Мне почему-то показалось, что он артист. У него такое интересное лицо…

«А у меня, значит, военное и неинтересное, – расстроился Забродов. – Вот так всегда бывает. Не ты нравишься женщине, хоть из шкуры вон лезь, а твой друг, который увиделся с ней мельком и ничего даже не предпринял, чтобы ей понравиться. Это какая-то вселенская несправедливость. И почему она приняла его за артиста?»

– Я давно его знаю. С самого детства. И кстати, он не артист, а генерал, – Илларион не удержался, чтоб не развеять ее фантазии.

– Вот как? – она удивилась. – Никогда бы не подумала, честное слово, такой галантный.

– Конечно, не подумали бы, – с некоторой обидой ответил Забродов, намекая на ее недавние отзывы в свой адрес. – Особенно после такого неотесанного солдафона, как я. Кажется, вы это имеете в виду?

Катя не смутилась и отреагировала достаточно живо, словно опротестовывая несправедливый приговор.

– Что за чушь! Я никогда такого не говорила! Вот сейчас вы ведете себя совсем иначе. Я только сейчас отошла от того первого впечатления, которое вы о себе оставили. А теперь я вижу, что вы совсем другой…

– Человек не может меняться так быстро, – задумчиво ответил Илларион. – Я бываю разным, но кричу достаточно редко. А на женщин в исключительных случаях, так что если я вас сильно обидел, то хочу извиниться. И еще: это касается ваших денег, я отдам вам их обратно. Все равно они мне не понадобятся. У моего знакомого есть автосервис. Он мне бесплатно сделает, я как раз и ехал к нему, а тут такая встреча.

– Забавно, забавно, – Катя впервые улыбнулась. – Может быть, это судьба? Как вы думаете?

– Или просто случайность? – вопросом на вопрос ответил Забродов.

– По-моему, судьба и есть совокупность случайностей. Иногда мы делаем некоторые важные вещи неосознанно. Я случайно нажала на педаль газа и поцарапала вашу машину; если бы я этого не сделала, вы бы поехали дальше на свой автосервис, и, может быть, мы бы так никогда и не познакомились. Здоровались бы, как все соседи, изредка встречаясь друг с другом на лестничной площадке, и все. А так все интересно закрутилось! Как в фильме!

«Может, день все-таки не испорчен? – задумался Илларион. – Может, так и должно было случиться, чтобы я с ней повстречался? В конце концов, все вышло не так уж и плохо. Я жив-здоров, и она тоже. Приятная собеседница, пусть иногда и смахивает на стерву, но, когда ведет себя нормально, вполне милая и добрая девушка. Стоп! Притормози, Забродов, – неожиданно остановил себя Илларион, когда уж совсем размечтался. – Уж не решил ли ты за ней приударить? Вначале был готов голову ей свернуть за машину, а теперь начинаешь ее оправдывать. Да она моложе тебя в два раза, с чего это ты решил, что она тобой заинтересовалась? Ты для нее обыкновенный сосед!»

– О чем вы думаете, признавайтесь? – прервала его размышления Катя. – Только не делайте вид, что вы ни о чем не думали, а просто устали. Я по лицу вашему видела…

Илларион налил еще чаю в фарфоровые чашечки, которые извлекал из шкафа в особо торжественных случаях. Пользовался ими он достаточно редко, потому что торжественных случаев было как-то маловато, да и Федоров с Сорокиным чай не жаловали. А если случались серьезные проблемы, так не чайку хотелось выпить, а чего-нибудь покрепче. Шутка ли, когда ввязываешься в какое-нибудь опасное дело и совсем не знаешь, чем оно может завершиться, останешься ты жив или нет.

– Думал о том, как хорошо, когда рядом есть приятный собеседник. Одиночество, знаете ли, тоже иногда бывает гнетущей штукой, несмотря на это духовное наследие, – Забродов показал рукой на этажерку с книгами.

– Да, вы правы, – после некоторого раздумья ответила Катя, словно и сама не раз оказывалась в подобной ситуации, когда пообщаться было не с кем, разве что с увлекательной книгой, – часто общение с живым человеком дает гораздо больше, чем прочтение самой интересной книги. У вас шикарная библиотека. Кем вы работаете, если не секрет?

– Солдафоном на пенсии, – отшутился Забродов. – Это мое хобби; пожалуй, этими книгами я готов заниматься вечно. Перелистывать, перебирать, переставлять с места на место. Бывает, возьму наугад какую-нибудь книгу, открою и начну читать. Абзац за абзацем, так и не замечу, как день пройдет.

Катя сделала вид, что удовлетворилась ответом Забродова. Хотя, ясное дело, как и все любопытные женщины, она не отступится от своего и, если захочет, рано или поздно узнает, кто он такой. Жизненный опыт научил Забродова скупо делиться информацией о своей жизни. Может быть, именно поэтому он и жил до сих пор один, потому что доверительные отношения предполагают искренность с обеих сторон, а вот Забродов не мог быть искренним во всем по вполне понятным причинам. Чтобы его скрытность не испортила о нем впечатления в глазах гостьи, он в свою очередь поинтересовался, чем же занимается Катя.

– Я студентка. Учусь на четвертом курсе. Факультет психологии.

– Это выходит, что вы и меня можете по полочкам разобрать? Угадать все мои мысли? Женщина-психолог – это, наверно, что-то вроде экстрасенса.

– У женщин, к вашему сведению, интуиция развита гораздо лучше, чем у мужчин.

– Не спорю, – согласился Илларион. – И этим, видимо, объясняется тот факт, что женщин в мире больше, чем мужчин. Конечно, болезни, неправильный образ жизни, войны делают свое дело. Но интуицию тоже не стоит сбрасывать со счетов. Мужчины часто действуют напролом и попадают в неприятные ситуации, а женщины, чувствуя природным чутьем опасность, обходят ее стороной. Может быть, только потому, что так предопределено природой.

– А вы как действуете? Напролом? – усмехнулась Катя.

– Не всегда, – немного подумав, ответил Илларион. – Так можно все испортить. А что, разве я похож на верзилу, который сразу пускает в ход кулаки?

Катя посмотрела на Забродова и звонко рассмеялась, словно он сказал детскую наивность, которой она от него не ожидала.

– Почему вы так решили? – отсмеявшись, спросила она и, не дожидаясь ответа на свой вопрос, добавила, в один момент сделавшись серьезной: – У меня такое чувство, вы только не обижайтесь, Илларион, будто вы что-то недоговариваете, темните и храните какую-то тайну.

– Как все загадочно, – улыбнулся в ответ Забродов, не подтверждая и не опровергая ее догадку. – Но, кажется, для