Глория ни на миг не усомнилась в правильности собственного приказа, точнее — внутреннего импульса, заставившего этот приказ отдать. Впоследствии она нашла вполне логичное объяснение своему решению: поскольку пришелец не угрожал ее жизни и к тому же являлся одним из столь необходимых астрогаторов, то уничтожать его лишь затем, чтобы предотвратить бегство пленника в другой конец корабля, было попросту нерационально. В результате Мэлтби преспокойно покинул капитанский мостик и сумел подать мысленную команду освободить «Атмион». По мере того как корабль Пятидесяти Солнц исчезал вдали, офицеры земного линкора — в полном соответствии с последним приказом мезоделлианина — начали забывать о своей роли в этом побеге.

Вот, собственно, и все, чего достиг Мэлтби; впрочем, уже одно проникновение на вражеский корабль и успешное бегство оттуда были достаточно рискованным предприятием. Сведения, которые ему удалось получить, не слишком удовлетворяли Мэлтби; он лишь убедился, что имеет дело с гигантским кораблем. Конечно, при столкновении с флотом Пятидесяти Солнц «Звездному рою» следовало бы проявить определенную осторожность, однако Мэлтби не сомневался, что земной линкор обладает оружием, способным в считаные минуты уничтожить несколько кораблей класса «Атмиона».

Больше всего Мэлтби беспокоило, как отнесутся к случившемуся офицеры «Атмиона» и обитатели Пятидесяти Солнц. Ситуация казалась слишком запутанной, чтобы один-единственный человек смог предугадать ее развитие. А что и как произойдет на борту «Звездного роя», казалось и вовсе непредсказуемым.

Развитие событий продолжилось не сразу. Мэлтби знал, что вице-адмирал Дрихан направил рапорт правительству Пятидесяти Солнц.

Однако в первые два дня ничего не произошло.

На третий день из очередной радиограммы «Звездного роя» стало известно, что земной корабль по неизвестным причинам резко изменил курс.

На четвертый день видеоэкран в каюте Мэлтби засветился и на нем возникло лицо вице-адмирала Дрихана.

— Вниманию всего экипажа, — торжественно проговорил командующий. — Из штаба флота получено следующее сообщение, — И он размеренным голосом принялся зачитывать циркуляр: — «Настоящим объявляется состояние войны между народами Пятидесяти Солнц и земным кораблем «Звездный рой». Флоту надлежит блокировать противника и вступить с ним в сражение. На выведенных из строя кораблях, подвергающихся опасности быть захваченными противником, должны быть уничтожены звездные карты; в этой ситуации патриотический долг обязывает каждого офицера астрогационной и метеорологической служб живыми врагу не сдаваться. Именем суверенного правительства Пятидесяти Солнц захватчик должен быть уничтожен».

Взволнованный, побледневший, Мэлтби слушал, как Дрихан продолжал — уже в обычной своей манере:

— Я располагаю неофициальными сведениями, согласно которым правительство пришло к выводу, что освобождение «Атмиона» земным кораблем вызвано опасениями возбудить гнев нашего народа. По этим и другим соображениям наши лидеры решили, что «Звездный рой» может быть уничтожен решительной атакой. Если мы будем действовать в полном соответствии с полученным приказом, то даже захват противником отдельных кораблей не обеспечит ему преимущества. Прошу принять к сведению, что мною уже назначены экзекуторы, которые будут приставлены ко всем офицерам астрогационной и метеорологической служб — на случай, если сами они в критический момент будут лишены возможности воспользоваться оружием.

Капитан Питер Мэлтби, главный метеоролог и помощник главного астрогатора «Атмиона», с болью осознал, что он совершил. Именно он являлся основоположником политики совместных действий с народами Пятидесяти Солнц. И теперь не могло быть и речи о том, чтобы по личным причинам поспешно менять свою позицию. Оставалось лишь надеяться, что «космические волки», как называли порой боевые корабли, быстро покончат с единственным земным линкором.

Волки вышли на тигра.

При голосовании на совете леди Глория потерпела сокрушительное поражение — лишь трое из тридцати капитанов поддержали ее. Помрачнев, она приказала огромному кораблю взять новый курс — к дому. К вечеру того же дня ее вызвали из службы связи:

— Должны ли мы по-прежнему извещать о своем курсе?

По крайней мере хотя бы это оставалось в ее власти.

— Само собой, — отрывисто ответила леди Глория.

На следующий день ее разбудил трезвон колоколов громкого боя.

— Прямо по курсу тысячи кораблей, — доложил начальник оперативного отдела.

— Сбавить ход для боевого маневрирования! — скомандовала главный капитан. — Корабль экстренно к бою изготовить!

Когда это было сделано и скорость «Звездного роя» упала до тысячи миль в секунду, Глория созвала капитанский совет.

— Итак, леди и джентльмены, — с нескрываемым торжеством поинтересовалась она, — надеюсь, теперь вы уполномочите меня вести боевые действия против непокорного правительства, только что продемонстрировавшего свою враждебность по отношению к земной цивилизации?

— Глория, — сказала одна из женщин, — прошу вас, не растравляйте рану. Это один из тех случаев, когда вы были правы.

Решение вступить в бой приняли единогласно. После голосования встал вопрос: уничтожать корабли Пятидесяти Солнц или же захватывать в плен.

— Брать в плен, — приказала леди Глория.

— Все?

— Все.

Когда флот Пятидесяти Солнц и земной корабль сблизились до четырехсот миль, «Звездный рой» развернул силовое поле, заключившее в себя огромную часть космического пространства.

Линкор окружила собственная миниатюрная вселенная с высокой степенью искривления пространства. Корабли противника, следовавшие прямым курсом, описывали круги, возвращаясь на исходные позиции. Попытки вырваться из ловушки со сверхсветовой скоростью оказались тщетными. Торпеды, градом выпущенные по «Звездному рою», меняли курс и взрывались в пространстве, нанося урон лишь собственному флоту.

Установить связь с какой-либо из планет Пятидесяти Солнц оказалось невозможно — подпространственное радио молчало как мертвое.

Четыре часа спустя корпус «Звездного роя» озарился серией ярких вспышек. Неумолимая сила один за другим увлекала корабли Пятидесяти Солнц по направлению к гигантскому линкору.

И тогда всем офицерам астрогационной и метеорологической служб флота Пятидесяти Солнц был отдан жесткий приказ покончить с собой.

На борту «Атмиона» Питер Мэлтби стоял в окружении группы бледных мужчин, прощавшихся с вице-адмиралом Дриханом; обменявшись с командующим рукопожатием, каждый офицер брал бластер и приставлял к виску.

В последний момент Мэлтби заколебался.

«Я могу взять их всех под мысленный контроль, — размышлял он, — и тем самым спасти собственную жизнь».

В бессильном гневе он ощущал всю тщетность этой жестокой затеи. Обнаружение Пятидесяти Солнц неизбежно; раньше или позже, но оно произойдет — что бы ни предпринималось сейчас.