А если он и вправду там…

Значит, завтра придет за мной.

* * *

И пришел. К рассвету я уже проснулась – да в общем-то, и не засыпала толком – и стояла у планшира. К горьковатому запаху пепла примешивался болотистый привкус, море казалось масляным на вид. Занимался серый пасмурный день, над водой висел густой туман, скрывая берег.

Однако я продолжала наблюдать, и когда из тумана вынырнула крошечная лодка, я сразу поняла, что это Джейми. Он был один.

Я любовалась плавным движением рук на веслах и вдруг ощутила прилив чистого, безмятежного счастья. Я понятия не имела, что будет дальше; ужас, связанный со смертью Мальвы, еще маячил на заднем плане сознания – огромная мрачная глыба под тоненьким слоем льда…

И все-таки он приехал. Мне даже удалось разглядеть его лицо, когда он обернулся.

Я помахала рукой. Он заметил меня, но не перестал грести. Я вцепилась в перила, выжидая.

Лодка исчезла из вида. Послышался оклик вахтенного, еле различимый ответ, и при звуке родного голоса тугой, болезненный узел внутри наконец-то расправился. Я застыла как вкопанная, не в силах пошевелиться. Послышались шаги, приглушенные голоса – кто-то пошел за губернатором… Я повернулась и угодила прямо в объятия Джейми.

– Я знала, что ты придешь, – прошептала я в рубашку. Он весь пропах дымом, хвоей, жженой тряпкой, скипидаром, давнишним потом и лошадьми, усталостью, бессонницей, долгим голодом…

Джейми крепко прижал меня к себе, буквально вдавил в ребра, затем отстранил немного и принялся жадно разглядывать. С его лица не сходила улыбка, глаза сияли. Он молча стащил с меня чепец и бросил за борт, запустил руки в мои волосы и взъерошил. Трехдневная щетина царапала кожу, словно наждак, но губы дарили ощущение дома и безопасности.

Где-то сзади раздался деликатный кашель.

– Сэр, вы, кажется, хотели видеть губернатора?

Джейми медленно отпустил меня и обернулся.

– Да, хотел. – Он протянул мне руку. – Пойдем, саксоночка.

Мы последовали за солдатом. Глянув за борт, я заметила свой чепец, покачивающийся на волнах, безмятежный, словно медуза.

Однако внизу иллюзия безмятежности исчезла.

Губернатор тоже не спал и выглядел не лучше Джейми, хоть и не был измазан в саже, зато небрит, с налитыми кровью глазами и в отвратительном настроении.

– Мистер Фрэзер, – кивнул он. – Насколько я понимаю, вы – Джеймс Фрэзер и живете в горах?

– Да, в Ридже, – вежливо ответил Джейми. – И я пришел за своей женой.

– Вот как! – Губернатор бросил на него кислый взгляд и равнодушно указал на стул. – К сожалению, сэр, должен вас уведомить, что ваша жена является пленницей Короны. Впрочем, наверное, вам это уже известно?

Джейми проигнорировал сарказм и сел.

– Вообще-то, не является. Насколько мне помнится, вы объявили в Северной Каролине военное положение, не так ли?

– Так, – коротко отозвался Мартин. Для него это был довольно неприятный момент: хоть он и ввел в колонии законы военного времени, однако фактически не мог приводить их в исполнение, бессильно болтаясь в море и дожидаясь подкрепления из Англии.

– Таким образом, все стандартные юридические практики временно отменены и вы – единственный, кто вправе заключать преступников под стражу – а моя жена как раз и находится у вас под стражей. Посему у вас есть все полномочия ее отпустить.

– Хм-м… – протянул губернатор – об этом он не подумал. Мысль о том, что у него есть хоть какие-то полномочия, приятно грела.

– Ее даже не судили; кроме того, никакие доказательства предоставлены не были, – гнул свою линию Джейми.

Я молча вознесла хвалу Господу за то, что рассказала Макдональду подробности, – доказательством в современном смысле это вряд ли назовешь, но тот факт, что меня застали с ножом возле двух теплых трупов, вполне тянет на косвенные улики.

– Обвинения совершенно безосновательны. Наверняка вы и сами успели составить мнение о ее характере – даже за такое короткое время?

Не дожидаясь ответа, Джейми продолжал:

– Мы не стали сопротивляться попыткам привлечь ее – и меня, поскольку меня тоже обвиняют – к суду. Разве это не является лучшим доказательством того, что мы уверены в своей невиновности и сами хотим скорейшего суда?

Губернатор прищурился.

– Ваши аргументы не лишены логики, сэр, – произнес он наконец. – Однако, как я понимаю, ваша жена обвиняется в жутком, кровавом преступлении. Если я ее отпущу, это вызовет общественный резонанс – а мне и без того хватает волнений, – добавил он, бросив мрачный взгляд на камзол пришельца с явными следами пожара.

Джейми перевел дух и зашел с другой стороны.

– Я вполне понимаю опасения вашего превосходительства. Что, если я предложу взамен некую… гарантию?

Мартин резко выпрямился в кресле.

– На что вы намекаете? Вам хватает наглости… Это просто неслыханно! Вы пытаетесь меня подкупить?! – Он шлепнул ладонями по столу, переводя свирепый взгляд с Джейми на меня и обратно. – Да я вас обоих повешу на месте, черт возьми!

– Здорово, мистер Олнат[62], – пробормотала я Джейми вполголоса. – По крайней мере, мы женаты.

– Э… – рассеянно отозвался тот, бросив на меня недоуменный взгляд, и снова сосредоточил внимание на губернаторе, который бормотал себе под нос:

– Вздернуть на рее… Нет, какова наглость!..

– Сэр, у меня вовсе не было подобных намерений. – Джейми говорил спокойным, ровным тоном, открыто глядя ему в глаза. – Я лишь предлагаю вам гарантию появления моей жены в суде, и тогда вы мне ее вернете.

И, прежде чем губернатор успел ответить, Джейми достал из кармана маленький темный предмет и положил на стол.

Черный алмаз.

Мартин замер на полуслове, его длинноносое лицо приняло поистине комический вид. Он медленно потер пальцем верхнюю губу, соображая.

Через мои руки прошло немало личной корреспонденции и счетов, так что я была достаточно осведомлена о состоянии его финансов: губернатор имел весьма скромные средства, при этом был вынужден жить на широкую ногу, дабы поддерживать имидж королевского сановника.

В свою очередь, Мартин прекрасно понимал: при настоящем положении дел шансы, что меня в обозримом будущем привлекут к суду, весьма невелики. Могут пройти месяцы – если не годы, – прежде чем судебную систему восстановят до приемлемого уровня – и все это время алмаз будет у него. Разумеется, он не сможет его продать, связанный словом чести, зато наверняка сможет брать солидные суммы под залог в надежде выкупить.