– Не о чем беспокоиться, кроме того, что эти две женщины чересчур суетятся вокруг меня. – Он поерзал на кровати. – Я уже должен сидеть в кресле – так сказала моя физиотерапевт. И еще она хочет, чтобы я учился ходить с помощью ходунков. А это значит, что время от времени я сам должен ходить на кухню за стаканом воды. – Деннис посмотрел на свою жену. – А она мне не разрешает.

Кейт вскинула брови.

– Это правда, мама?

– Да. Но терапевт, должно быть, ошибается, – возразила Бев, подтыкая мужу подушки. – Господи, да ведь этот человек всего десять дней назад перенес инсульт! Он должен лежать в постели!

– Вовсе не обязательно, – вмешался Макс и тут же пожалел об этом, когда Бев обожгла его сердитым взглядом. Но, раз уж назвался груздем, надо лезть в кузов. – За последние несколько лет медицина очень продвинулась.

В гостиной воцарилась мертвая тишина.

Наконец Кейт пришла на выручку Максу.

– Мам, он прав. Сейчас лето, а мы кутаем папу в одеяла. Физиотерапевт сказала ему сидеть в кресле, а мы держим его в кровати. Я понимаю, что мы боимся за него и потому чересчур над ним хлопочем. Но если врач сказала, что папе нужно делать…

– Она велела мне ходить! – проворчал Деннис.

– Значит, нужно ее слушаться.

– Бев, извини, что напугал тебя, но со мной все будет в порядке, – сказал жене Деннис мягким тоном и взял ее за руку.

Максу стало неловко оттого, что он присутствует при таком интимном моменте, и он направился к дверям.

– Пойду обратно к Трише.

Кейт выскользнула из комнаты вслед за ним.

– Я с тобой.

Макс подождал ее, открыл перед ней входную дверь и, выйдя вслед за Кейт на крыльцо, сказал:

– Прости.

Она резко выдохнула.

– Если ты будешь извиняться за каждую мелочь, то сведешь нас обоих с ума. Хватит извиняться!

– Вообще-то лучше хватит мне вмешиваться не в свои дела.

Кейт огляделась по сторонам и ответила:

– Надо отдать тебе должное – ты смог рассмешить папу вчера. А сегодня ты смог дать понять нам с мамой, что мы чересчур трясемся над ним. Твое вмешательство принесло пользу.

Макс почесал подбородок.

– Надеюсь. Потому что я опрометчиво пообещал нашей дочери, что ее дедушка снова станет веселым.

– Так вот зачем ты вошел в дом!

– И именно потому я встрял в ваш разговор.

– Ясно. – Кейт спустилась с крыльца и окликнула дочь: – Ну, как там прическа Барби?

– У этой куклы слишком много волос.

Кейт, наклонившись к уху Макса, шагающего рядом, прошептала:

– Она хотела сказать: «слишком густые волосы». Боюсь, она собирается остричь бедную Барби под «ежик».

Макс рассмеялся, чтобы скрыть от Кейт то, как разом сбилось дыхание, едва он ощутил аромат ее волос.

– Не смейся. После Триша пожалеет, что остригла ее.

– В таком случае, мы просто купим ей другую куклу.

– Нет! Ни в коем случае! Мы не будем покупать Трише все, что она пожелает. И тем более не будем дарить ей новые игрушки вместо тех, что она испортила. Ей нужно научиться извлекать из такого опыта уроки. – Произнося эти слова, Кейт схватила Макса за руку, чтобы остановить его.

Он тут же ощутил, как предплечье начало покалывать – не потому, что Кейт его коснулась, а потому что она это сделала так же естественно, как и в те дни, когда они были женаты.

Кейт шагнула ближе, крепче сжала его руку. Кровь Макса тут же вскипела, по венам побежало желание. Он посмотрел в зеленые глаза Кейт, но не прочел в них ни радости, ни печали. Их взгляд не выражал ничего. Макс понял: она дотронулась до него вовсе не потому, что ей хотелось к нему прикоснуться. Это было рефлекторное движение – словно эхо из прошлого, память о несчастливых временах.

Он отстранился:

– Ладно. Я понял.

Ее рука повисла в воздухе. Кейт посмотрела на нее, затем на Макса, и, ничего не сказав, повернулась и торопливо подошла к Трише.

– Я хочу поиграть в доме, – сказала девочка.

Кейт нагнулась и подняла с земли одну из кукол.

– Хорошо. Мы отнесем всю эту компанию внутрь.

– А дедушка веселый?

– Уже да.

Личико Триши погрустнело.

– Мне кажется, я ему не нравлюсь.

– Он тебя любит! – заверила девочку Кейт, проведя ладонью по мягким волосам дочери.

– Разве можно тебя не любить? – вмешался Макс. – Ты ведь восхитительная.

Но едва он присел на корточки между своими собеседницами, как Кейт торопливо вскочила.

– Мы войдем в дом через заднюю дверь, – сказала она. – Бабушка и дедушка даже не заметят, что мы вошли.

Втроем они собрали кукол Триши и направились к заднему крыльцу.

Но день не задался. Деннис так и не заключил перемирие с Бев, потому что она продолжила хлопотать над мужем, а тот в ответ заперся в гостиной, решив никого туда не впускать. Чувствуя напряжение в отношениях взрослых, Триша тоже вела себя беспокойно. То она начинала играть в чаепитие, то бросала эту затею и объявляла, что хочет смотреть телевизор. Но одно Максу было ясно: девочка не хочет, чтобы он был рядом. Уже целый час Триша не обращала на отца внимания и даже сослала его из-за столика на диван, чтобы она могла попить чай наедине с королевой.

Наконец Макс встал с дивана.

– Я лучше пойду.

Кейт вызвалась проводить его и, едва они вышли из комнаты, пояснила:

– Не принимай поведение Триши на свой счет. Просто она нервничает. Мы ведь в чужом городе, ее дедушка болен, и первую неделю после приезда сюда она провела в больничной палате.

– А тут еще я…

Кейт шагнула ближе и снова схватила Макса за руку. Судя по всему, в расстроенных чувствах она не сдерживала свои порывы.

– И она проводит с тобой каждый день, потому что ты ей нравишься. Думаю, ей просто нужно немного отдохнуть.

Он сделал шаг назад.

– Мне прийти завтра?

Кейт посмотрела ему в глаза.

– Думаю, до завтра она успокоится.

Макс вздохнул:

– Ладно.

Кейт шагнула к нему и снова положила ладонь ему на руку.

– Клянусь, ты тут ни при чем. Просто у нее тяжелый день.

От этого прикосновения Максу мгновенно захотелось пробежать пальцами по волосам Кейт, по ее подбородку, почувствовать ее нежную кожу. Он шагнул ближе, желая, чтобы Кейт взглянула на него.

Должно быть, она только сейчас заметила, что прикасается к нему, потому что тут же отдернула руку, словно обжегшись.