бессмысленных. Скорее всего, если в ближайший час я не лягу спать, я просто отключусь, не дойдя до койки. Было бы лучше, если бы это произошло на корабле, чем рядом с причалом. Вряд ли моряки заберут моё бессознательное тело и загрузят на корабль, а вот герои с радостью и заберут меня, и с этой же радостью посадят меня за решётку на веки вечные. Насколько я могу понимать, за моё преступление мне грозит несколько пожизненных, две смертных казни, пять воспитательных изнасилований, кремация, воскрешение и всё с начала списка. Мне как-то не хочется переживать всё это, так что лучше бы мне поскорее уплыть на корабле.

Солнце медленно зашло за горизонт. Прохладный ветерок приятно дул на моё лицо, из-за чего тело начало расслабляться. В этот же момент я понял, что расслабляться не стоит, ибо в таком положении меня сразу тянет в сон, а ноги не спешат держать меня в положении стоя. Чёрт, и почему этот корабль всё ещё так далеко? Я прекрасно его вижу, но ему плыть до этого причала ещё где-то минут десять, а я могу за себя утверждать, что протяну ещё минут пять. В добавок, время предательски тянется, превращая минуты в часы. Я понимаю, что это лишь я сам себя так накручиваю, но из-за недостатка сна во мне сейчас очень много раздражения, и оно увеличивается с каждой минутой без какой-либо весомой причины. Прямо сейчас мне хочется разрушить всё, что я только вижу, но я стараюсь держаться.

Надо немного потерпеть, Син. Совсем немножко.

Я встал посреди пляжа и стал смотреть вдаль, всматриваясь в детали судна, на котором мне предстоит преодолеть путь до острова. Внешне оно было не таким большим, как я себе представлял. Я уж думал, что за мной приплывёт целая яхта, на которой в фильмах плавают лишь самые богатые миллионеры, но Гиран, похоже, не сильно любил весь этот пафос, так что вместо большого судна ко мне плыла трёхпалубная яхта. Конечно, это тоже круто, но не настолько, как если бы это была прям большая яхта.

Иногда чувствую себя ребёнком из-за этих мыслей.

— И всё-таки я смог найти тебя, Айкава. — послышался голос из-за спины.

Я тут же обернулся назад и увидел, что на расстоянии нескольких метров от меня стоял Шота Айзава, лицо которого выражало гнев, отчаяние и разочарование. Пускай он и старался выглядеть так, как обычно, но подёргивание лицевых мышц выдавало его с поличным. Прямо сейчас он был одет в свой геройский костюм, а на шее была закручено его любимое оружие захвата.

— Учитель? Вы искали меня? — удивлённо спросил я.

— Я занимался этим всё время после той ночи. — ответил он.

— И как вы поняли, что я буду именно здесь?

— Ты бы вряд ли покинул страну самолётом, ибо там постоянно проходят проверки. Остаётся лишь путь по воде. Многие пристани сейчас заблокированы героями, так что я подумал, что ты, вероятно, выберешь ту, которую даже и проверять не станут. — рассказал он.

— А так как эта пристань находится в не самом благоприятном районе, она идеально подходит для моего отхода. Браво, учитель! Вы как всегда умны. — ответил я с уставшей улыбкой на лице.

— Сколько ты не спал? У тебя очень большие круги под глазами.

— Ну, я старался спать по два часа в день, но и этот сон часто прерывался из-за внезапных лишних звуков. Если же вы имеете в виду полноценный сон, то я уже неделю нормально не спал.

— И ты продолжаешь стоять на ногах. Ради чего всё это? Зачем ты совершил это? — попытался разузнать у меня он, стараясь скрывать злость и обиду в голосе.

— У меня есть своя цель, учитель. Я с самого начала не был с вами на одной стороне. — с безразличием ответил я.

— Но для чего ты тогда поступил на факультет героев? — не унимался он.

— Мне нужно было развить свою причуду. Вы идеально в этом мне помогли, Айзава-сенсей.

— И ты готовился всё это время к тому, что станешь злодеем? Почему именно этот путь?

— О чём вы? — с удивлением спросил я, пытаясь понять, к чему он клонит.

— Ты бы мог стать прекрасным героем! Твоя сила могла бы спасать людей, а не убивать их! — пытался пристыдить меня Айзава.

— Мне нужно было спасать людей, что отвернулись от меня? Спасать тех, кому было плевать на маленьких детей, над которыми каждый день жестоко экспериментировали? Мне нужно было проглотить всю свою обиду и встать на светлую сторону? — с неким задором и весельем спрашивал я, переступая с ноги на ногу, оставляя на песке следы от своих ботинок. — Я не такой, учитель. К сожалению, наверное, мною сильно движет месть. Мне хочется отомстить за всю ту боль, что я и остальные дети перенесли в детстве.

— И для этого ты убил Всемогущего?

— Он, скорее, был убит из-за того, что просто был слеп к горю детей. Если бы он тогда не бросил нас, я бы оставил его в живых. Однако, он просто ушёл, оставив нас дальше страдать. Я не мог ему этого простить. — объяснился я, стараясь быть честным.

— Стало ли тебе легче после того, как ты убил его? — спросил он, надеясь, что я пойму, что месть не приносит удовольствия.

— Месть и не должна была радовать меня. Скорее, это просто было моим долгом. Мне от неё не горячо и не холодно. Совсем скоро мне вновь предстоит замарать свои руки, так что я не должен прямо сейчас заполнять свою голову мыслями, что я что-то делаю не так. Не нужно этих нравоучений, учитель. Вы меня всё равно не переубедите. — сказал я с максимальным уважением в голосе. — Вы пришли для того, чтобы остановить меня?

— Я должен задержать тебя и отправить в тюрьму, Айкава. После всего того, что ты сделал, ты точно не достоин снисхождения. — ответил он, встав в боевую стойку.

— Не лицемерно ли вы выразились, учитель? Если бы знали историю моего детства, вы бы поняли, что прощения должны просить у меня, а не я у других. — сказал я и ухмыльнулся, приготовившись к схватке. — Только не говорите, что вы пришли за мной в одиночку.

— Мне не нужны другие герои, чтобы приструнить своего