Как бы отвечая на мой мысленный призыв, с улицы донесся задорный лай – не иначе, учуяв враждебный кошачий запах, к нам пожаловала и какая-нибудь приблудная собачка.

Открыв калитку, я действительно обнаружила небольшого черного пса, молниеносно вбежавшего во двор, но все равно опоздавшего, – кошка уже давно сидела на самой верхней планке забора, с интересом посматривая, как, брызжа слюной, яростно гавкает пес, лишенный возможности достать ее и разорвать.

Но, учуяв запах рагу, которое я поднесла к самому его носу, пес мигом успокоился и с ловкостью фокусника в один присест слизнул даровое угощенье, оставив у меня в руках только пустой газетный клочок.

Внимательно наблюдая за тем, что будет происходить дальше, я видела, что пес, в первые минуты как бы даже обрадованный и повеселевший, быстро сник и, жалобно заскулив, медленно пошел вон со двора. Проводив его на улицу, я увидела, как он лег под забором и, печально глядя и временами постанывая, только что не вслух говорил о том, как ему сейчас нехорошо.

«Так-так. Специи, говоришь, – размышляла я над увиденным, возвращаясь в дом. – Что ж, учтем».

Войдя, я увидела, что Ника уже нет в гостиной, а Стелла, близко наклонившись к Наталье, о чем-то доверительно и интимно с ней беседует.

Увидев, что я вошла, обе они слегка вздрогнули и довольно неприязненно посмотрели в мою сторону.

– Ну что, Наташенька, может, и правда перекусим? – снова надевая свою приторно-слащавую маску, заговорила Стелла. – Вот и Женя, может быть, захочет присоединиться.

– Да нет, – снова попыталась я отвертеться от опасного приглашения, но на сей раз Стелла была настойчива.

– Давайте, давайте, без церемоний.

– Что ж, я пожалуй, поела бы, – как-то подозрительно покорно согласилась Наталья.

Увидев, что Стелла уже стоит у плиты и собирается разложить свою приправленную «специями» снедь по тарелкам, я быстро подошла и, изобразив, что тянусь за своей порцией, очень неловким движением опрокинула содержимое кастрюли на пол.

– Ах, какая я неуклюжая! – с досадой воскликнула я. – Что же теперь делать? Наташа, похоже, ты так и останешься голодной.

Но Наталья, кажется, и сама толком не знавшая, действительно ли она хочет есть или это результат настойчивого внушения Стеллы, реагировала на происшедшее совершенно спокойно. Зато Стелла даже побледнела от злости. Едва сдерживая готовую прорваться наружу ярость, она сжала губы и лишь через несколько минут вновь обрела дар адекватной речи.

– Евгения, – изо всех сил стараясь не сорваться в крик, цедила она, – как это вы так неосторожно!

– И сама не знаю! Что это такое со мной? Даже странно. Устала, наверное. Тяжелый сегодня день. Ну что ж, раз я натворила дел, самой нужно и расхлебывать. Давайте, я уберу здесь.

Поспешно схватив стоявший в углу совок и прихватив еще один обрывок газеты, я стала сгребать не пригодившееся нам рагу, старясь как можно тщательнее размазывать его по грязному полу, чтобы у доброй Стеллы не возникла даже мысль о том, что это лакомое блюдо можно будет каким-то образом повторно использовать.

Собрав пищу на лопаточку, я вышла в небольшой садик, примыкающий к дому, и в укромном местечке постаралась поглубже закопать ее, чтобы ни собака, ни кошка, ни кто бы то ни было еще не польстился на это угощение и не захотел его попробовать.

В дом я, наверное, вошла неслышно, поскольку Наталья и Стелла не заметили моего появления. Прикрывая дверь, я услышала обрывок фразы:

– …Наташа, говорю тебе: она явно хочет зла, как можно не заметить это!

На этих словах Стелла, увидев меня, резко остановилась. По-видимому, не зная, как выйти из создавшегося положения, она довольно неуклюже постаралась перевести все в шутку.

– А мы тут решили посудачить об общих знакомых, – натянуто улыбаясь, говорила она. – А вам бы, Женечка, все подслушивать, как мы тут между нами, девочками, о своих делах говорим.

Вежливо улыбнувшись, я сделала вид, что приняла все за чистую монету и совершенно не догадываюсь, кто именно эти общие знакомые, о которых недвусмысленно высказалась сейчас Стелла.

«Она собиралась отравить нас, меня и Наташу, – размышляла я, проходя в свою комнату, где мирно сопел Никита, давно уже видевший десятый сон. – Мальчику было приготовлено отдельно. Кашка? Что ж, очень мило, для ребенка пища самая подходящая. И в кастрюльку с этой кашей она не сыпала никаких специй. Значит, им нужен мальчик. Он рассказывал что-то на этом празднике, и Стелла очень хочет узнать, что именно. С другой стороны, если бы она была из той же шайки, что пассажиры «Мазды», в ее задачу входило бы уничтожение, а не расспросы. Значит, уверения, мол, их с Ником послали отцы – ложь. Они не принадлежат к членам секты и тем не менее как-то связаны с ней, иначе их не интересовали бы все эти внутренние дела. Кто они, черт возьми, такие и откуда взялись, на нашу голову? Вот что хотела бы я узнать».

Было очевидно, что Стелла использует малейшую возможность, чтобы настроить Наталью против меня. С учетом того, что та держит ее за свою и весьма склонна прислушиваться к мнению «сестры», цель эта рано или поздно вполне могла быть достигнута. Если, конечно, к тому времени обе мы не поляжем тут, замученные желудочными коликами.

Ясное дело, освободив Наталью от моей опеки и полностью подчинив своему влиянию, Стелла получит прекрасную возможность манипулировать ею, и тогда даже не понадобится никого убивать. Кроме меня, конечно, потому что меня-то не так просто сбить с толку.

«Чует, зараза, – сердито думала я, усаживаясь на скрипучую кровать. – Чует, что ей не облапошить меня, и бесится. Что ж, посмотрим, кто кого».

Судя по завязке, наше сотрудничество с новыми партнерами обещало быть весьма увлекательным. Предчувствуя, что Стелла не оставит попыток избавиться как минимум от меня, я решила запастись терпением и настойчивостью и почти смирилась с тем, что отдыхать сегодня мне не придется.

Вскоре в комнате появилась Наталья. Уступив клиентке оставшуюся кровать, я устроилась на импровизированной лежанке, которую соорудила на полу из наличного запаса подушек и одеял, имевшегося в доме.

– Спокойной ночи, – ласково улыбнулась я старавшейся не смотреть мне в глаза Наталье.

– Угу, – опустив голову, пробормотала она и сразу же легла лицом к стене.

«Что ж, со мной пока еще разговаривают. – Основания для оптимизма я не собиралась терять ни в коем случае. – Не все потеряно».

Не слишком комфортное ложе, напоминавшее о частых ночевках на голой земле, которыми изобиловала моя жизнь в прошлом, как нельзя лучше подходило для достижения намеченной цели – ни в коем случае сегодня ночью не заснуть, даже нечаянно.

Жесткий пол и едва прикрывавший его тонкий тюфячок в корне пресекали всякую мысль о неге и удовольствиях. Словом, слушая, как постепенно стихают все звуки и мир погружается в сон, сама я бодрствовала даже в горизонтальном положении.