что получил заказ – разыскать одного торчка, задолжавшего крупную сумму его нанимателю. На поиски они потратили несколько дней, и знания Ники о том, где и какие компании ошиваются, оказались полезными. Они с Джейсоном вышли на нужного человека, Ника нашла его в Сети, завязала переписку под предлогом покупки дозы и именно тогда, онлайн, представилась Джей Фо. Нет, это имя не вертелось на языке, потому что она услышала его в каком-то фильме или вычитала в книге. Оно просто всплыло в памяти, когда наркоман задал простой вопрос: «Как тебя зовут?» И больше никто не знал о Джей Фо. Так же, как никто в этом мире не знал о Николине. Не должен был знать.

А в конце весны Джейсон нашел этот список в своем почтовом ящике, и Ника попросила его разузнать обо всех именах. Оказалось, что Дэвис Джордан с прошлого года обучался в пансионе «Форест Холл» и что Рея Лим когда-то тоже там училась. Джейсон неоднократно говорил о том, что это могут быть не те люди (мало ли на свете однофамильцев), и, скорее всего, Ника поверила бы ему, но контуры ее собственного имени на стертой строчке убедили в обратном. Что это за список? Кто подкинул его? Ника никогда бы не призналась Джейсону, но внутреннее чутье, весьма редко напоминавшее о себе, буквально вопило о важности этой тайны. О том, что долгое время казалось ей сказкой, выдумкой, бредом, неоднократно одолевавшим ее в токсичные периоды. О том, что этот список – привет из мира, который подарил ей проклятую жизнь.

Сидя в кресле у окна, Мари в десятый раз перечитывала одну и ту же фразу в книге, да все без толку – мысли невольно возвращались к Саше и его странной одержимости Никой. Она слишком хорошо знала брата: он не остановится, пока не докажет свою правоту. Но как его переубедить? Мари даже порывалась связаться с Долоховым – самым мерзким человеком во всех существующих мирах, – лишь бы узнать, что в этой Нике такого особенного, раз мужчина еще летом рассказал о ней Мари, а потом шантажом заставил следить. Но передумала. Долохов лишь обрадуется и еще, чего доброго, заподозрит, что Саша тоже интересуется Никой. Нет уж. Ни к чему хорошему это не приведет.

Даже если Ника – простая девчонка (что маловероятно), Саша только время потратит: летом Мари обязана увезти его домой, невзирая на его желания. Конечно, если брат будет упираться, можно сообщить отцу, но это крайние меры. Мари слишком злилась на родителей за то, что они сделали с братом, да и Саша ей был дороже всех на свете, чтобы идти на такое предательство.

Мари вздохнула и закрыла книгу. И без навязчивых мыслей в комнате отдыха было слишком шумно. Неподалеку компания восьмиклассниц с излишней эмоциональностью восхищалась новой дизайнерской сумкой своей подруги, а возле камина парни из десятого класса друг на друге отрабатывали приемы карате и, когда один из них падал, громко ржали.

Взгляд Мари наткнулся на Стейси и Барбару: девчонки сидели на диване у окна и, склонив головы над журналом, что-то тихо обсуждали. Блондинка вдруг взглянула на Мари и махнула рукой:

– Иди к нам, что-то покажу!

Мари замешкалась: не то настроение, чтобы поддакивать очередным сплетням.

– Давай-давай, это интересно, – подхватила Барбара.

Мари неохотно подошла. Стейси сунула ей разворот журнала с изображением девушки: длинные черные волосы, завитые в искрящиеся локоны, белый свитер крупной вязки, голубая балетная пачка и пуанты в тон.

– И что?

– А ты приглядись. – Губы Барбары скривились в ехидной улыбке.

Мари еще раз посмотрела на фотографию. Девушка как девушка, какая-то балерина, стоит на пуантах с надменным взглядом и загадочно смотрит вдаль. И тут до нее дошло…

– Ника? – Она бросила вопросительный взгляд на подруг и снова взглянула на фото: ну да, черты узнаваемые.

– Неожиданно, да? – хмыкнула Стейси, забирая у Мари журнал. – Приодень ее, причеши – и ничего такая. Модель, оказывается.

– Я же говорила, что она на публику играет. – Барбара скрестила руки на груди и бросила презрительный взгляд на разворот. – «Я вся такая бунтарка, форму не надену, ни с кем не заговорю». Руки парням заламывает, тоже мне недотрога! А самой внимания не хватает.

От волнения сердце Мари пустилось в пляс: кажется, она способна разрешить ситуацию с братом.

– А что за журнал?

– Да какой-то местный, для соплячек. – Барбара брезгливо приподняла его за краешек. – Наверняка Харт-Вуд его и подбросила.

