позже, а потом спросил, хочу ли я пива, вина или сделать тебе минет. Или нет, потому что потом ты это отрицал. Чертовски незрело.

Я официально смущён от имени Уоллеса. Может, я ни хрена не смыслю в женщинах, но знаю достаточно, чтобы не говорить подобную чушь.

— Что я сказал?! — Я кричу это достаточно громко, чтобы соседи, вероятно, услышали. — Боже, он действительно на самом деле приставал к тебе… — бормочу я.

— Хм? — Девушка делает паузу. — В твоих словах нет никакого смысла. Ты под кайфом? Какие лекарства ты принимаешь?

Никакие. Ну некоторые, в основном от отеков суставов, противовоспалительные средства.

Я стону в трубку, проводя пальцами по волосам, жалея, что на мне нет бейсболки.

— Не бери в голову. Давай просто поговорим об остальных твоих карточках.

Миранда на секунду замолкает.

— Знаешь что? Почему бы мне просто не написать тебе, когда я буду уверена в том, что хочу сделать, хорошо? Кроме того, всё это будет в письменном виде. Да?

Весь этот звонок превратился в дерьмовое шоу, не оставляя мне другого выбора, кроме как согласиться.

— Конечно.

Я не хочу больше слышать о её стычке с моим другом. Дыра в моём желудке не может стать ещё больше; желчь в моём горле не может стать ещё горче.

— Отлично. Тогда, думаю, сейчас, просто… ну, знаешь. Жди от меня вестей, хорошо?

Нет, нехорошо, но что, чёрт возьми, я могу с этим поделать? Ничего.

— Конечно.

— Супер. Что ж… — Миранда прочищает горло. — Повеселись с карточкой Хэнка Арчера. И опять же, я очень, очень ценю наличные. Правда.

Я реально собираюсь убить Базза Уоллеса.

4

НОЙ

Я жду на кухне, когда Уоллес вернётся с пробежки по моему району, попутно собирая телефонные номера всех отчаянных домохозяек. Некоторые из них замужем за профессиональными спортсменами, но им скучно и одиноко, и они ищут незамысловатый секс. И внимание.

Я знаю, потому что в один из немногих случаев, когда бегал трусцой по району с Уоллесом, наблюдал, как Кэрол Дюбуа — жена полузащитника Карла — беззастенчиво выпросила у него телефон и ввела свой номер. В другой раз я наблюдал, как Сюзанна Дрейпер похлопала его по заднице и прикусила губу — на глазах у своей дочери-подростка, когда они шли мимо, а я был прямо там.

Невероятно, чёрт возьми.

Дерзко.

Одно дело в баре, и совсем другое средь бела дня на улице.

Я киплю от злости, когда парень входит, упираюсь руками в мраморную столешницу, выражение моего лица настолько искажено, что Базз останавливается как вкопанный, когда видит меня, немедленно стаскивая наушники с головы.

— Чувак, что случилось?

— Ты мне скажи.

Он оглядывается по сторонам, чувствуя себя неуютно.

— Помоги мне, братан, что-то случилось?

— Я только что говорил с Мирандой. С девушкой, с которой ты сегодня встречался! Из-за карточки! Огромное спасибо тебе, Уоллес! Теперь она не хочет продавать мне ещё одну! — Ну, одну могла бы продать, но не всю коллекцию. Придётся подождать и увидеть.

— Что? Почему?

— Потому что, чувак! Ты её напугал! Теперь она меня ненавидит. — Конечно, немного драматизирую, но драматизм — это то, что я чувствую, и у меня нет желания сдерживать его. Мой друг, может, и прикрывает мне спину, когда это необходимо, но сегодня он определённо нагадил в мою миску с хлопьями. Наложил целую кучу и даже не потрудился прибраться.

— Подожди, хочешь сказать, что она взбесилась, потому что я флиртовал с ней? — Его брови приподняты, как будто парень искренне озадачен мыслью о том, что женщина может плохо отреагировать.

Стереотипный избалованный спортсмен.

— Флиртовал? — Я иду, рывком открываю холодильник и заглядываю внутрь. Не люблю вступать в конфликты, но мне хочется врезать по его высокомерному лицу, потому вместо этого я смотрю на светящиеся полки моего «Саб-Зиро», кипя от злости. — Больше похоже на то, что ты сделал предложение проститутке на стоянке грузовиков.

— Хм? — Он понятия не имеет, о чём я говорю.

Я захлопываю холодильник, возвращаясь к стойке, как тигр в клетке, которому некуда деваться.

— Миранда сказала, ты намекнул, что она может отсосать твой член.

Уоллес даже не моргает.

— Возможно, я пошутил насчёт минета, но это была просто шутка.

— Кто, чёрт возьми, шутит об этом с незнакомцем? — О, точно — он шутит. — Ну, экстренная новость, придурок, она не хочет продавать мне остальную часть своей коллекции карточек, потому что ты напугал её. Очевидно, у неё есть мораль, и она не хочет, чтобы наследие её дедушки принадлежало полному извращенцу.

— Мораль. — Базз обдумывает это, напряжённо размышляя. — О, ты имеешь в виду, что её моральный компас не позволит ей продать тебе карточки из принципа, а не потому, что ей уже не нужны деньги.

С каким идиотом я имею дело! Боже всемогущий, этот парень… В то время как все другие концепции кажутся ему чуждыми, он сразу же цепляется за эту.

— Понятно. И мне жаль. Я виноват. — Забавно, он действительно выглядит виноватым. — Что ты собираешься делать?

— Э-эм, прости? Что я буду делать? — Мой взгляд проделывает дыры в его черепе. — Ты имеешь в виду, что ты собираешься делать? Ты втянул меня в эту передрягу — тебе и вытаскивать меня из неё.

— Эй, чувак, я просто сделал тебе одолжение — ты не хотел идти, что не имеет никакого грёбаного смысла. Если хочешь, чтобы что-то было сделано правильно, сделай это сам. Я тебе не мальчик на побегушках.

Он не понимает. Парень — грёбаный бог среди простых смертных — все они падают к его ногам. Все остальные исчезают, когда Базз Уоллес вальсирующим шагом входит в комнату, включая меня.

— Пожалуйста. Если я смогу устроить, ты поможешь мне ещё раз? Если смогу сгладить это и уговорить её продать мне другую карточку?

У меня есть карточка, которую я хотел, но теперь это вопрос принципа, и не успокоюсь,