Она стояла в спальне Лили и невидящим взглядом смотрела на свое бледное отражение в зеркале. Надо было придумать какую-нибудь отговорку, чтобы успокоить Беннета, пока она не найдет пропавшее ожерелье. Это был ее последний шанс.

Бледная, дрожащая, она вышла на веранду. Канарейка вспорхнула и, сев на жердочку, издала звонкую пронзительную трель, которая вонзилась в сердце Мэри-Лу словно острая игла. Как же хотелось ей свернуть шею глупой птице! Ее ладони непроизвольно сжались в кулаки, но тут она опомнилась: птица же ни в чем не виновата.

Ей захотелось выпить. Думая только о том, как ей выкрутиться, она поехала в знакомый бар, где собирались торговцы антиквариатом. Сев за свободный столик, она заказала водку с мартини.

— Привет, Мэри-Лу! Как поживаешь? — К ней за столик сел знакомый дилер.

— Как обычно. — Она сделала большой глоток мартини.

— Тут поговаривают об одной редкой вещи. Ты ничего не слышала? Об ожерелье с камнями императрицы по прозвищу Дракон. Мне бы хотелось такое заполучить. И представителям правопорядка тоже, кстати. — Он усмехнулся.

Мэри-Лу побледнела.

— Впервые слышу, — сказала она. — Интересно, кто пустил такой слух?

Дилер пожал плечами:

— Теперь многие об этом говорят. Значит, тебе ничего не известно?

Мэри-Лу залпом допила мартини.

— Извини, мне давно уже надо быть на работе, — сказала она, направляясь к выходу.

Она была вне себя от ярости, пока шла к машине.

— Вуртман, — процедила она сквозь зубы, — безмозглый осел.

В тот же день и до Лили дошел такой слух. Она сидела в это время в кафе неподалеку от антикварного рынка Донгтай. Пока она пила зеленый чай и ела китайские пельмени, кое-кто прошептал ей на ухо эту последнюю новость. Она поспешила покинуть кафе.

Беннет узнал эту новость, когда занимался в тренажерном зале отеля «Мариотт». Он невольно подслушал чей-то разговор, происходивший у него за спиной. Обернувшись, он узнал одного из беседующих. Это был сын богатого торговца электроникой.

Он сразу понял, что всему виной эта паршивка Мэри-Лу. Он так обозлился, что убил бы ее не задумываясь, но прежде надо было получить от нее ожерелье, если, конечно, она его достала.

Когда Лили вернулась домой, Мэри-Лу сидела за столом и с деловым видом перебирала бумаги. Она решила сделать хорошую мину при плохой игре.

— В этом месяце дела идут очень хорошо, — с улыбкой обратилась она к Лили.

— Встань, — сказала Лили, — мне надо кое о чем поговорить с тобой.

Мэри-Лу встала, недоуменно глядя на нее:

— Что случилось?

— Ты жалкая лгунья и обманщица. Ты обкрадывала меня, несмотря на нашу дружбу, несмотря на то что я помогла тебе в трудную минуту. Я доверяла тебе, а ты подло воспользовалась моим доверием. И теперь половина Шанхая знает об ожерелье.

— О каком ожерелье? — с невинным видом переспросила Мэри-Лу.

— О том самом, которое ты видела у меня в сейфе. О том, которое ты попыталась втайне продать.

Мэри-Лу залепетала что-то, но Лили перебила ее:

— Не желаю слышать никаких оправданий. Я хочу только одного: чтобы твоей ноги не было больше в моем доме.

Мэри-Лу поняла, что нет смысла отпираться. Она взяла свою сумочку, жакет и пошла к дверям.

— Не стану желать тебе удачи, Лили, — злобно ответила она. — Более того, я приложу все усилия, чтобы навредить тебе. Я не остановлюсь ни перед чем, даже обращусь к официальным властям.

— Делай что хочешь, — ответила Лили. — Они ничего не найдут. Только сейф с небольшим количеством денег, полученных от продажи сувениров. Не считай меня круглой дурочкой, Мэри-Лу. Ни ты, ни власти ничего не смогут сделать со мной.

«Может быть, власти и не смогут, зато Беннет сможет», — подумала Мэри-Лу, в бешенстве покидая дом Лили.

В восемь вечера Беннет уже поджидал ее в баре «Девятое небо». Готовясь к этой встрече, Мэри-Лу нарядилась и накрасилась с особым тщанием. Она надела новое шелковое платье кремового цвета и светлые замшевые босоножки на очень высоких каблуках. Глаза она подвела коричневыми тенями, а губы подкрасила ярко-красной помадой. Она была красива и знала об этом.

— Садись, Мэри-Лу, — без церемоний предложил Беннет. — Если я не ошибаюсь, ожерелье лежит в сумочке, которую ты держишь в руках?

— Не совсем так, — призналась она, — но завтра…

Он с таким презрением посмотрел на нее, что она отвернулась и, чтобы скрыть смущение, попросила официанта принести мартини.

— У тебя нет ожерелья, но пол-Шанхая знает о его существовании. Как ты это объяснишь?

— Ты не проявлял особой заинтересованности, поэтому я решила поискать других покупателей и обратилась к Вуртману.

— К этому пьянице? Ты что, спятила?

Она сидела, опустив голову.

Беннет наклонился к ней и прошептал:

— Откровенно говоря, я не поверил бы ни единому твоему слову, если бы собственными глазами не убедился в существовании ожерелья. Оно ведь находится у Лили Сун, не так ли? И вот теперь я задаю себе вопрос: зачем мне услуги посредника, если я могу выйти прямо на владельца? Ожерелье принадлежит не тебе, а Лили.

С этими словами Беннет встал, Мэри-Лу смотрела на него, оглушенная, не зная, что ей делать. Он ушел, даже не попрощавшись.

Она потеряла работу, она потеряла ожерелье, а теперь она потеряла и Беннета. Весь ее мир в одночасье рухнул.

Беннет понимал, что украденные драгоценности, представляющие собой огромную музейную ценность, нельзя продать на аукционе. Только какой-нибудь частный коллекционер, помешанный на идее завладеть уникальной драгоценностью, был способен выложить миллионы для того, чтобы любоваться ею в одиночестве. Беннет знал, что таких чудаков очень немного. И все же у него были кое-какие идеи. Однако из-за слухов рынок антиквариата лихорадило, и в этих условиях ни один покупатель не отважится на такую сделку. Нужно подождать, когда страсти поутихнут. Продавать ожерелье сейчас слишком рискованно.

А пока Беннет решил воспользоваться другой возможностью разбогатеть. Он полетел в Венецию жениться.

Мэри-Лу долго и безуспешно пыталась разыскать Беннета и помириться с ним. Но на звонки он не отвечал. Вконец отчаявшись, она направилась в спортивный зал отеля «Мариотт», где ей сообщили, что мистер Юань уехал. Он направился в Европу, объяснила служащая отеля.

— Жениться, — с улыбкой добавила она.

Мэри-Лу показалось, что она сейчас потеряет сознание. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, в глазах потемнело. Служащая отеля принесла ей стакан воды и заботливо усадила на стул. Мэри-Лу не помнила, как вышла из отеля, как добралась до дому. Поднявшись к себе в квартиру, она замерла перед большим окном с висевшим перед ним кристаллом, якобы возбуждавшим положительную энергию ци, и беззвучно заплакала.