– Нет, это я пару лет назад выписывала, он классный, – пробормотала Стейси.

В этот момент раздался громкий смех, и девчонки обернулись: в гостиную ввалились мокрые от пота и раскрасневшиеся Алекс, Доминик и Патрик в футбольной форме и с полотенцами на плечах. Стейси дернулась к журналу, но Мари успела его перехватить.

– Тренер сегодня вел себя как полный придурок! – возмутился Патрик, подходя к девчонкам. – Гонял нас по полю два часа без остановки и отвесил Алиату подзатыльник.

– Расклей объявления по школе, а то не все еще знают, – проворчал Доминик.

– Пойдем. – Мари нетерпеливо схватила брата за локоть и увела в сторону. Им вслед полетели саркастические выкрики парней, но она отмахнулась.

– Вот! – С праздным выражением лица Мари ткнула в него разворотом журнала. – Вот откуда ты ее знаешь!

Саша в недоумении посмотрел на фотографию, затем на сестру и улыбнулся:

– Это не она.

– Она! Посмотри.

Саша какое-то время всматривался в глянцевые страницы, и вдруг его взгляд посуровел.

– Хорошо, ты права, я себя накручиваю. Счастлива?

Саша всучил ей журнал и скрылся за дверью, ведущей в спальни мальчиков. Мари поджала губы. Она не понимала, почему ее брат был разочарован, и, возможно, в глубине души такая реакция задевала ее, но цель была достигнута. Мари положила журнал на ближайший стол и с довольной улыбкой вернулась к одноклассникам.

В тот день я видел, как один из воинов тащил на цепи безобразное мохнатое существо – то ли волка, то ли собаку. Его черная шерсть торчала клочьями, он еле волочил лапы, но находил в себе силы скалиться и не оставлял попытки сомкнуть челюсти на лодыжках своего мучителя. В одну из таких попыток воин что есть силы ударил животное в челюсть. Существо зарычало, и в этот момент я увидел его глаза – огромные черные алмазы, а взгляд – осмысленный и совсем не звериный. Взгляд человека. Разве могло такое быть?

Из воспоминаний Гидеона, заточённых в книгу и оставленных на хранение Стамерфильдам

Глава 5. Михаил

К концу недели интерес Стейси и Барбары к новенькой расцвел с небывалой силой, что выражалось в постоянных подколах, двусмысленных фразах и загадочных смешках, сопровождаемых многозначительными взглядами. Если бы эмоциональный диапазон Ники был хоть чуточку богаче, она бы наверняка психанула и уже давно поставила их на место. Но единственное, что по-настоящему выводило девушку из себя, – это то, что повышенное внимание лишало ее толики заслуженной свободы. Конечно, вскоре им наскучит ее бездействие. Главное, чтобы до этого момента им хватило ума не устраивать ей засаду в темном коридоре, а иначе это плохо кончится. Для них.

Первые выходные в пансионе выдались теплыми, хоть и пасмурными. Ника проснулась рано и отправилась в кафетерий. Оказалось, что по субботам завтраки подавались не раньше девяти, но одна из поварих, заметив разочарование на лице Ники, протянула ей бутылку воды и несколько бутербродов в зип-пакете.

– Совсем тебе плохо здесь, бедняжка? – сочувственно прошептала она.

Ника выдавила из себя улыбку, поблагодарила и направилась к беседке – месту, о котором, кроме Дэвиса, до сих пор никто не вспоминал. Реакция поварихи ее позабавила: похоже, женщина сочла, что ее притесняют, и пожалела. Мило. Когда Джейсон проявлял к ней жалость, он разрешал курить в комнате.

Быстро покончив с завтраком, Ника углубилась в подготовку к экзамену, но не прошло и получаса, как она заметила Дженни Тейлор. Девчонка нарезала круги перед загоном с лошадьми, зажав телефон между ухом и плечом. Увидев, что Ника смотрит на нее, Дженни махнула ей и бодрым шагом направилась в сторону беседок. Ника обреченно закатила глаза.

– Приве-е-ет! А я думаю: где ты все время пропадаешь?

– А я зде-е-есь!

– Хорошо вернуться к удобной одежде? – проигнорировав сарказм, Дженни окинула взглядом ее мешковатые джинсы и свитер.

– Так же хорошо, как сидеть здесь в полной тишине. Это намек, если что.

– Не будь букой, я тебе ничего не сделала. – Дженни говорила так наигранно вежливо, что у Ники появилось непреодолимое желание схватить ее за волосы и пару раз хорошенько треснуть о перила беседки. – Сама знаешь, мне совсем не хочется с тобой общаться. Но Дэвис все время твердит, что мы должны наладить отношения. И я