— Но ведь есть и другие, Джон. Есть честные... — Наконец до нее дошел смысл его слов. — Откуда это тебе известно?

— Я задал Билли несколько вопросов, — ответил он, и выражение лица Сэнди еще усилило у него чувство вины. — Сэнди, неужели ты думаешь, что кто-то всерьез займется расследованием смерти проститутки? Вот что это для них. Да разве кто-нибудь заинтересуется судьбой несчастных девушек? Я ведь спрашивал тебя раньше, помнишь? Ты сказала, что нет даже программы помощи молодежи, употребляющей наркотики. Но тебя это волнует, поэтому я и привез ее сюда. Да разве можно обращаться в полицию? Нет. Возможно, мне удастся собрать сведения, с помощью которых я сумею уничтожить организацию торговцев наркотиками. Я не уверен в успехе, потому что не подготовлен для этого, но занимаюсь именно этим. Если ты хочешь передать меня полиции — ну что ж, передавай. Я не могу остановить тебя. Я не сумею причинить тебе боль...

— Я знаю! — воскликнула Сэнди и добавила более спокойно:

— Джон, ты не должен делать этого.

— Но почему? — недоуменно спросил Келли. — Они убивают людей, причиняют им ужасные муки, и никто даже не подумал бороться с ними. Как относительно жертв, Сэнди? Кто выступит в их защиту?

— Правосудие!

— А когда правосудие бессильно, что тогда? Мы спокойно дадим им умереть? Умереть такой страшной смертью? Ты помнишь фотографию убитой Пэм?

— Да, — прошептала Сэнди, чувствуя, что проигрывает в споре, жалея, что у нее нет веских аргументов.

— Они убивали ее несколько часов, заставили твою — твою гостью следить за этим. Все девушки наблюдали, как умирает Пэм.

— Она нам обо всем рассказала. Они были подругами с Пэм. После того как.., как Пэм умерла, это она причесала ей волосы, Джон.

Реакция Келли поразила ее. Сэнди сразу поняла, что боль утраты скрыта внутри него, словно за плотно закрытой дверью, и некоторые слова могут распахнуть ее с неожиданной силой, причинить Келли невыносимые страдания. На мгновение он отвернулся, глубоко вздохнул и снова посмотрел на нее:

— С Дорис все в порядке?

— Через несколько дней она вернется домой. Мы с Сарой отвезем ее на машине.

— Спасибо, что ты сказала мне об этом. Спасибо за заботу о ней. Больше всего Сэнди приводило в замешательство его двойственное отношение к окружающему миру. Келли спокойно и бесстрастно говорил о смерти людей, которых убивал с таким же хладнокровием, с каким Сэм Розен обсуждал сложную хирургическую операцию, и так же, как и хирург, Келли беспокоился о людях.., спасенных им? Или отомщенных? Может быть, для него, это одно и то же? Пожалуй, он придерживается этой точки зрения.

— Сэнди, дело обстоит так: они убили Пэм. Они изнасиловали, замучили и убили ее — в качестве назидания, чтобы обеспечить беспрекословное повиновение остальных девушек. Я намерен ликвидировать каждого из них и, если меня убьют, — что ж, я готов рискнуть. Мне очень жаль, что мои действия не нравятся тебе.

Она глубоко вздохнула. Что можно было сказать?

— Ты говорил, что уезжаешь.

— Да. Если все пройдет хорошо, вернусь через пару недель.

— Это опасно?

— Если я не совершу ошибок — нет, не опасно. — Келли не сомневался, что она поймет скрытый смысл его слов.

— Что это такое?

— Спасательная операция. Это все, что я могу тебе сказать, и прошу никому об этом не говорить. Сегодня вечером я уезжаю. Последние недели я готовился к этой операции на военной базе.

Настала очередь Сэнди отвернуться, она нерешительно посмотрела на дверь кухни, не зная, что сказать. Келли не дал ей ни малейшей возможности. Сэнди обуревало слишком много противоречивых мыслей. Келли спас девушку, которая без его помощи несомненно умерла бы, но, чтобы спасти ее, он убил других. Он любил девушку, теперь мертвую. Он готов был убивать из-за ее смерти еще, рискуя всем. Он доверял Сэнди, Саре и Сэму. Так кто же он — хороший человек или плохой? Трудно примирить такую противоречивую комбинацию стремлений и фактов. Сэнди чувствовала его правоту, когда видела, что случилось с Дорис, когда так старалась вылечить ее, слышала ее голос — и голос ее отца. Но теперь, глядя в лицо человека, совершившего все это, объяснившего так спокойно и откровенно мотивы своих действий, не обманывая и не скрывая ничего, говоря одну лишь правду и веря, что она снова поймет его, — Сэнди не знала, что сказать.

— Вьетнам? — спросила она через несколько мгновений, стараясь выиграть время, пытаясь навести порядок в своих запутанных мыслях.

— Да, — кивнув Келли. Он чувствовал, что должен хоть немного объяснить ей, помочь ей понять. — Там находятся люди, — которые не вернутся домой, если мы не предпримем что-нибудь, и я помогаю в этом.

— Но почему именно ты?

— Почему я? Да потому, что кто-то должен сделать это, и с такой просьбой обратились именно ко мне. Скажи, Сэнди, почему ты спасаешь людей? Я ведь и раньше спрашивал тебя об этом, помнишь?

— Черт возьми, Джон! А ведь ты начал мне нравиться! — выпалила она.

И еще раз на его лице промелькнула гримаса боли.

— Не надо. Ты снова можешь пережить горе утраты, а мне не хочется, чтобы ты страдала. — Именно этого говорить ему не следовало. — Людей, близких мне, постигает несчастье, Сэнди.

В это мгновение в кухню вошла Сара, которая привела Дорис и спасла таким образом их обоих от самих себя. Девушка разительно изменилась. В ее глазах появилась радость жизни. Сэнди подстригла ее и нашла для девушки подходящую одежду. Она все еще была слаба, но уже двигалась самостоятельно. Взгляд ее кротких карих глаз устремился на Келли.

— Так это вы, — тихо прошептала она.

— Да, пожалуй. Как вы чувствуете себя?

— Скоро еду домой, — радостно улыбнулась девушка. — Мой папа — папа хочет, чтобы я вернулась.

— Не сомневаюсь, — кивнул Келли. Как резко она отличалась от той жертвы, которую он привез сюда всего несколько недель назад. Может быть, в этом и заключался смысл всего.

Такая же мысль промелькнула в голове Сэнди. Дорис ни в чем не провинилась, она была невинной жертвой сил, подчинивших ее себе, и если бы не Келли, девушка не выжила бы. Ничто не смогло бы спасти ее. Для этого понадобились смерти других, но.., но что?

* * *

— Возможно, это Эдди, — согласился Пиаджи. — Я сказал ему разобраться с этим делом, и он утверждает, что ничего не обнаружил.

— Ас того момента, как ты поговорил с ним, ничего не произошло. Все вернулось на круги своя, — ответил Генри, сообщая Энтони Пиаджи то, что тот знал и так, и делая заключение, уже пришедшее в голову Тони. — Что, если он просто попытался проверить нас? Что, если ему захотелось занять более важное положение, Тони?

— Не исключено.

Отсюда возник следующий вопрос:

— Хочешь побиться об заклад, что, если Эдди совершит небольшую поездку, больше ничего не будет происходить?