Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Витамин № 11: смежные виды деятельности. Общеизвестный факт, изучая иностранный язык, многое начинаешь понимать в своем. Занятия смежными видами творчества способны пролить свет на многие ранее недоступные вещи. Когда я начала заниматься хореографией, то неожиданно для себя нашла ключ к исполнению танцевальной музыки барокко. Один известный пианист признавался мне, что через поэзию Есенина нащупал путь к рахманиновским фортепианным концертам. Пожалуй, самым распространенным видом смежной деятельности является педагогика. Для многих концертирующих артистов она становится своего рода отдушиной, не говоря уже о том, что от учеников учишься не меньше, нежели они у учатся у тебя.
Витамин № 12: увлечения. Если привычка – вторая натура, то хобби – вторая жизнь и главный стимул обретения свободы в творчестве. Так и хочется процитировать Гоголя: «люди все делают с азартом, одни увлекаются борзыми щенками, другие – музыкой, причем делают вид, что что-то в ней понимают».
Весьма примечательный факт, излюбленным хобби среди музыкантов стали шахматы. Если поразмыслить, то между музыкой и шахматами найдется много общего. В частности, в полифонии, равно как и в шахматной партии, нужно создавать стратегии, просчитывать ходы. Истории известен матч, происходивший между Кейджем и Дюшаном. Заядлыми шахматистами были Лядов, Римский-Корсаков и Танеев. Последний часто играл с Л. Толстым. Если проигрывал Танеев, он играл на фортепиано, если же проигравшим оказывался Толстой, он читал что-то из своей прозы. Известно, что серьезно увлекался шахматами Прокофьев. Его даже называли самым сильным музыкантом среди шахматистов и самым сильным шахматистом среди музыкантов. Весьма примечательный факт, в 1909 году Прокофьев выиграл у Ласкера, а в 1914 – у Капабланки. А 1937 году в ЦДК состоялся матч Прокофьев-Ойстрах. В третьей партии была ничья, четвертую выиграл Ойстрах, пятая осталась незаконченной. По-видимому, Сергей Сергеевич проигрывать не любил.
А вот Д. Шостакович был рьяным футбольным болельщиком. Интересно, что балет «Золотой век» первоначально имел название «Динамидиада». Дирижер Г. фон Караян занимался автогонками. Ростропович, который однажды ехал с маэстро в качестве пассажира, походя заметил: «Дружище, я не против умереть, но было бы здорово, чтобы для торжественных похорон наши кости смогли отделить друг от друга». Дирижер Е. Светланов страстно увлекался рыбалкой. И если шел клев, заинтересованные лица могли его ожидать не то что часами, а днями. Светланов принимал так близко к сердцу все свои рыболовные неудачи, что однажды, увидев сделавшего богатый улов коллегу, ехидно заметил: «А вы знаете, что завтра худ. совет?».
Еще одно любимое увлечение творческих натур – кулинария. Великолепным кулинаром был Дж. Россини. Приготовление трюфелей он сравнивал с прослушиванием моцартовского «Дон-Жуана», говоря так: «Чем более вкушаешь – тем больше наслаждаешься». Известный факт, свою знаменитую арию из оперы «Танкред» композитор написал ожидая, пока в кастрюле дойдет рис для ризотто.
А вот, например, Эйнштейн увлекался игрой на скрипке, правда делал это неважно. Нильс Бор, игравший с ним в ансамблях все время пенял Эйнштейну: «Почему вы никак не можете усвоить даже элементарный ритм, а еще физик, называется!»[3].
Есть среди творческих натур и такие увлечения, как стрельба. Расскажу курьезный случай. Занимавшаяся этим видом спорта Татьяна Гринденко для более наглядного объяснения того, что такое высокий и округлый звук, достала из сумки ружье и выстрелила над ухом студентки. Не знаю, поняла ли та секрет высокого округлого звука, но думаю, что тот урок она запомнила на всю жизнь.
Витамин № 13: совместное творчество. Что может быть лучше совместного творчества?! К примеру, в Австрии восемнадцатого века все поголовно увлекались игрой в камерных ансамблях, в каждом доме были свои трио, квартеты, квинтеты, и это был один из лучших когда-либо придуманных видов досуга.
Закон «на одной волне»
В совместном творчестве сразу встает проблема партнерства, а именно: нужно уметь думать вместе с партнером, находиться с ним на одной волне. Расскажу одну поразившую меня историю. Я как-то прослушала сделанную из Карнеги-холла запись, на которой Ф. Дискау и В. Горовиц исполняли шумановский цикл «Любовь поэта», и исполняли столь совершенно, что я про себя решила считать эту интерпретацию эталонной и давать ее в качестве образца для подражания своим студентам. Каково же было мое удивление, когда выяснилось, что данное исполнение сделано безо всякой предварительной подготовки. Случилось следующее: самолет Дискау задержали, так что он приехал непосредственно к началу концерта, и тут же отказался петь, сославшись на то, что его профессиональная совесть не позволяет выходить на сцену без единой репетиции. Тут на помощь пришел Горовиц; слегка подталкивая сопротивляющегося певца к кулисе, он тихо увещевал: «Все будет хорошо, господин Дискау, все будет хорошо. Я беру всю ответственность на себя». А что еще нужно, когда с тебя снимают всякую ответственность?
Еще более показательный пример. Однажды великий скрипач М. Эльман репетировал скрипичную сонату Брамса и Эльман все время пенял аккомпаниатору: «Вы вступаете не вовремя». Наконец, концертмейстер не выдержал «Аростите, но я вступаю абсолютно вовремя!». «Да, но это не мое вовремя», – резонно заметил Эльман.
Здесь не могу не процитировать И. Бутмана, который, характеризуя разницу между совместной игрой в классике и джазе, сформулировал это так: в классике играющие вместе люди могут иметь плохие взаимоотношения и даже ненавидеть друг друга, в джазе это не прокатит, тут нужно быть одной командой.
Витамин № 14: общество единомышленников. Вы чувствуете ту бешенную, электризующую воздух энергию во время минуты обсуждения на игре «Что, где, когда?». Ее нельзя не ощутить, даже сидя дома перед телевизором, а все потому, что энергия собравшихся за одним столом единомышленников начинает взаимоусиливаться, давая мощнейший резонанс. Помню, что в мою студенческую бытность я регулярно посещала одну квартиру в центре Москвы. Хозяйкой была сотрудница музея Глинки, влюбленная в жизнь, людей и искусство. Вечера на Бронной – так это называлось – состояли