофону и нажимает на воспроизведение. Съемки с ручной видеокамеры, но на удивление профессиональные. Мы на борту «Королевы Елизаветы II». Актриса, играющая роль Лорри Уоллис, прислоняется к ограждению, изображает смущение, откидывает голову назад и рассматривает океан с улыбкой на лице, адресованной оператору, но оператор тут же переводит объектив на Марину, растянувшуюся в шезлонге в коротких штанишках под леопарда, белой полупрозрачной коротенькой блузке и в огромных, в пол-лица, темных очках в роговой оправе.

— Это она, — говорю я. — Девушка, с которой я познакомился на корабле. Откуда у вас эта кассета? Эта та самая девушка, с которой я собирался поехать в Париж.

Палакон снова делает паузу, делая вид, что сверяется со своей папкой, и затем вновь произносит ту же самую полную безнадежности фразу:

— Мы полагаем, что она погибла.

— Как я уже говорил, мистер Джонсон, — говорит Кратер, наклоняясь ко мне так, что в этом чувствуется некоторая угроза, — мы подозреваем, что Марину Кэннон послали, чтобы предупредить…

— Подождите, ребята, подождите, — говорю я. — Ее звали Гибсон. Марина Гибсон.

— Нет, ее звали Кэннон, — говорит Дельта. — Марина Кэннон.

— Подождите, ребята, подождите, — говорю я. — Послана, чтобы предупредить меня? Предупредить о чем?

— Вот это-то мы и пытаемся понять, мистер Джонсон, — подчеркнуто терпеливо повторяет Палакон.

— Мы полагаем, что тот, кто послал ее, не хотел, чтобы вы в Лондоне вступали в контакт с Джейми Филдс, имея в виду в первую очередь Бобби Хьюза, — говорит Кратер. — Мы думаем, что ее использовали в качестве отвлекающей приманки. В качестве альтернативного варианта.

— Использовали? — переспрашиваю я. — Использовали? Что за херню вы тут несете?

— Мистер Вард… — начинает Палакон.

— Джейми сказала мне, что знакома с ней, — внезапно говорю я. — Вернее, что была с ней знакома. Для чего Марине мешать мне встретиться с Джейми, если они знакомы?

— А не сказала ли вам Джейми Филдс, в связи с чем она знакома с Мариной? Или, иначе говоря, в каком контексте произошло их знакомство? — спрашивает Палакон. — Рассказала ли вам Джейми Филдс о характере их отношений?

— Нет… — бормочу я. — Не рассказала…

— А вы не попытались расспросить? — в один голос восклицают Кратер и Дельта.

— Нет… — бормочу я, окончательно смутившись. — Нет… извините… не попытался…

У меня за спиной Рассел говорит:

— Палакон!

— Да, конечно, — отвечает Палакон.

На экране — камера панорамирует вдоль палубы, и каждый раз когда Марина смотрит на нее, возвращается обратно на Лорри Уоллис. Но затем она задерживается некоторое время на Марине, которая смотрит на нее так, словно ей бросают вызов.

— Откуда у вас это? — вновь спрашиваю я.

— Это не оригинал, — отвечает Дельта. — Это копия.

— Это не ответ, — говорю я, скрипя зубами.

— Какая разница, откуда она у нас, — заявляет Дельта.

— Это снимали Уоллисы, — говорю я, глядя на экран. — Выключите.

— Уоллисы? — переспрашивает кто-то.

— Да, — киваю я головой. — Уоллисы. Супружеская пара из Англии. Англичане. Я забыл, чем они занимаются. Они мне говорили, но я забыл. Она, по-моему, занимается ресторанами. Открывает их. Выключите, я же прошу вас, выключите!

— Как вы познакомились с ними? — спрашивает Палакон, и когда он нажимает на кнопку, экран телевизора вновь чернеет.

— Не знаю. Просто оказались на одном корабле. Они представились мне. Пригласили на ужин. — Я издаю стон и начинаю растирать лицо ладонями: — Они сказали, что знают моего отца…

Люди, сидящие напротив меня, немедленно приходят к какому-то выводу, который заставляет их вздрогнуть.

— Вот дерьмо! — восклицает Дельта. Одновременно Кратер начинает бубнить себе под нос:

— Блин, блин, блин.

Палакон продолжает непроизвольно кивать, приоткрыв рот так, чтобы в него попадало побольше воздуха.

Дельта яростно начинает что-то записывать в папку, лежащую у него на коленях.

— Блин, блин, блин, — все бубнит и бубнит Кратер.

Японец закуривает сигарету, и пламя спички на мгновение выхватывает его лицо из темноты. Что-то явно не так, поскольку он хмурится.

— Палакон? — взывает Рассел у меня из-за спины.

Палакон вздрагивает, выйдя из оцепенения. Я оборачиваюсь.

Рассел показывает пальцем на часы. Палакон раздраженно кивает головой.