Двое крепких мужчин подхватили возмущенного купца и водрузили на повозку вместе с картиной. Во всей этой суматохе Титус и не заметил, что Лидия тоже забралась наверх и уселась между двумя мальчишками, которые косо взглянули на нее. Один пробормотал, что соплякам тут не место, но Лидия одарила мальчишку таким злобным взглядом, что он умолк.

Кучер взмахнул кнутом, и повозка тронулась. Ветер дул так сильно, что у Лидии перехватывало дыхание. Повозка тряслась по булыжной мостовой, направляясь к каналу, уровень воды в котором поднялся до самой улицы. Лодок было не видать, только одна весельная, наполовину заполненная водой, билась о камень набережной. Людей тоже не было – все укрывались от непогоды дома. Повозка проезжала мимо домов с ухоженными палисадниками, деревья в которых склонялись от ветра едва ли не до самой земли. Ветки, комья земли с травой, целые кусты, подхваченные ветром, летели по воздуху, лошади испуганно ржали, и кучеру приходилось кричать во весь голос, чтобы повозка продолжала свой путь. Когда они доехали до окраины города, Лидия увидела, что поля затопило. Прищурившись от сильного ветра, она разглядела вдалеке дома и церкви. Мужчины переговаривались, указывая на мельницу, крылья которой переломал ветер. По небу со страшной скоростью проносились черные тучи. Выложенная камнем дорога закончилась, остались только две колеи в глинистом месиве. Повозку трясло и качало, лошади брели по лужам, которые становились все больше и глубже.

Все сидящие в повозке молчали. Они ехали уже пару часов. Лидия обожала приключения и не понимала, почему окружающие пребывают в таком мрачном настроении. Попутчики снова указали на что-то впереди, и Лидия увидела, что канал, вдоль которого они ехали, вышел из берегов, а повозка приближалась к поросшей травой насыпи. Кроме завываний ветра теперь слышался новый звук, который становился все громче, – какой-то гул. Лидия поняла, что это шумит море. Повозка двигалась все медленнее и тяжелее, колеса все глубже погружались в воду. И вот лошади остановились. Кучер старался перекричать ветер, но лошади стояли на месте и только фыркали. Мужчины стали слезать с повозки на землю, вода здесь доходила уже до середины голени. Впереди виднелись силуэты тех, кто приехал раньше и теперь таскал наверх ведра и корзины.

Лидия сидела в повозке, не зная, что делать. Мальчишки, ехавшие рядом с ней, спрыгнули на землю, и один из них крикнул:

– Сиди здесь, малявкам там делать нечего!

Лидия тут же соскочила с повозки, не подумав о том, что сапог у нее нет. Вода доходила едва ли не до колен, и кроссовки, конечно же, промокли за секунду. Лидия побрела к насыпи за мальчишками. От ветра слезились глаза. Пахло морем и водорослями, но впереди ждало не приветливое, а яростное, бушующее море, рычащее за дамбой, как дикий зверь, готовый наброситься на жертву. Лидия дохлюпала до поросшего травой холмика, который копали несколько мужчин, – там брали песок и комья земли, чтобы укреплять дамбу. Однако в нескольких местах она все-таки пропускала ручейки воды.

– Что ты здесь делаешь, Лидия? Тебе велели остаться дома!

Титус сердито покачал головой, глядя на нее. Она не ответила. Титус крикнул что-то еще, но ветер и шум моря заглушили слова. Он махнул рукой в сторону повозки, и Лидия поняла, что он велит ей возвращаться туда. Из-за ветра волосы лезли в глаза, и Лидия пыталась удержать их рукой. Вдруг наверху раздались крики. Подняв глаза, она увидела, как земля стала двигаться – сначала медленно, потом все быстрее… Огромный поток воды сносил дамбу, смывая песок и глину. Лидия увидела двоих мужчин, упавших в грязь, и что было сил побежала к повозке. Она слышала, как Титус зовет ее по имени и как кричат мужчины… Последнее, что донеслось до ее слуха, был голос купца с поросячьими глазками – он пытался спасти свою картину. В следующее мгновение Лидию подхватило волной. Она отплевывалась и гребла что было мочи, чтобы подняться на поверхность. В ушах шумело, вода неслась со страшной скоростью. Девочка пыталась ухватиться за деревья, но не дотягивалась. Неизвестно было, где оказались ее попутчики – впереди нее или позади. Лидия вспомнила о бедных лошадях, которых, должно быть, тоже подхватил поток морской воды. Она надеялась, что море не добралось до вершины холма, на котором стоял Титус.

Но вот силы стали покидать Лидию. Держать голову над водой стало невыносимо трудно. Ну хоть бы ветка или доска попались на пути… Вдруг что-то ударило ее по ноге, и она вытянула руку, чтобы ухватиться за предмет. Пальцы нащупали край рамы, резной позолоченной рамы… Картина плыла по воде, Лидия узнала ее с первого взгляда. Веласкес! Портрет девочки! Тот, который был у купца!

Ну хоть минуточку еще продержусь, подумала Лидия, дрожа от холода. Никогда не знаешь, на что сгодится знаменитая картина… Стараясь ухватиться получше, Лидия провела рукой по полотну. В следующее мгновение перед глазами потемнело.

«Все, тону!» – подумала Лидия и потеряла сознание.

Солнце было в зените, и местность казалась почти неживой. Пинии стояли не шелохнувшись; из земли, дрожащей от зноя, торчали сухие кусты. В это время никто не работал в поле – слишком жарко, любое движение в тягость. Кое-где в тени пробковых дубов и серо-зеленых олив закусывали или дремали крестьяне. Только животных зной совсем не беспокоил: ослы, лошади, козы и овцы паслись как ни в чем не бывало, жуя пожелтевшую траву под палящим солнцем.

Город тоже затих на время сиесты. Переулки и площади опустели, ставни закрылись. Только тощие бездомные собаки бродили по улицам в поисках чего-нибудь съестного. Часы пробили два. В самом центре города находился королевский дворец – огромное серое здание, окруженное высокой стеной. В будках у ворот в полудреме стояли часовые, других людей вокруг не было. Вдоль одной стены дворца протянулась балюстрада, ограждавшая балкон, на который король и королева выходили, чтобы посмотреть, как их прославляет народ.

Но в эту минуту на балконе, прямо под палящим солнцем, лежала девочка. Одетая в джинсы, белую курточку с капюшоном и кроссовки, она не была похожа на жительницу этого города. Однако самым странным было то, что она до ниточки промокла – с волос и одежды так и капало! Эта девочка была Лидия.

Она открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света. И чихнула.

– Если я и вправду утонула, – пробормотала она, – то что-то уж больно здесь тепло. Даже жарко. Прямо сварилась, а не утонула!

Облизав губы, она почувствовала вкус соли. Одежда уже начала сохнуть. Заметив полоску тени у самой стены, Лидия перебралась туда и уселась, прижавшись спиной к каменной кладке. Руки и ноги ужасно устали, и вся она была как выжатый лимон – ведь пару минут назад она отчаянно барахталась в воде, борясь за свою жизнь. А теперь вдруг оказалась совсем в другом месте – кажется, на каком-то балконе.

– Нет, это не сон, – строго сказала Лидия самой себе. – Даже не думай! Хотя как знать… Может быть, я как тот китаец по имени Ли Бо…