Болгарию проездом из Румынии проехали 600 германцев, но что они были одеты в штатское платье и имели при себе исправные документы. Они заявили, что направляются партией в Константинополь»37. Стоит добавить, что эта группа ехала отдельным поездом, на что в Софии также было объяснение: «Согласно действующим в Болгарии законам и правилам, формирование специальных поездов зависит исключительно от начальников железнодорожных станций, они обязаны только уславливаться с главным железнодорожным управлением об установлении расписания такого рода поездов»38. Все это, по мнению Софии, было свидетельством соблюдения строгого нейтралитета39. Через Болгарию шла и интенсивная переброска военных грузов для Турции40. Все это никак не позволяло рассчитывать на содействие властей этой страны, но эти проблемы военные оставляли решать дипломатам. На их повторявшиеся требования Ставка отвечала отказами.

12 (25) января 1915 г. директор дипломатической канцелярии при Ставке князь Н. А. Кудашев опять попытался вернуться к разговору о необходимости операции на Босфоре, но последовал отказ. «На это я ему напомнил слова Вашего Высокопревосходительства, – сообщал Н. А. Кудашев С. Д. Сазонову, – переданные ему после моей первой поездки в Петроград: что только то Вы считаете крепко приобретенным, что добыто нами самими, нашей кровью, нашими усилиями. Согласившись с этим, генерал Данилов прибавил, что мы и не думаем чужими руками жар загребать, что, впрочем, нам и не придется, так как англичане, если бы им и удалось овладеть Проливами, уничтожить турецкий флот и навести страх на столицу Оттоманской империи, то и тогда не смогут овладеть этою столицей: никакой десант, который они могли бы выслать, не в состоянии был бы одолеть турецкую армию, которая не отдаст же без боя столицу. Если принять во внимание это обстоятельство, то, по мнению генерала Данилова, мы ничем не рискуем, поощряя англичан к осуществлению их предположения. Что касается до общего вопроса завладения нами Босфором, то это не может быть сделано «между прочим». Он самым внушительным образом пояснил: завоевание Босфора потребует отдельной войны, а будет ли Россия способна вести эту отдельную войну, и захочет ли – в этом он глубоко сомневается»41.

В рассуждениях Ю. Н. Данилова была ссылка и на объективные сложности. Слабым местом русской стратегии на Черном море по-прежнему оставался транспортный флот. Его развитие не успевало за ростом потребностей страны. В 1906 г. грузооборот всех морских портов России составил 20 млн тонн, причем под русским флагом было доставлено только 8,7 % всех грузов. В 1913 г. грузооборот вырос уже до 30 млн тонн, в то время участие в их доставке русского флага увеличилось всего лишь до 9,8 %. Перед началом Первой мировой войны ежегодно на фрахт судов Министерство финансов вынуждено было выделять до 140 млн рублей золотом. При этом в составе торгового флота России в 1914 г. числилось 2600 парусных судов различной грузоподъемности. Естественно, они не могли быть использованы при десантной операции. Транспортным резервом флота были пароходы РОПиТа[1](Русское общество пароходства и торговли) и Доброфлота – в 1913 г. их было 80. Кроме того, можно было использовать 330 пароходов общей вместимостью в 345 тыс. регистровых тонн, принадлежавших 20 основным пароходным компаниям страны. По численности они составляли треть, а по вместимости – две трети всего самоходного коммерческого флота42. Естественно, что далеко не все эти суда были сосредоточены в Черном море.

Недостаточность транспортного флота стала ахиллесовой пятой Босфорского проекта. Первым на это обратил внимание морской министр адмирал И. К. Григорович. 31 декабря 1914 г. (13 января 1915 г.) он обратился к Н. Н. Янушкевичу с призывом о необходимости готовиться к экспедиции в любом случае, независимо от того, как пойдут дела на австро-германском фронте: «Для подготовки транспортной флотилии в настоящее время необходимо назначить командующего флотилией, при котором по мере действительной надобности организуется штаб. На эту должность мною назначен капитан над портом в Кронштадте контр-адмирал Хоменко как выдающийся офицер, неоднократно проявивший себя как в отношении способности хорошо организовать порученное ему дело, так и в отношении находчивости и распорядительности, что он выказал во время осады Порт-Артура, так и при других возлагавшихся на него ответственных поручениях»43. Базой флотилии был выбран Одесский порт.

Ставка не возражала, но выделять войска для экспедиции поначалу не собиралась. 1 (14) января 1915 г. Н. Н. Янушкевич вновь известил А. А. Эбергарда, что она может состояться только после победы на главном театре военных действий. Одновременно были сформулированы основные задачи флота: не допустить десант противника и сорвать его транспортные перевозки на Черном море44. Последнее было особенно важным. По данным русской разведки, на середину января 1915 г. турки после поражения под Сарыкамышем спешно перебрасывали подкрепления из-под Константинополя на Кавказский фронт45. Тем не менее моряки активно взялись за дело. Прибывший в Одессу А. А. Хоменко 31 января (13 февраля) 1915 г. дал первый отчет по транспортным средствам на имя капитана 1 ранга А. Д. Бубнова: «На Ваш запрос сообщаю, что в Черном море имеется 140 пароходов, могущих вместить после их приспособления приблизительно: 300 рот, 24 батареи и 12 эскадронов. Остается для обоза место, вместо соответствующего помещения 45 рот, что признается недостаточным. В настоящее время производится осмотр, частью приступлено к оборудованию. Прошу сообщить более точные сведения о возможном составе экспедиционного корпуса для расчета при оборудовании»46.

Как оказалось позже, эти цифры были несколько завышенными: для того чтобы достигнуть этих показателей, пришлось бы отказаться от всех грузопассажирских перевозок на Черном море, а их уровень резко вырос с началом войны. Железнодорожная сеть в Предкавказье не справлялась со снабжением нового фронта, поэтому полностью рассчитывать на 140 транспортов, упоминаемых в докладе А. А. Хоменко, было нельзя. А. Д. Бубнов, получив этот документ, перечислил предполагаемые условия операции: базирование на болгарские порты и поддержка Румынии, Болгарии и Греции при условии отказа этих государств от активного участия в операции. Необходимо было еще раз выяснить количество десантных и транспортных средств (из расчета разовой перевозки), время их сбора и сбора сухопутных сил, размер которых гарантировал бы успех экспедиции. Следовательно, требовался план операции с окончательным решением проблемы места высадки и расчетом времени для перевозки войск от посадки на корабли до высадки47.

Пока ни одна из этих задач не была решена, флоту предлагалось активизировать собственные действия. Турецкие форты на Проливах представляли собой земляные открытые укрепления, как правило, стоявшие у среза воды и хорошо видные с моря. Орудия на них были разделены траверсами. Правда, в апреле 1912 г. дарданелльские форты без особого успеха обстреливал итальянский флот, но на этот раз опасность была гораздо более страшной. На вооружении этих укреплений, охраняющих входы в Босфор и Дарданеллы, находились 85 орудий и 16 мортир. Среди устаревших были и вполне современные крупповские орудия калибром 10,2, 9,2, 10, 11 и 14 дюймов, при этом только 22 орудия были длинноствольными, а следовательно, дальнобойными и использовали современные снаряды.