Роланд подумал о резной черепашке, спрятанной в материимешка, который они нашли на пустыре, но не стал тратить время на ее поиски.Если бы она была здесь, решил стрелок, он бы услышал ее голос, она бы позвалаего из тишины. Нет, тот, кто прибрал к рукам гобелен с вампирами-рыцарями,скорее всего, взял и «Scoldpadda», не зная, что это такое, понимая лишь, чтовещица эта странная, восхитительная и из другого мира. Плохо. Черепашка моглапригодиться.

Стрелок двинулся дальше, лавируя между столов. Ыш неотставал ни на шаг.

17

Роланд пробыл на кухне достаточно долго, чтобы поразмыслитьнад тем, какое впечатление произвела она на полицейских Нью-Йорка. Он могпоспорить, что второй такой они не видели, во всяком случае, в этом городечистых машин и ярких электрических огней. А это была кухня, на которой Хакс,повар, которого он запомнил с юности (и под мертвыми ногами которого он и еголучший друг кормили крошками хлеба голубей), чувствовал бы себя, как дома.Кухня бездействовала уже несколько недель, но запах мяса, которое здесь жарили,сильный и мерзкий, никуда не делся. И здесь Роланд видел свидетельства борьбы:котел в потеках чего-то засохшего, лежащий на зеленых плитках пола, кровьвыгоревшая на одной из плит. Он без труда представил себе Джека прокладывающегопуть через кухню. Но без паники. Нет, никакой паники мальчик не испытывал. Ондаже задержался, чтобы узнать у посудомойщика, в каком направлении ему идти.

«Как тебя зовут?»

«Джохабим, это я, сын Хоссы».

Джейк рассказал им эту часть истории, но сейчас в Роландомговорила не память. Он слышал голоса мертвых. Он слышал их и раньше, а потомуузнал.

18

Ыш взял инициативу на себя, как и в прошлый раз, когдапобывал здесь. Он чуял запах Эйка, слабый и наводящий печаль. Эйк ушел вперед,но не очень далеко; он был хорошим, Эйк был хорошим, Эйк подождет, и когдапридет время, когда работал, которую поручил ему Эйк, будет сделана… Ыш догонитего и, как и прежде пойдет рядом. Обаяние у него острое, и он найдет болеесвежий запах, чем этот, когда придет время. Эйк спас его от смерти, но этозначения не имело. Эйк спас его от одиночества и стыда, после того, как Ышаизгнали из тета ему подобных, а вот это дорогого стоило.

Пока же у него была работа, которую следовало закончить. Онповел мужчину Олана в кладовую. Потайную дверь, замаскированную под полки спродуктами, успели закрыть, но мужчина Олан терпеливо ощупывал полки с банкамии ящиками, пока не нашел способа ее открыть. А за дверью вниз уходила все та желестница, освещенная тусклыми лампочками под потолком, пахло сыростью иплесенью. Он чувствовал крыс, шебуршащихся в стенах, крыс и прочих тварей, втом числе и жуков, которых он убивал в прошлый раз, когда приходил сюда сЭйком. Убивать жуков ему понравилось, он убил бы еще, если б они вылезли изсвоих нор. Ышу хотелось, чтобы жуки вылезли и напали на него, но, конечно же,не увидел ни одного. Жуки боялись, и имели право бояться, потому чтоушастики-путаники враждовали с ними испокон века.

Он начал спускаться по лестнице и мужчина Олан последовал заним.

19

Они миновали заброшенный киоск с пожелтевшими надписями:«ПОСЛЕДНИЙ ШАНС ДЛЯ ПОКУПКИ НЬЮ-ЙОРКСКИХ СУВЕНИРОВ» и «ПОСЕТИТЕ 11 СЕНТЯБРЯ2001 ГОДА!», а пятнадцатью минутами позже, Роланд сверялся со своими новымичасами, подошли к тому месту, где пыльный пол коридора усеивали осколки стекла.Ролан поднял Ыша, чтобы тот не порезал подушечки лап. Большие отверстия встенах по обеих сторонам коридора раньше закрывали стеклянные люки, от которыхтеперь практически ничего не осталось. Заглянув внутрь, Роланд увидел какие-тосложные машины. Здесь они чуть не настигли Джейка, остановив его продвижениекакой-то ловушкой разума, но опять Джейк показал себя достаточно умным ихрабрым, чтобы преодолеть и это препятствие. «Он пережил все, кроме человека,слишком глупого и слишком безответственного, не способного справиться даже стаким простым делам, как удержать свою повозку на проезжей части, — с горечьюподумал Роланд. — И человека, который привел его туда… этого человека тоже».Потом Ыш гавкнул на него, и Роланд понял, что, злясь на Брайана Смита (и насебя), слишком сильно сжал бедного маленького зверька.

— Извини, Ыш, — и он опустил ушастика-путаника на пол.

Ыш засеменил дальше, ничего не ответив, и скоро Роландподошел к телам бандитов, которые преследовали его мальчика после того, кактому удалось ускользнуть из «Дикси-Пиг». Здесь же, на пыли, которая покрывалапол этого древнего коридора, виднелись следы, которые по прибытии оставили он иЭдди. Вновь он услышал голос-призрак, на этот раз человека, который возглавлялпреследователей Джейка.

«Я знаю твое имя по твоему лицу, а твое лицо — по твоемурту. Он такой же, как и рот твоей матери, которая отсасывала у Джона Фарсона…»

Роланд перевернул тело мыском сапога (чела, по фамилииФлагерти, в голову которого его отец вселил страх перед драконами, если стрелкаэто интересовало… но, ему, конечно, было наплевать) и посмотрел на мертвоелицо, которое уже начало разлагаться. Рядом с ним лежал тахин с головойгорностая в летнем меху, последними словами которого стали: «Так будь тыпроклят тогда, чари-ка». А за грудой тел находилась дверь, через которую онсобирался навсегда покинуть Ключевой мир.

При условии, что она работала.

Ыш добрался до двери первым, сел рядом, посмотрел наРоланда. Ушастик-путаник тяжело дышал, привычная зубастая улыбка исчезла.Роланд подошел к двери, прижался ладонями к «дереву призраков». Почувствовалидущие изнутри вибрации. Дверь пока что работала, но в любой момент могла выйтииз строя.

Стрелок закрыл глаза и подумал о матери, наклонившейся надним, лежащим в маленькой кровати (как скоро после того, как его вытащили изколыбели, он не знал, но полагал, что прошло не так уж много времени). Свет,попадавший в детскую через цветные стекла, окрашивал разноцветьем лицо ГабриэльДискейн, которой предстояло умереть от тех самых рук, которые сейчас легонько ис любовью поглаживали ее руки. Дочь Кандора Высокого, жена Стивена, матьРоланда пела ему колыбельную, чтобы мальчик заснул и увидел те земли, куда нетдоступа никому, кроме детей.

Попрыгунчик, милый крошка,

Ягоды клади в лукошко.

Чаззет, чиззет, чеззет,

Все в лукошко влезет.

«Я прошел такой долгий путь, — думал он, упираясь ладонями вдверь из „дерева призраков“. — Я прошел такой долгий путь, и столь многимпричинил боль, причинил боль или убил, а то, что я мог спасти, спаслось лишьблагодаря случаю, и мне никогда не спасти своей души, если она у меня есть. И,тем не менее, я подошел к началу моей последней тропы, и мне не придется идтипо ней одному, если Сюзанна пойдет со мной. Может, мне еще удастся наполнитьлукошко».