– Эх, не прошла… – выплеснутая вода растеклась по невидимому барьеру и ушла в землю.

– Что произошло? – Шидай поймал за локоть одного из сыскарей.

– Да Жидрай со своим отрядом наконец поймали того гения, что в прошлом году подшутил и вокруг городской сокровищницы барьер установил, – сплюнул тот. – Его в допросную отволокли, а мешки с артефактами в ангаре забыли, в седельных сумках. Похоже, ящеры барьеркой и закусили. И не только ей… Полыхнуло в один миг!

– Там мой дракон, – едва слышно прошептала Майяри.

– Вот растяпы! Повесил бы! – Шидай сильно расстроился. Больше из-за бедных зверушек, которые теперь поджаривались на огне. – Можешь что-то сделать?

Майяри силами потянулась к барьеру, но ничего не нащупала. Подошла ближе, раскинула щупы аж вглубь ангара, наконец что-то этакое ощутила, но поймать не смогла.

– Что такое?

– Вот и наши так, – заметил оборотень, рассказавший им про забытые артефакты. – Хитрость там какая-то, а какая именно, этот прощелыга не говорит. В сокровищницу тогда едва-едва пробились день на пятый.

Сквозь треск огня прорвался вой боли, когтями вошедший в сердце. Майяри упрямо склонила голову и раскинула свои силы по всему ангару. В какой-то момент она что-то нащупала, и барьер больно ударил её прямо по носу, а потом так неожиданно исчез, что девушка провалилась внутрь. Но вот метнувшиеся за ней охранники пройти не успели и знатно зашиблись о преграду.

– Майяри, живо назад! – зарычал господин Шидай.

Девушка было отступила, но потом опять шагнула к зданию.

– Майяри! – совсем уж по-звериному зарычал лекарь, но девушка только нахмурилась.

– Я наброшу на себя защитку и хотя бы огонь прихлопну.

– Ах ты мелкая дрянь! – взвился перепуганный лекарь, и Майяри оскорблённо воззрилась на него. – Живо вернулась! Если сделаешь ещё хоть шаг – высеку так, что ходить не сможешь!

Ну если только высечет, то не страшно. Секли её часто.

– Я быстро, – пообещала девушка, накинула на себя щит и, подобравшись к пышущему огнём окну, сунула в пламя руку, ответственно проверяя действенность собственной защиты. И только после этого прошла в задымлённый ангар.

Едучий дым мгновенно вызвал слёзы и кашель, и Майяри запоздало достала платок и прижала его к носу. В запертых денниках бесновались драконы, проход застилал густой дым, и по правому крылу здания уже разбежался огонь. Пламя плясало на стропилах, с жадностью пожирало сено и уже занялось на крайних денниках. С них Майяри и начала. Окружила огонь щитом и начала быстро его сужать, задавливая пожар. Справа, рядом с окном, рьяно пыхнула солома, и девушка поспешила набросить полог и на неё. И замерла, увидев под опавшим пламенем почерневшее тело. Боги, неужели кто-то из смотрителей задремал и не перебежал подальше от огня? Майяри опустилась на корточки, пытаясь сквозь дым рассмотреть какие-то знакомые черты у погибшего, но глаза зацепились за чёрный отросток, торчащий прямо из груди оборотня. Позади хрустнула солома – не так, как в жадной пасти огня, – и Майяри, не вставая, стремительно обернулась.

И увидела летящую в голову дубину. У девушки ещё успела мелькнуть мысль, что сейчас дубина столкнётся с щитом, а она сама пронзит нападавшего выломанными из пола досками, но щит не сработал. Перед глазами мелькнули хаггаресские письмена, и голова едва не раскололась от ослепляющей боли.

Над растянувшейся на полу девушкой встали двое мужчин, лица которых были закрыты по самые глаза платками. Один из них ткнул девчонку в бок, и она, слабо застонав, попыталась открыть глаза.

– Тьху-ху! И черепушка не треснула, – восхитился тот, что держал на плече дубину. – С большой удачей девка!

– Духи Тёмные оберегают, – брови второго презрительно изломились. – Как и говорил господин: никто не пройдёт, а она пройдёт. Разве может кто-то с доброй душой такой силой владеть? Нет, чёрного ума девка. Я б эту гадину сразу задавил!

– Ты чего болтаешь? Господин запретил её убивать! Малость здоровье подправить, и пусть с ней харенушка нянчится. Сдохнет, и все Вотые с цепи сорвутся!

– Да и пусть срываются! – запальчиво выплюнул товарищ. – Надо будет – сам их всех перережу! Господин чрезмерно добр, и доброта его ни во что хорошее не выльется. Кончать надо девку.

– Господин сказал нельзя! Всё, хватит! Пошли отсюда. Огонь вона как разбежался. Не дай боги девку подпалит раньше, чем мы оградку свернём. Да пошли ты!

– Ты как знаешь, а я ей башку сверну.

Оборотень начал наклоняться, но в этот момент неведомая сила заставила его выпрямиться, и в следующий миг и его, и его товарища со страшной силой впечатало в крепкую дверь денника. Раздался хруст, по доскам потекла кровь, а мужчины задергались в конвульсиях. Воздух позади них потемнел, сгустился, и стал виден высокий мужчина в капюшоне. Пальцы его сжимались на затылках уже умирающих оборотней, и он так же, за головы, оттащил их поближе к огню. После чего, вытащив из кармана того, что был с дубиной, бряцающий цепочками артефакт, вернулся к Майяри.

Перед глазами девушки всё плыло, в горле першило от дыма, а зрение то появлялось, то исчезало. В какой-то момент ей показалось, что над ней склонился кто-то знакомый.

– Ёрдел… ты?

Ёрдел не ответил. Он смотрел на задыхающуюся от дыма сестру, смотрел и пытался понять, что же хочет сделать. Что ему сделать? Стоит сломать артефакт, и за ней придут. Высокий седовласый мужчина унесёт её на руках, вылечит…

– Ёрдел, это ты?

Как давно он не слышал это имя.

– Ёрдел, не уходи…

За спиной взревел огонь.

Тёмный продолжал спокойно смотреть на болезненно морщащуюся девочку, и перед его глазами проходили сцены из прошлого. Сцены, которые он раньше не помнил.

Огонь разгорался всё сильнее, а Ёрдел наконец понял, что хочет сделать, и, склонившись, поднял сестру на руки. Девчонка беспомощно цеплялась за его одежду, что-то бессвязно шептала и кашляла. На пол полетел бряцающий артефакт, и Ёрдел хладнокровно растёр его сапогом. Снаружи послышались радостные крики, и тёмный, шагнув вперёд, опять исчез. Вместе с Майяри.

Почти в то же мгновение двери денников сорвало как от взрыва, и драконы бросились наружу.

– Майяри!!!

Невидимый Ёрдел спокойно посторонился, пропуская седовласого мужчину, и вышел из ангара.

А Шидай, едва успевая уворачиваться от мечущихся ящеров, пробился внутрь и, оглядевшись, метнулся к телам на полу. Мельком осмотрел смятые лица и поднял с пола знакомую перчатку с вышитыми снегирями.

– Майяри! Майяри! Где же ты…

Снаружи сыскари торопливо передавали друг другу ведра с водой, забрасывали землёй огонь и на чём свет стоит ругали взбесившихся ящеров. С площади доносился надрывный звон пожарного колокола, к ангару уже подтягивались не только сыскари, но и горожане.