– Хорошо. У меня к вам несколько вопросов. – Она заправляет локон за ухо, отвлекая меня от моего раздражения.

– Я не удивлен, – сухо бормочу я.

Пусть поерзает. Она и в самом деле ерзает, потом берет себя в руки, садится прямо и расправляет свои узкие плечики. Наклонившись вперед, нажимает на кнопку диктофона и хмурится, заглядывая в свои помятые листки.

– Вы очень молоды и тем не менее уже владеете собственной империей. Чему вы обязаны своим успехом?

О господи! Она что, не могла придумать ничего лучшего? Какой чертовски тупой вопрос. Ни капли оригинальности. Это разочаровывает. Я выдаю свой обычный ответ, что у меня работают превосходные специалисты. Люди, которым я доверяю и которым хорошо плачу… и так далее и тому подобное. Но, мисс Стил, дело в том, что я чертовски гениален в том, чем занимаюсь. Для меня это все равно что свалиться с бревна. Покупка хиреющих, плохо управляемых компаний и их восстановление или, если они окончательно разорены, разделение их на части и продажа по самой высокой цене. Это просто вопрос знания различий между двумя стадиями. И все неизбежно сводится к ответственным людям. Чтобы преуспеть в бизнесе, нужны хорошие люди, а я прекрасно умею в них разбираться.

– Может быть, вам просто везло? – тихо говорит она.

Везло? Меня охватывает раздражение. Везло? Везение здесь совершенно ни при чем, мисс Стил. Она выглядит скромной и тихой, но этот вопрос? Никто никогда не спрашивал меня, везет ли мне. Тяжелый труд, умение заинтересовать, увлечь людей, держать их под постоянным присмотром, предугадывать их шаги, если необходимо, а если они не справляются с задачей, то безжалостно от них избавляться. Вот что я делаю, и делаю это хорошо. И ни о каком везении речи не идет. Вот так-то. Щеголяя образованием, я цитирую слова своего любимого американского промышленника.

– А вы, похоже, диктатор, – замечает она совершенно серьезно.

Что за черт?

Может, эти бесхитростные глаза и вправду видят меня насквозь? Привычка командовать – моя вторая натура.

Я пристально гляжу на нее.

– Да, я стараюсь все держать под контролем, мисс Стил. – И хотел бы заполучить тебя в свою власть прямо здесь и сейчас.

Она смотрит на меня широко открытыми глазами. Привлекательный румянец снова растекается по лицу, и она опять прикусывает губу. Я продолжаю, стараясь отвлечься от ее рта:

– Кроме того, безграничной властью обладает лишь тот, кто в глубине души уверен, что рожден управлять другими.

– Вы чувствуете в себе безграничную власть? – спрашивает она мягким успокаивающим голосом, но выгибает свою изящную бровь, выдавая взглядом укор. Мое раздражение растет. Она что, специально меня подбивает? И что меня больше злит – ее вопросы, ее отношение или то, что я нахожу ее привлекательной?

– Я даю работу сорока тысячам человек, мисс Стил, и потому чувствую определенную ответственность – называйте это властью, если хотите. Если я вдруг сочту, что меня больше не интересует телекоммуникационный бизнес, и захочу продать его, то через месяц или около того двадцати тысячам человек будет нечем выплачивать кредиты за дом.

От моего ответа у нее отвисает челюсть. Ну что, съели, мисс Стил? Я чувствую, как ко мне возвращается душевное равновесие.

– Разве вы не должны отчитываться перед советом?

– Я владелец компании. И ни перед кем не отчитываюсь, – резко отвечаю я. Она должна бы это знать. Я вопросительно поднимаю бровь.

– А чем вы интересуетесь кроме работы? – поспешно продолжает она, правильно оценив мою реакцию. Она знает, что я разозлился, и почему-то это доставляет мне огромное удовольствие.

– У меня разнообразные интересы, мисс Стил. Очень разнообразные. – Я улыбаюсь. Образы ее в самых разных позах в моей игровой комнате проносятся перед моим мысленным взором: прикованной к кресту, привязанной за руки и за ноги на огромной кровати, распластанной на скамье для порки. Проклятье! Откуда это взялось? И полюбуйтесь – опять этот румянец. Прямо как защитный механизм. Успокойся, Грей.

– Но если вы так много работаете, как вы расслабляетесь?

– Расслабляюсь? – Я улыбаюсь. Как странно слышать эти слова от такой умненькой девочки. Кроме того, когда мне расслабляться? Она что, не знает, сколькими компаниями я руковожу? Но она смотрит на меня своими бесхитростными голубыми глазами, и, к своему удивлению, я ловлю себя на том, что раздумываю над ее вопросом. Ну, для того, чтобы, как вы выразились, расслабиться, я хожу под парусом, летаю на самолете, трахаюсь… проверяю пределы таких же, как она, миниатюрных девушек с каштановыми волосами и подчиняю их своей воле… От этой мысли я ерзаю, но отвечаю спокойно, опуская два своих любимых увлечения.

– Вы инвестируете в производство. Зачем?

Ее вопрос грубо возвращает меня в настоящее.

– Мне нравится созидать. Нравится узнавать, как устроены вещи, почему они работают, из чего сделаны. И особенно я люблю корабли. Что еще тут можно сказать?

– Получается, что вы прислушиваетесь к голосу сердца, а не к фактам и логике?

К голосу сердца? Я? О нет, детка. Мое сердце давным-давно было изуродовано до неузнаваемости.

– Возможно, хотя некоторые говорят, что у меня нет сердца.

– Почему?

– Потому что хорошо меня знают.

Я криво улыбаюсь. В сущности, никто не знает меня настолько хорошо, за исключением разве что Элены. Интересно, что она сказала бы о малышке мисс Стил. Девчонка – клубок противоречий: застенчивая, неловкая, явно умная и чертовски возбуждающая. Ну ладно, признаю. Она соблазнительная штучка.

Она механически задает следующий вопрос:

– Вы легко сходитесь с людьми?

– Я очень замкнутый человек, мисс Стил. И я многим готов пожертвовать, чтобы защитить свою личную жизнь. Поэтому редко даю интервью.

– А почему вы согласились на этот раз?

– Потому что оказываю финансовую поддержку университету, и к тому же от мисс Кавана не так-то легко отделаться. Она просто мертвой хваткой вцепилась в мой отдел по связям с общественностью, а я уважаю такое упорство.

«Но я рад, что вместо нее пришла ты».

– Вы также вкладываете деньги в сельскохозяйственные технологии. Почему вас интересует этот вопрос?

– Деньги нельзя есть, мисс Стил, а каждый шестой житель нашей планеты голодает. – Я бесстрастно смотрю на нее.

– То есть вы делаете это из филантропии? Вас волнует проблема нехватки продовольствия? – Она смотрит на меня озадаченно, словно я – головоломка, которую ей надо решить, но ни за что на свете я не хочу, чтоб это большие голубые глаза заглянули в мою черную душу. Эту тему я не готов обсуждать. Никогда.

– Это хороший бизнес. – Я пожимаю плечами, изображая безразличие. И представляю, как овладеваю ее хорошеньким ротиком, чтобы отвлечься от мыслей о голоде. Да, ее рот требует хорошей дрессировки. Эта мысль привлекает меня все больше и больше, и я позволяю себе представить ее на коленях передо мной.