Однако такая тактика приносила ограниченный успех. Не всегда получалось оттянуть на себя американский истребительный эскорт и создать условия, в которых могли бы воевать тяжелые и несколько неуклюжие германские одномоторные истребители или «Ме-110» со своими ракетами. С течением времени эта задача становилась все труднее пропорционально возрастающему числу американских истребителей.

А 6 марта снова разыгралось одно из самых жестоких воздушных сражений войны. Немцы направили против армады бомбардировщиков около 200 одно– и двухмоторных истребителей, и сражение длилось несколько часов. В его финале окрестности были усыпаны обломками шестидесяти девяти американских бомбардировщиков и одиннадцати истребителей, но германские потери были еще тяжелее: восемьдесят истребителей. Почти половина сил обороны была либо уничтожена, либо повреждена до такой степени, что машины совершали вынужденную посадку. Война на истощение достигла смертельной фазы, когда уже не имели значения ни смелость, ни искусство ведения боя.

Два дня спустя, 8 марта, когда американцы снова послали на Берлин группировку из 590 бомбардировщиков и 801 истребителя, противодействие германской ПВО было менее ощутимо. Несмотря на потерю тридцати семи бомбардировщиков и семнадцати истребителей, нападавшие атаковали свои цели со смертельной точностью – полностью был уничтожен завод шарикоподшипников в Эркнере. Третий налет на столицу 22 марта, в котором участвовало 669 бомбардировщиков, встретил слабое сопротивление. Большую часть из двенадцати потерянных американцами бомбардировщиков сбила зенитная артиллерия, истребители же – ни одного.

И над Южной Германией немецкой истребительной авиации был нанесен сокрушительный удар. 16 марта сорок три «Ме-110» из ZG 76 атаковали очередной поток бомбардировщиков 8-й армии возле Аугсбурга. Однако, как только первые охваченные пламенем бомбардировщики рухнули вниз, американский эскорт уже был на месте. Значительно более быстрые и более маневренные, чем их оппоненты, американцы были полными хозяевами положения. Они сбили двадцать шесть «Ме-110», а остальные отогнали на свои аэродромы. После этой трагедии III/ZG 76 была расформирована, а остальные группы вскоре были переоснащены новым типом самолета, «Ме-410». Старый «Ме-110» – Zerstorer, с которым люфтваффе вошло в войну еще в 1939 году, уже не мог появляться в германских небесах.

В марте, апреле и в мае 1944 года дневные налеты продолжались, встречая эпизодическое противодействие, когда условия были особенно благоприятными для обороны. В основном американцы уже не встречались в небе с германскими истребителями. Ситуацию обобщил бывший командир 3-й дивизии истребителей генерал-майор Грабман в своем послевоенном анализе ПВО Германии: «Американцы достигли стадии полного господства в небе над рейхом. Истребителей у нас оставалось в лучшем случае в общей сложности меньше половины от того, что американцы использовали в своем эскорте в одном налете. А поэтому янки уже не утруждали себя особыми маневрами, чтобы обмануть ПВО. Их перевес в истребителях был так велик, что особенно в ясную погоду они могли выслать вперед целые соединения, чтобы сокрушить немцев еще до того, как они займут позиции…» Галланд также утверждает, что переход истребителей США от строго оборонительного прикрытия бомбардировщиков к наступательным действиям против немецких истребителей обозначил решающий поворотный момент.

Таким образом, несмотря на производство самолетов, которое росло из месяца в месяц, истребительная оборона рейха стала простой тенью самой себя. 24 мая 1944 года ее боевая мощь упала до следующих размеров:

В этот день американцы со своей стороны были в состоянии отправить одновременно 1000 дальних истребителей, чтобы безнаказанно бороздить небо над всем рейхом почти до его восточных границ. Ничто не могло более отчетливо подчеркнуть полное превосходство в воздухе, которое союзники достигли после многих яростных боев. Вышеупомянутый анализ ПВО Германии военного времени выделяет три основных момента в заключении:

1. Возраставшей мощи врага не отвечало какое-либо усиление в оборонительных операциях.

2. Процентные потери противника стали настолько малыми, что ПВО перестала производить какой-либо сдерживающий эффект.

3. Потери, понесенные ПВО в конце концов превзошли предел возможного.

Остается фактом, что конечный результат был достигнут не путем уничтожения германской авиационной промышленности, а противоборством в небе истребителей с истребителями. Бомбежка достигла, хотя и несколько косвенно, своей цели уничтожения германской истребительной авиации только потому, что немецкие истребители поднялись на защиту авиазаводов от вражеских налетов.

Практически очистив небеса от противника, группы бомбардировки 8-й и 15-й воздушных армий могли без помех выбирать себе цели или, скорее, в соответствии с приоритетами, предписанными планировщиками стратегического воздушного наступления. В апреле 1944 года главный акцент делался все еще на авиационную промышленность с аэродромами и сетью коммуникаций. Но в мае началось наступление на основные источники германского военного потенциала: нефть, водород и синтетическое горючее. Оно стало завершающим смертельным ударом.

12 мая 935 тяжелых бомбардировщиков в сопровождении более чем 1000 истребителей вновь появились над Германией. Во Франкфурте-на-Майне на них устремились в жестокую фронтальную атаку германские истребители. Были расколоты две, потом три американские авиабригады, и несколько бомбардировщиков были сбиты. Но основная часть бомбардировщиков повернула на восток для нанесения удара по заводам синтетического горючего в Брюксе, Болене, Лейне, Лютцендорфе и Цвикау. Их оставалось восемьсот, и они без помех бомбили свои объекты. Завод в Брюксе полностью остановился. В Лейне повреждения составили до 60 процентов.

Тем временем с середины апреля 15-я воздушная армия посылала с юга сотни бомбардировщиков на румынские нефтяные месторождения и нефтеперегонные заводы в Плоешти. За шесть недель было совершено не менее двадцати массированных налетов.

28 и 29 мая настала очередь 8-й армии. Были серьезно повреждены объекты в Руланде, Магдебурге, Цейце и опять в Лейне. 224 «либерейтора» нанесли по Пелицу такой мощный удар, что на целых два месяца прекратилось производство синтетической нефтяной продукции. При прежнем месячном производстве 47 000 тонн это явилось величайшей потерей авиационного горючего за один раз. В мае его общее производство упало на 60 000 тонн до величины 120 000 тонн, то есть на 30 000 тонн меньше месячной потребности люфтваффе. То, что в течение летних месяцев, во время вторжения, люфтваффе продолжало получать горючее в больших количествах, произошло благодаря стратегическому резерву, накопленному Верховным командованием вооруженных сил.

Но в сентябре вся система снабжения была разрушена, и на долю люфтваффе досталось каких-то 30 000 тонн, то есть одна пятая его минимальной потребности. Какая польза от того, что авиационная индустрия, которую удалось сберечь от гибели ценой сверхчеловеческих усилий, продолжает выпускать каждый месяц тысячи новых самолетов? Свеженькие, только с заводского конвейера, они тут же становились металлоломом. Люфтваффе не хватало как горючего, так и летчиков, которые бы повели эти самолеты в бой с врагом.