успеешь, пройдет три дня и выбросишь уже за ненадобностью, только не пожалей потом, не пожалей, глупенький… Разумеется, дома Дима опять впал в задумчивость, на обеспокоенный вопрос Людочки – что с ним, солгал:

– Работу предложили, но есть нюансы, которые мне не по нраву. Не обращай внимания, ладно? Я буду думать.

Солгал! Солгал ей, самой замечательной девушке в мире, и стало противно от себя самого. Следующий день прошел в еще больших метаниях, пока Дима не вспомнил, что есть приятель Савелий Ярцев, он подкован юридически, как маститая лошадь качественными подковами. После работы поехал к нему, Савелий согласился уделить Диме время, но сбивчивый рассказ прервал:

– Можешь последовательно изложить? Пока я ничего не понимаю.

– Конечно! – воскликнул Дима, доставая смартфон. – Я тайком записал наши переговоры… два раза записал… Знаю, это неправильно, нехорошо, надо предупреждать, но я боялся за свою жизнь. Послушаешь? Это долго…

– Разумеется, я прослушаю. С подобными вывертами мне не приходилось сталкиваться, любопытно, что стоит за этим предложением.

Дима включил запись, а также громкую связь и положил смартфон на стол. Савелий слушал, развалившись в удобном кресле, слушал внимательно – особенно диалоги в доме, потом, не поделившись своими впечатлениями, затребовал договор. Читал внимательно, а Дима терпеливо ждал, глядя с надеждой на приятеля, в глубине души он хотел услышать подтверждение: разводилово, пошли этих благодетелей подальше! Да, мечтал окончательно успокоиться, не мучиться сомнениями, а если это не банальный развод лоха, то существует другая причина, но Савелий неожиданно выдал:

– Черт, вот бы мне так подфартило! Ты счастливчик, завидую.

– Савелий, ты что! – обалдел Дима. – Тебе не кажется, тут какой-то подвох, хитрый замысел?

– Допустим, – пожал тот плечами. – А что ты, собственно, теряешь?

– Да все!

– Что – все? Извини, но что у тебя есть?

– Людашу, свое имя, друзей… тебя, например!

– Это причина? – усмехнулся Савелий. – Ты дурак?

– Я не дурак, но боюсь, весь этот цирк временный. Зачем-то я им нужен, как только выполню свою миссию, меня вернут на прежний уровень. Но я уже буду жить без Людаши, без друзей и без своего имени… без себя.

– Господи, – возвел очи к потолку Савелий, – почему ты кидаешь подарки под ноги идиотов, ведь есть же я! Дима, ты совсем плохой. Короче так, даже если тебе предстоит полгода, год пожить в шкуре миллионера, не стоит упускать шанса. За это время много воды утечет, ты приспособишься и научишься обходиться без проспоренного подарка, но в этом случае, даже если у тебя заберут состояние, все равно попадешь в обойму. Кстати, о состоянии! Можно же тайком увести часть денег, считай это платой за возможные утраты, тогда и потеряв все, ты не останешься у разбитого корыта. А Людочка… Не спорю, она, конечно, классная девчонка, к сожалению, я слишком плохо ее знаю, чтобы оценить. Но и ты не можешь гарантировать, что вы будете жить долго и счастливо до гробовой доски. Не редок и такой вариант: жена рожает одного-двух, толстеет, нехватка денег превращает ее из очаровашки в исчадье ада, муж спивается… Знаешь, с даровыми бабками в твоей жизни появится легион Людаш, готовых по первому твоему зову лечь к тебе в кроватку, останется только выбирать. И потом, друг мой, женщины умеют прощать, если что.

– А с договором как? – указал глазами на бумаги Дима.

– Обыкновенный акт дарения на определенных условиях, я не нашел подвоха, тем более заверяться будет у нотариуса. Дима, любой гражданин нашей страны вправе подарить свое имущество хоть папуасу, хоть бомжу, хоть музею. Тут все законно. Со мной не рви связь, адвокат тебе в любом случае понадобится, меня ты знаешь, как с другими будет – вопрос. Да и наше знакомство мы не афишировали, запомни, я твоя защита, а для Гектора разыграешь спектакль: поиск лучшего адвоката, так типа найдешь меня.

– Я не подпишу… не смогу…

– Подпишешь, подпишешь, – был уверен Савелий. – Ты потому и пришел ко мне, что очень хочешь подписать.

Мечтательно вздохнув, он бросил на стол договор и еще раз вздохнул, наглядно демонстрируя древнейший порок – зависть. Вместе с броском договора последняя надежда Димы разбилась вдребезги, ему как воздух, хлеб, мясо и солнце необходимо было противоположное мнение, чтобы не возвращаться к данному вопросу. Не случилось, ушел от Ярцева Дима разбитым.

Дома не сводил глаз с Людочки, она, снова видя его в угнетенном состоянии, всячески старалась развлечь, и это не выглядело ни заигрыванием, ни плебейской услужливостью. Искренняя, нежная, любящая… И он любил ее – такие простые, набившие оскомину слова, а от них мир вокруг светится, словно северное сияние. Ночью, целуя свою Людочку, Дима с облегчением осознал: променять ее – ни за что, пусть хоть весь мир упадет ему под ноги.

Днем работалось легко, он пришел к выводу, что пора завязывать с автомойкой (сараем). Устроился временно, а пашет уже почти год – все, хватит, видимо, правильно говорят умные люди: нет ничего более постоянного, чем временный период. Само собой звонить «благодетелям» не собирался, Фрида сама позвонила к концу рабочего дня:

– Привет, что ты решил?

– Я согласен, да…

И задохнулся! – это он произнес или кто-то рядом стоит? А вблизи никого, значит, он. Как мог? Как посмел? Короткая фраза и – раскрыла, кто он есть. Неужели нежеланный ответ сидел в нем каждый час-минуту-секунду? Так легко, так быстро «да» сорвалось с языка, даже подумать не успел… или не захотел? Дима не сразу услышал, что говорила Фрида, до него дошло только, когда она спросила несколько раз:

– Алло! Дмитрий, ты слышишь меня? Алло-о…

– Слышу… – выдавил он. – Связь неважная… Теперь слышу.

– Мы с Гектором сейчас приедем и заберем тебя. Отвезем в твой дом, чтобы ты начал привыкать к нему уже сегодня, почувствовал вкус нового витка и богатства – это так приятно… Будь готов.

Он открыл было рот, собираясь сказать что-то важное, как-то объяснить свое решение даже не Фриде, а себе самому! Ему ведь тоже нужно многое понять – что же с ним произошло, почему так запросто отказался от всего, что было с ним до этой минуты? Но ничего не сказал, ничего.

Услышав гудки, Дима опустил руку с трубкой и, постояв пару минут, двинул в раздевалку. Да – это отказ от мойки и всего, что окружало его здесь, так зачем же задерживаться? Он уже переоделся, как вдруг вбежал Алешка:

– Димон, где тебя носит? У нас сразу три тачки, быстро…

– Стоп! – сказал он, подняв ладонь. – Я больше не работаю здесь.

– Не работаешь?! А с завтрашнего дня нельзя